— Что?! Как?! — Милославская была явно в шоке.
Тем временем Наталья сформировала какие-то печати, которые выдали очередь острых металлических предметов. Гигантская улитка мгновенно совершила разворот на месте подставляя панцирь, по которому забарабанили снаряды бессильно отлетая.
— В сторону! В сторону! — закричал я бросаясь к ней.
Огромная улитка с неуклонностью танковой башни развернулась к Наталье и выпустила сноп огня в её сторону. Я вложил силы в прыжок, и за секунду до атаки успел схватить Наталью, и сделать ещё один прыжок в сторону. Ревущее пламя прошло совсем рядом. Чёрт! Да это не просто зверь, это очень хорошо отъевшийся и эволюционировавший зверь, вроде Вожака Адских Гончих или Болотного Кракена, который просто расправиться с нами на раз-два.
Опустив девушку на землю я выхватил клинок, а справа Анна уже отвлекала тварь на себя выпуская струи огня. Мегаулитка повернула голову.
Ну уж нет! Я одним прыжком сократил расстояние до неё, и полоснул клинком по мягкой голове. Улитка затряслась и мгновенно втянулась в панцирь. Я собрался уже перевести дух, когда огромная махина панциря сдвинулась с места и покатилась в мою сторону. Улитка в панцире не падала на бок, а целенаправленно катилась в мою сторону. Если замереть на месте, то она просто раскатает меня как каток. Я бегом рванул в другую сторону.
Панцирь развернулся и покатился за мной. Как?! Я сделал манёвр уходя в сторону, и панцирь тут же снова развернулся в мою сторону. Всё ясно — она каким-то образом чувствует меня. Неважно как — чувствует вибрацию земли от моего бега, чувствует ли моё тепло, или пеленгует каким-то другим способом, но чувствует очень хорошо.
Я огляделся — линии печати потускнели, а воронка перестала так реветь, как раньше и начала уменьшаться. Скоро она закроется. Но что делать с тем чудовищем, которое сейчас пытается раскатать меня в блин?!
Не теряя скорости я рванул к воронке. Улитка по прежнему не выбираясь из панциря рванула за мной. Я вложил Лебен в ноги и сделал огромный прыжок в высоту. Хитиновая махина промчалась подомной и исчезла в воронке. Я приземлился на землю и с облегчением увидел, как воронка уменьшилась настолько, что обратно Мегаулитке уже никак не пролезть, а линии печати потускнели ещё сильней.
Я устало опустился на землю. Всё ведь закончилось? Егор уже ковылял ко мне опираясь на трость, с другой стороны его поддерживала сестра. Быстрее всех рядом оказалась Женя.
— Спасибо, — девушка поцеловала меня в щёку и опустилась рядом.
— Ты цел? — спросила Арзет.
— Я да, помоги Егору, — ответил я.
— Хорошая работа, — вымученно улыбнулся Егор опускаясь рядом. — Без тебя я бы не справился.
Я просто устало кивнул.
— Слушайте, так что, мы вернулись? — удивлённо спросила Женя оглядываясь по сторонам. — Почему тогда так темно?
— Сейчас ночь Женя, — ответил я. — Но уже утром ты сможешь увидеть рассвет.
— Получилось, — прошептала Евгения.
— Не двигайтесь! — раздался рядом голос из громкоговорителя. — Бросьте оружие на землю и поднимите руки!
— Приплыли, — вздохнул Егор. — Похоже поспать нам не удастся — готовьтесь к допросу. О чём бы тебя не спрашивали, не говори. Ссылайся на меня.
Глава 21. Решение Анны
Я аккуратно поставил чашку с чаем на блюдце. Идеальный напиток — тонизирующий чёрный чай приготовленный из нескольких сортов, с долькой лимона, и ложкой сахара. Просто идеальный напиток. Дворецкий Берг-Дичевского старшего готовил его просто идеально и без всякой магии. Вот что значит профессионализм. Потянувшись в кресле я устремил свой взгляд вдаль. Солнце сияло ярко, а я уже второй день находился в поместье Петра Игнатьевича.
