Чтобы напиток сработал, Дамблдору придётся сказать что-нибудь настолько невероятное, что Гарри, готовый ко всем неожиданностям, всё равно подавится. Например, что всем ученикам Хогвартса весь учебный год запрещается носить одежду или что он сейчас их всех превратит в кошек.
Но если хоть кто-то в мире способен противостоять силе Прыского чая, то это Дамблдор. А если и он не сможет, значит Прыский чай всемогущ.
Не желая привлекать внимания, Гарри откупорил банку напитка под столом. Тихое шипение привлекло к нему лишь несколько мимолётных взглядов.
— Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс! — распахнул руки Дамблдор, улыбаясь так широко, будто нет ничего приятнее, чем созерцать перед собой полный зал учеников.
Гарри набрал в рот Прыского чая и опустил банку. Он будет пить осторожно и глотать понемногу, чтобы не закашляться во что бы то ни стало…
— Пока банкет не начался, хочу сказать пару слов. Вот они: славно-славно, трам-бабам, плюх-плюх-плюх! Благодарю!
Все восторженно заулюлюкали и захлопали в ладоши, а Дамблдор вернулся на своё место за учительским столом.
Гарри сидел одеревенев, а лимонад тёк у него по щекам. Хорошо хоть, что подавился он очень тихо.
Он очень-очень-очень зря так поступил. Удивительно, насколько это оказалось очевидно через одну секунду после того, как стало поздно.
Наверно, неладное можно было заметить ещё тогда, когда он представлял, как Дамблдор грозится превратить всех в кошек… Или если бы он вспомнил свою «заметку на будущее»… или недавнее решение лучше относиться к людям… Да будь у него хоть капля здравого смысла…
Всё безнадёжно. Его уже ничто не спасёт. Слава Тёмному Лорду Гарри. От судьбы не уйдёшь.
Кто-то поинтересовался, всё ли с Гарри хорошо. (Другие начали накладывать себе еду, которая волшебным образом появилась на столе — фи, этим нас уже не удивить…)
— Да, всё в порядке, — сказал Гарри. — Простите. Но. Это была… обычная для директора речь? Вы все… не слишком-то удивились…
— А, Дамблдор сумасшедший, это всем известно, — сообщил один из старших когтевранцев, представившийся именем, которое Гарри даже не попытался запомнить. — Занятный случай, невероятно могущественный волшебник, но совершенно без коня в голове, — он замялся. — Я бы спросил, почему какая-то зелёная жидкость вытекла у тебя изо рта и испарилась, но, подозреваю, об этом ты тоже обещал Шляпе не распространяться.
Усилием воли Гарри заставил себя не смотреть на уличавшую его банку недопитого Прыского чая в руке.
В конце концов, Прыский чай не просто создал в «Придире» заголовок о нём и Драко. Драко объяснил это таким образом, будто всё произошло… естественным путём? Будто поменялась сама история?
Гарри мысленно бился головой о стол. «Дыщ-дыщ-дыщ», — звучало у него в голове.
Одна ученица, понизив голос, прошептала:
— Я слышала, что Дамблдор на самом деле гениальный манипулятор, и он прикидывается психом просто для того, чтобы никто об этом не подозревал.
— Я тоже это слышала, — подтвердила другая, и все за столом украдкой закивали.
Это привлекло внимание Гарри.
— Понятно, — протянул он шёпотом. — Значит, все знают, что Дамблдор — тайный мастер плетения интриг.
Большинство учеников кивнули. Некоторые из них внезапно задумались, в том числе и сидевший рядом с Гарри старшекурсник.
«Это точно стол Когтеврана?» — хотел спросить Гарри, но удержался.
— Гениально! — восхитился он. — Если все об этом знают, то никто не догадается, что это тайна!
— Именно, — подтвердил один из соседей и нахмурился. — Подожди-ка, что-то здесь не так…
Заметка на будущее: верхний квартиль учеников Хогвартса, известный также под названием «факультет Когтевран», не является самым элитарным в мире заведением для одарённых детей.
Но, по крайней мере, сегодня открылся очень важный факт. Прыский чай всесилен. А значит…
Гарри удивлённо моргнул, когда его разум добрался, наконец, до очевидного вывода.
…как только найдётся заклинание, которое позволит управлять чувством юмора, он сможет совершить всё, что угодно. Нужно просто заколдовать себя так, чтобы прыснуть от неожиданности лишь тогда, когда произойдёт то, чего он хочет, и выпить банку чая.
Хм, путь к божественности оказался на удивление коротким. Даже я не ожидал, что открою его в первый же день в школе.
Правда, следует учесть, что не прошло и десяти минут после распределения, а он уже умудрился подложить всему Хогвартсу громадную свинью.
Гарри чувствовал по этому поводу некоторое раскаяние — Мерлин знает, чем семь лет будет заниматься безумный директор школы, — но гордость за содеянное тоже присутствовала.
Завтра. Не позднее завтрашнего дня он перестанет идти по тропе Тёмного Лорда Гарри, возможность стать которым пугала всё больше…
Но в то же время чем-то странно притягивала. Некая часть его сознания уже обдумывала детали униформы для приспешников.
— Ешь, — прорычал уже знакомый старшекурсник, ткнув пальцем в рёбра Гарри. — Не думай. Ешь.
Гарри на полном автомате стал наполнять тарелку чем-то похожим на голубые сосиски с сияющими пупырышками или чем-то там ещё, да неважно чем.
— Как ты думаешь, Распре… — начала Падма Патил, одна из когтевранок-первокурсниц.
— Не приставать во время еды! — хором перебили по крайней мере трое.
— Это на факультете такое правило, — пояснил кто-то. — Иначе мы тут вообще все с голоду поумираем.
Гарри обнаружил, что ему очень, очень не хочется, чтобы его идея на самом деле сработала и Прыский чай и впрямь оказался всесильным. Дело не в том, что он не желает становиться всесильным — совсем наоборот — просто он не хочет жить во вселенной с такими правилами. Есть что-то унизительное в том, чтобы достигнуть могущества путём остроумного использования лимонада.
Но проверить эту теорию дальнейшими экспериментами он всё же собирался.
— Знаешь, — сказал старшекурсник, — мы разработали специальную систему, чтобы заставлять есть таких, как ты. Хочешь, продемонстрирую?
Гарри сдался и принялся за голубую сосиску. Вкусная, особенно сияющие пупырышки.
Обед прошёл на удивление быстро. Гарри попытался откусить хотя бы по маленькому кусочку от каждого необычного блюда. Любопытство не позволяло ему остаться в неведении насчёт их вкуса. Слава богу, он не в ресторане, где приходится выбирать только один незнакомый пункт меню и уходить, не попробовав остальные. Гарри ненавидел это, считая чем-то вроде камеры пыток для поистине любознательных: «Раскрой только одну тайну из списка, ха-ха-ха!»
