В этот раз наступление на стену длилось не очень долго. Как обычно, твари еще только прощупывали защитников. Их бурые, серые, черные и какие-то зеленоватые волны набежали на стену, принялись привычно возводить свои пирамиды из множества тел, по которым начали без всякого азарта стрелять пехотинцы. С воздуха над монстрами пролетали вертолеты, проделывая пулеметными очередями большие прорехи в толпах осаждающих стену монстров.
Потом твари начали привычно в отчаянии бросаться на стены с разбега, пытаясь хотя бы штурмом взять непокорный маленький городок, а из болот поднялись мерзкие склизкие бурые с прожилками синих сосудов черви. Это стало неожиданностью — рановато для них еще. Длиной эти твари были метров шесть, и могли похвастаться отменными зубами и несколькими рядами жвал. Кроме омерзения они вызывали еще и ужас у пилотов: данные безмозглые любители человеческих косточек умели хорошо плеваться какой-то омерзительной липкой желтой слюной. Плевались они довольно метко и преимущественно в вертолеты, хотя если умудрялись доползти до стены, не брезговали ни мелкокалиберными пушками, ни живыми мишенями. Слюна червей практически мгновенно застывала на воздухе, темнела и таким образом выводила вертушки из строя: если она залепляла колпак кабины, то летать и сражаться не представлялось возможным, а коли попадала на винт, то доставляла еще большие неприятности — могла склеить лопасти. Людям не везло куда больше: они оказывались в каменном мешке, который был ядовит и начинал разъедать кожу человека. Глаза выедал мгновенно.
Обычно червей было немного — они прожорливые твари, а чтобы наесться им необходимо много пищи, поэтому раньше появлялась лишь пара особей за все нашествие. Но в этот раз их всплыло сразу три штуки. И в самом начале нашествия…
Обезумевшие от страха и ужаса защитники все же справились со штурмом. Черви, не соло нахлебавшись, погрузились в болотную жижу, твари отступили в лес, в заброшенные кварталы Миранды, в болота.
Пехотинцы скидывали со стены трупы монстров, сумевших прорваться наверх (сегодня, правда, их было всего ничего). Санитарная команда (а в Миранде она не занималась оказанием помощи раненным) готовила химикаты, чтобы пролить ими стену и землю под ней, устланную трупами болотных монстров и кускам их тел. Химикаты быстро растворяли тела, иначе защитники стены и жители города давно бы задохнулись от жуткой вони. Тех монстров, что были убиты или ранены подальше от стены, по ночам утаскивали свои же и жрали. Кушать-то им хотелось постоянно, до мягкого сочного мясца обитателей города надо было еще добраться, а тут вот тебе и обед, и ужин!
Дримс, Ленс и Сантал с тоской рассматривали лопасти одного из бортов, слипшиеся от мерзкой слюны червя. Этот вертолет был относительно новой машиной, винты у него были соосными, расположенными один над другим… Вот лопасти и склеились, хорошо еще ротор и турбины не задели! Когда Фрейд приземлялся, лопасти уже склеились, машина рухнула с двух десятков метров прямо на летное поле, стойка шасси на одной стороне подломилась, теперь надо было менять и ее. Сам сержант выжил — кресло пилота вобрало в себя всю силу удара о землю.
— И что делать-то теперь? — Ленс изучал еще одну поверженную единицу техники.
— Менять лопасти, — тут же ответил Ривс. — И стойку шасси. Есть у нас на складе?
— Надо у Бена спросить, если он еще трезвый, — пожал медвежьими плечами Сантал.
— А где он? — Дримс потер лицо, пытаясь понять, что же дальше делать.
За четыре дня два вертолета. У него остались две ударные машины и две грузовые. На грузовых, конечно, стоят пулеметы, и есть даже ракетные турели, да только ракет тут не видели уже лет тридцать. Тому же в воздухе неповоротливые огромные грузовые машины не столь маневренны, как ударные — легкие и верткие. Да и броня на грузовых вертолетах в основном только на днище.
— Где этот балласт? — рявкнул капитан.
— Кто? — не понял Ленс.
— Бен и Рыжик.
— Не знаю, — ответил парень, Сантал пожал плечами.
— Найдите их, немедленно. Надо отчистить эту дрянь, пусть техники сделают, если пьяные — утоплю как щенков! И пусть принимаются за работу, иначе завтра мы можем уже никуда не полететь. Я доложу полковнику о результатах нашего вылета, а потом вернусь, и не приведи все боги Света, если работы не будут начаты! Остальные пусть помогают с другими вертушками, и никаких воплей, что они пилоты, а не техники! У нас осталось всего четыре вертолета на девять человек, так что явно есть несколько лишних пилотов. Отправлю за ненадобностью на стену!