Откровенно я бы вообще не совался лишний раз к нему, и не вёл бы с ним никаких общих дел, но что называется — пришлось. После того, как мы с Егором вытащили с Изнанки девушек, все взрывы, всполохи огня и прочие элементы не остались без внимания, поэтому к нам наведалась полиция. Пользуясь привилегированным положением аристократии Егор, и девушки отменили нашу поездку в участок и вызвали семейных адвокатов, но этим ограничиться не удалось — всем этим делом заинтересовалась Государственная Служба Безопасности и Прокуратура.
Так как дело было крайне опасным, и государственной важности — похищение четырёх клановых отпрысков, чернокнижие в лице пришлого корейца, столько лет работавшего на Петра Игнатьевича, скорая опасность возвращения того же корейца Сона нами плотно занялись. Подписку о невыезде дали все.
Меня никуда не стали забирать только по одной причине — Егор назвал меня своим работником и на правах работодателя забрал с собой. Типа начальственная ответственность — начальник отвечает за действия своих людей. О том, что он благополучно сбежал из закрытого заведения никто не знал — в конце концов данное учреждение гарантирует своим клиентам анонимность, в нём они значатся под другими именами даже для персонала, так что если в самой лечебнице и фиксировали побег, то он был зафиксирован как побег Николая Раскольникова, а не Егора Берг-Дичевского, и огласке это событие не получило.
Однако после того что случилось и речи не было о том, чтобы Егор и тем более я остались проживать по прописке. Только в поместье Берг-Дичевского старшего. Сейчас мы для него были одной сплошной головной болью из-за навалившегося на него проблем. Сам Егор держался с отцом подчёркнуто вежливо, но не откровенничал с отцом. Кстати о его пребывании в лечебнице — его отец просто на какое-то время забыл о сыне пустив лечение того на самотёк. Впрочем это было очень на него похоже.
Анна искренне радовалась возвращению брата, так, что я даже почувствовал нечто похожее на ревность (интересно с чего бы это?), как и Саша, которая тут же примчалась в резиденцию отца, с глазами мокрыми от слёз. Так что я на какое-то время стал даже лишним. Нет, я всё понимал, но всё-таки стало несколько грустно. Женя и Наталья сейчас находились в клановых поместьях тоже под подпиской о невыезде. И впереди ещё были многочисленные допросы. Как представлю — голова болеть начинает.
Егор, который оказался гораздо более лучшим человеком, чем его отец сейчас большую часть времени сидел на свежем воздухе и немного прогуливался опираясь на трость. Плюс львиную долю времени от него не отходила Саша, которая буквально висла на брате. И если Анна знала мой секрет, то Саша — нет.
Для проживания мне выделили комнату на первом этаже. Что я могу сказать — комната была очень неплохой, с письменным столом и бытовой электроникой. В ней было приятно сидя за столом глядеть в окно попивая чай, однако больше всего мне нравилось распивать чай на крыльце.
Анастасия Павловна, кандидатура в жёны Петра Ильича относилась ко мне несколько насторожено не понимая до конца моего статуса, дворецкий и по совместительству управляющий Семён Иванович похоже был настроен благожелательно ко всем — профессиональная черта. А вот дети вдовы Анастасии Павловны относились кхм… По-разному. Её сын Степан смотрел на меня с нескрываемым превосходством, и даже с некоторым пренебрежением. Но я ещё с прошлого нашего знакомства понял, что парень не блистает умом. А её дочь Вера смотрела с каким-то что ли подозрением — во всяком случае расшифровать её взгляд я не мог.
Тяжело ступая ко мне подошёл Берг-Дичевский старший, и не церемонясь сел рядом.
— Доброго денька, — отсалютовал я ему чашкой чая.
— Доброго, — скривился он. — Знал бы ты, какой он добрый! На меня после того что этот паскудник Сон устроил знаешь сколько санкций поналожили?! До сих пор разгребаю. Клановое собрание такое было, что еле сдержался, чтобы холку кому-нибудь не намылить.
— Удивлён, что вы пришли поговорить об этом со мной, — отпил я чаю.
— С тобой я пришёл поговорить о другом, — сказал он. — Пройдём-ка лучше ко мне в кабинет.
Я молча поднялся — судя по всему разговор будет долгим.
— Давай коротко — что произошо? — спросил Берг-Дичевский садясь в своё кресло.
