Глава восьмая
Еще до того, как сняли бинты, Отчаянный начал приставать к Лоуренсу с купаньем. К концу недели раны зарубцевались, и хирурги нехотя дали свое согласие. Собрав кадетов, которых уже мысленно называл своими, Лоуренс вышел к Отчаянному во двор и увидел, что тот разговаривает с длиннокрылкой, командиром их будущего отряда.
— А тебе не больно, когда ты плюешься? — спрашивал Отчаянный, разглядывая костяные наросты в углах ее пасти, откуда, видимо, и разбрызгивалась кислота.
— Нет, я совсем ничего не чувствую, — сказала Лили, — и на меня не попадает ни капли. Струя образуется, только когда я наклоняю голову, но в строю вы все, конечно, должны соблюдать осторожность.
Сквозь коричневый тон ее сложенных крыльев просвечивало синее и оранжевое, по краям выделялась черная с белым кайма. Глаза у нее, с такими же узкими зрачками, как у Отчаянного, были оранжево-желтые. Эти глаза — и наросты-разбрызгиватели — придавали ей угрожающий вид, но наземной команде, чистившей на ней сбрую, Лили подчинялась с бесконечным терпением и стояла не шевелясь. Капитан Харкорт прохаживалась вокруг, следя за работой.
Лили взглянула на подошедшего Лоуренса — не злобно, как могло показаться из-за ее желтых глаз, а с простым любопытством.
— Ты капитан Отчаянного? Кэтрин, давай полетим с ними на озеро! Сама я вряд ли полезу в воду, но хочу посмотреть.
— На озеро? — Капитан Харкорт оторвалась от своей инспекции и с неприкрытым изумлением перевела взгляд на Лоуренса.
— Да, мы с Отчаянным собрались искупаться, — ответил он. — Мистер Холлин, наденьте, пожалуйста, легкую сбрую и попробуйте сделать так, чтобы лямки не касались порезов.
Холлин чистил сбрую Левитаса, который только что вернулся с кормежки.
— Ты тоже с ними? — спросил он маленького дракона. — Может, тогда сбрую вовсе не надевать, сэр?
— Буду очень рад, — сказал Левитас, с надеждой глядя на Лоуренса.
— Спасибо, Левитас, — ответил тот. — Это уладит все наилучшим образом. Джентльмены, вас снова понесет Левитас, — сказал он, обращаясь к кадетам. Он давно уже решил не добавлять «леди» в адрес Роланд и относился к ней так же, как с остальным. — Возьмешь меня, Отчаянный, или мне ехать с ними?
— Конечно, возьму.
— Вы больше ничем не заняты, мистер Холлин? Ваша помощь была бы желательна, а Левитас, конечно, поднимет и вас, если я сяду на Отчаянного.
— Я бы с радостью, сэр, да только портупеи у меня нет. Я еще ни разу не сидел на драконе — не считая, конечно, работ, которые мы делаем на земле. Могу, пожалуй, состряпать что-то из запасных, если вы мне дадите минутку.
Земля содрогнулась — это Максимус опустился на двор.
— Ну что, готов? — спросил он Отчаянного. На спине у него сидел Беркли с парой мичманов.
— Он так долго ныл, что я сдался, — сказал Беркли в ответ на веселый взгляд Лоуренса. — Но, между нами, дурацкая это выдумка — драконов купать. — Его словам противоречили нежные тумаки, которыми он награждал Максимуса.
— Мы тоже летим, — объявила Лили, тихо посовещавшись со своим капитаном. Отчаянный лапой поднял с земли Лоуренса, который, несмотря на когти, совсем не боялся. В драконьей горсти, за оградой пальцев, сиделось удобно и безопасно, как в клетке.
На глубине плавал один только Отчаянный. Максимус стоял там, где помельче, а Лили смотрела на них с берега, пробуя воду носом. Левитас по привычке ринулся в озеро с разбега, закрыв глаза, и долго брызгался, а потом поплыл по-собачьи.
— Нам тоже заходить? — с некоторой тревогой спросил один из мичманов Беркли.
— Даже и не думайте, — сказал Лоуренс. — Это озеро питают горные снега, мы в нем мгновенно бы посинели. А вот им намокнуть не повредит — потом их гораздо легче будет отмыть от крови и грязи.
— Гм, — сказала на это Лили и с большой осторожностью зашла в воду.
— Ты уверена, что она не слишком холодная для тебя, дорогая? — спросила с берега Харкорт. — Я никогда не слышала, чтобы драконы простужались — надеюсь, этого не случится? — обратилась она к Лоуренсу и Беркли.
— Нет, холод только бодрит их, если погода, конечно, не слишком морозная, — ответил Беркли и заревел: — Максимус, трусишка, заходи поглубже, коли уж вызвался! Я не собираюсь весь день тут торчать.
— Я не боюсь, — с негодованием заявил Максимус и рванулся в озеро. Волна, пошедшая от него, накрыла Левитаса и Отчаянного. Левитас вынырнул, отплевываясь. Отчаянный окатил самого Максимуса, и у них завязалась битва, придавшая озеру вид Атлантики в шторм.
Левитас вспорхнул, полив всех авиаторов холодной водицей.
— Обожаю плавание, — говорил он, пока Холлин и кадеты вытирали его. — Спасибо, что опять меня взяли.
— Ты можешь летать с нами каждый раз, если хочешь, — сказал ему Лоуренс, покосившись на Беркли и Харкорт — но те явно не имели ничего против и не считали, что он вмешивается не в свое дело.
Лили зашла почти по шею, держась в сторонке от бурно плещущихся юнцов, и принялась мыть головой собственный бок. Потом степенно вышла на берег и стала показывать Харкорт и кадетам, где ее потереть, рокоча при этом от удовольствия.
Максимус с Отчаянным, наигравшись вволю, тоже вылезли. Помывка и вытирание Максимуса заставили хорошо потрудиться Беркли и двух взрослых мичманов. Кадеты скребли спину Отчаянного, а Лоуренс его умывал и улыбался, слушая, как Беркли жалуется на габариты регала.
Ради того, чтобы полюбоваться всей этой картиной, Лоуренс отступил немного назад. Отчаянный говорил с другими драконами совершенно свободно, гордо подняв голову, без следа прежней неуверенности. Сам Лоуренс в былые дни вряд ли выбрал бы для себя столь странное общество, но сейчас ему было тепло и славно в этой товарищеской среде. Он доказал, что чего-то стоит, и помог доказать то же и Отчаянному. Теперь — с глубоким удовлетворением сознавал Лоуренс — они оба заняли свое настоящее место.
Все шло хорошо, пока они не вернулись в запасник. Во дворе стоял Ренкин, одетый в вечерний костюм, и с явным раздражением похлопывал себя по ноге портупеей. Левитас, увидев его, дал «козла» при посадке.
— С чего это тебе вздумалось улетать? — осведомился Ренкин, не дожидаясь, когда Холлин и кадеты сойдут. — Ты должен всегда быть здесь, не считая кормежек, понятно? А вы — кто вам разрешил на нем ездить?
— Левитас любезно согласился подвезти их, чтобы сделать одолжение мне, капитан Ренкин, — вмешался ссаженный из горсти Лоуренс. — Мы летали недалеко, только на озеро, и сигнал тотчас вернул бы нас в замок.
— Я не желаю разыскивать сигнальщиков, чтобы вернуть своего дракона на место, капитан Лоуренс. Буду очень вам обязан, если вы ограничитесь вашим зверем, а моего предоставите мне, — очень холодно возразил Ренкин. — Теперь ты, конечно, весь мокрый?