— Капитан Дримс, — к Ривсу подошел секретарь Лэндхоупа — совершенно меланхоличной внешности лейтенант, лицом напоминающий какую-то унылую лошадь, — вас зовет полковник Лэндхоуп.
— Уже иду, — Ривс еще раз сверкнул черными глазами на подчиненных, обещая им все муки Царства Сета, если его приказ не будет выполнен, и направился к полковнику в кабинет.
На лестнице он столкнулся с капитаном Лавджоем. В свое время знакомство с тварями его было довольно близким, в результате чего Лавджой лишился одного глаза, а его лицо украшал страшный шрам. Повязку носить матерый и злой капитан полагал излишним баловством, благо веки у него уже давно срослись, и выглядела пустая глазница не так страшно, как могла бы.
— Тебя тоже вызвал? — бросил Лавджой на ходу вместо приветствия.
— Да, и тебя?
— Конечно, это странное нашествие, оно слишком массированное и необычное, — пожал плечами Лавджой. — Надо проработать оборону, обычный план летит в Бездну.
— Я из отчетов и пособия понял, что черви обычно подтягиваются позже. Они вылупляются… отделяются из взрослого червя ближе к зиме, еще несколько месяцев дорастают до нынешних размеров, и никогда не выплывают таким числом, — Ривс придержал коллегу на площадке перед входом в коридор третьего этажа. — Такое уже случалось?
— Нет, Дримс, не случалось, — единственный серый глаз с темно-серыми лучиками уставился на Ривса. — На моей памяти ни разу, а я тут очень давно.
— Тогда почему сейчас случилось?
— Я тебе справочник что ли? — огрызнулся Лавджой.
— Нет, но у тебя есть мозги и ты тут действительно давно, — Ривсу было плевать на грозную славу изверга, ходившую среди пехотинцев о Лавджое. Запугать Дримса оказалось не так-то просто.
— И откуда ты такой любопытный взялся? — Лавджой прищурился и слегка наклонился вперед, принимая агрессивную позу, то ли бессознательно, то ли намекая, что разговор окончен.
— Откуда бы ни взялся, здесь мы в одном дерьме сидим, — Ривс глянул исподлобья на оппонента. — И сожрут нас всех вместе если что. Так что заканчивай тут хвост распускать и ответь на мой вопрос.
— На совещании все услышишь, — отстранился Лавджой и собирался уже уходить, но Ривс схватил его за локоть мертвой хваткой.
— Лавджой, я хочу услышать то, что ты не скажешь на совещании, а скажешь потом Лэндхоупу. Я хочу выжить и спасти этот гребанный город, и всех своих пьяниц-подчиненных, всех этих людей, которые не виноваты в том, что родились тут или оказались тут, и даже твоих пехотинцев, тебя и ублюдочного Норрика с Бентурой. А для этого я должен знать все. ВСЕ.
Честно говоря, после этой фразы сам Дримс от себя обалдел. Значит, вот так вот? Теперь ты хочешь спасти город? Стоило реальной опасности появиться, и вся злость к Миранде ушла? Он — солдат, он и впрямь должен служить и защищать, а не ныть и выть на судьбу-злодейку. А сломанная жизнь… Ну, что ж, такое тоже случается. Мурка не виновата, и котята тоже.
Лавджой сощурился еще больше. В какой-то момент казалось, что он сейчас съездит по челюсти наглецу, посмевшему схватить его за руку, и пойдет дальше, но Ривс выдержал грозный и бешеный взгляд Лавджоя, хотя уже приготовился защищаться и приложить сослуживца от души.
— Все хочешь знать? — хмыкнул капитан, и лицо его стало еще страшнее от пришедшего в движение шрама.
— Да, Лавджой, все.
— Слушай: по данным датчиков движения, инфракрасным и всем остальным, пока их не смели к Сету в Бездну, — что уже само по себе довольно странно, — такой толпы мы еще не видели никогда. Я, конечно, посажу своего сержанта в архив, пусть проверит, но уже сейчас готов биться об заклад: такого мы еще не видели. Плюс с первого дня нашествия появившиеся черви, которые не должны пока вылупиться. Плюс летающие твари, что бросаются на твои машины. Не случайно попадают под лопасти, а специально бросаются. Плюс, движение тварей совершенно точно направленное, они не забегают в стороны, они не рыщут, они всей толпой прут к стенам. Что это может быть? И вот еще: с чего бы они в разгар пикового нашествия вдруг прекратили нападать? Полтора месяца о них не было ни слуху, ни духу. Передислоцировались что ли? Еще продолжать?! — зло бросил капитан своему собеседнику.
