— О дэвин хан да люмиен, ом одомгард, абсу ла хет-а-белин, омн ойр сан хайре виден ди…
— Оставь церемонии, Халгат, — прервал его Илмар, — говори так, чтобы все тебя понимали. Современное южное наречие ничем не хуже старого дэвинмола, и не нужно делать из языка что-то большее, чем просто язык, только потому, что его разработала мыслящая машина по имени Мидмир.
— Хорошо, я буду говорить по-нашему и без всяких церемоний скажу, что рад видеть в своем доме высоких гостей, спасших наш город от разорения и гибели. Приветствую вас, о великие дэвы, да не померкнет в веках ваша слава. Что могу я сказать об обороне Эллигата? Сверх того, что вам поведал гонец, мне почти нечего добавить. Ведь в последний день, когда произошла главная битва, я был фактически отстранен от власти. Я призывал своих воинов к благоразумию, но они не подчинились мне и предпочли встать на сторону господина Ки-Энду, который и руководил всеми мероприятиями накануне и во время сражения. Посему я не в ответе за то, что произошло вчерашней ночью. Продлись моя власть, мы бы спокойно и без жертв дождались вашего прихода, о великие.
— Хорошо, Халгат, — сказал Илмар, — хорошо, что ты сложил с себя свои полномочия накануне битвы. Как нам известно, ты сделал это по своей воле и без принуждения. К сожалению, это чуть ли не единственно верное решение из всех, которые ты принял за последнее время. Мы подробно изучили все твои поступки и решили, что хоть ты, вероятно, человек от природы честный, достойный и мужественный, вверенная тебе власть дурно повлияла на твою душу. Не огорчайся. Испытание властью — одно из самых страшных, и мало кто из людей способен его выдержать. Не выдержал и ты. Поэтому мы решили передать твою должность другому. Жители Эл-а-Дена выберут себе нового мелхаи, по всей видимости, им станет Гелас. Для тебя же мы подыскали другое место, на котором ты тем не менее сможешь проявить все то добро, что в тебе, мы знаем, осталось.
— Никто не сравнится с вами в мудрости и справедливости, о лучезарные. Что же это за место?
— Мы формируем новое большое войско в Меллнире, в горах Ио-Рагн. Тебе мы хотим доверить командование одним из отрядов.
— Благодарю, — Халгат склонил голову, пряча злобную усмешку. — Я весьма польщен оказанной мне честью. Как знать, может быть, мне и впрямь удастся лучше проявить себя на новой должности. А тебе, Гелас, если ты действительно займешь мое место, желаю снискать на нем больше почета и славы, чем удалось мне, недостойному.
Сказав это, Халгат сел и до конца совета не проронил ни слова.
После короткой паузы заговорил Хейм-Риэл.
— Я должен сказать кое-что об уничтоженной вражеской машине и погибшем туне. Мы опознали его — это Хасмод, один из главных создателей Мидмира, впоследствии — верховный смотритель Хумбы, правая рука Шемай-Лоха. То, что Гил, Ки-Энду и Энар сразили его — поистине чудо из чудес. Никогда раньше ни туны, ни дэвы не погибали от руки человека. Поэтому то, что случилось, для нас не только радостно, но и грустно немного, ибо лишний раз напоминает о том, что мы всегда знали, но о чем старались реже задумываться: отпущенный нам срок не бесконечен. Быть может, наше время уже подходит к концу, и вам, людям, предстоит вскоре остаться одним в этом мире. Он ваш по праву, мы же здесь чужие; придет день, и вам нужно будет самим отвечать за его судьбу. Историю нельзя повернуть вспять. Нас становится все меньше, вас — все больше; мы слабеем, вы же набираетесь сил — ваш дух уже настолько тверд, что вы можете убивать нас.
— Но это же не так, — возразила Эалин, — вы сильны по-прежнему. Я видела, как вы обратили в бегство целую армию нидхагов, даже не вступив с ними в бой.
— Нидхаги по самой своей природе — рабы. У них в крови ужас и преклонение перед нами. Век нидхагов недолог, ибо они не способны к развитию. Без тунов, без Хумбы их ждет быстрое вырождение и деградация. Но не о них сейчас речь. Будущее принадлежит людям.
Ты говоришь, Эалин, что мы сильны по-прежнему. Послушай же, как завершилась наша погоня. На границе Леса навстречу нам вышли пятеро тунов. И мы не оказались столь же удачливы — или столь же сильны, как вы — Ки-Энду, Энар и Гил. Хоть нам и удалось заставить врага отступить, один из нас пал в бою. Его тело — тело славного Иаяра, смотрителя асгардского эликона, — лежит в поле, скрытое от людских глаз, и ожидает погребального костра. Оберегая людей от ненужных волнений, мы хотим сохранить в тайне гибель Иаяра. Поэтому прошу вас не передавать никому того, что вы услышали. Костер мы сделаем сами; вам же сообщаем это для того, чтобы вы знали: наши силы не безграничны, мы уязвимы и смертны; вам нужно больше полагаться на себя и не ждать от нас каких-то чудес.
— Я тоже хочу участвовать в сожжении Иаяра, — поднялся Гил. — Я успел полюбить его за время нашего краткого знакомства, и мне горько слышать, что его больше нет. Но вдвойне горько мне будет, если я даже не смогу оказать ему последних почестей!..
— Людям нельзя видеть мертвых дэвов, — сказал Илмар, — а тем более тебе, Гил. Оставим этот разговор. Давайте лучше обсудим наши военные дела.
— Пока остается хоть малейшая возможность добиться перемирия, — сказал Кулайн, — мы будем делать для этого все, что в наших силах. Элиар хочет встретиться с Шемай-Лохом на нейтральной земле и обсудить условия мира. Возможно, придется пойти на большие уступки — все же это лучше, чем продолжить кровопролитие. Однако надежды на мир мало. Туны разгневаны, Хумба предвещает им победу, наше оружие по-прежнему заперто в меллнирских подземельях, и враг начинает догадываться, что оно не будет использовано никогда. Одним словом, скорее всего, нам придется воевать. И сейчас наша главная задача — показать врагу, что мы сильны. Это сделает его уступчивее и заставит пойти на переговоры.
Я не буду подробно рассказывать о наших военных планах. Скажу лишь о том, что считаю самым главным: мы должны вести только оборонительные бои. Если наши воины вторгнутся на территорию врага, договориться с Шемай-Лохом будет уже невозможно. Начнется война, после которой одна из сторон перестанет существовать. А у нас слишком мало шансов на победу в такой войне. Ведь сейчас на каждого человека в мире приходится два или три нидхага, а на каждый десяток людей — один гулл. Поэтому единственная наша надежда продержаться до заключения мира. Особенно хочу предупредить тебя, Ки-Энду: не надо больше дерзких предприятий. Остановись, одумайся, пока не поздно. Для тебя найдутся другие дела. Сейчас нужно собирать войско: для обороны Эл-а-Дена потребуется пятнадцать-двадцать тысяч человек. Если удастся собрать больше, пошлите часть отрядов в Меллнир — враг, скорее всего, направит свой главный удар туда в надежде захватить оружие, поэтому там следует сосредоточить наши основные силы. Воины, пришедшие из Эн-Гел-а-Сина, пусть останутся здесь; для защиты вашей родины хватит людей: как нам известно, король собирает в Элоре большую армию. Теперь я хочу дать несколько советов, как лучше вести оборонительную войну…
