Я отвела взгляд от книги и посмотрела на Верта.
— А ты не стихийник же, — скорее утвердила, чем спросила я. Он кивнул.
— Когда-то в роду была магия земли, но это было более ста лет назад. Потом стихийники стали рождаться всё реже.
— А что может маг земли?
Верт удивлённо посмотрел на меня.
— Ты задаёшь очень странные вопросы.
— Почему странные?
— Ну, это как спрашивать сколько лун бывает на небе и какого цвета трава. Понятно, что три и что оранжевая.
— Ну-у-у, — протянула я, наматывая локон на палец и судорожно соображая, что же ответить. — Просто я приехала оттуда, где редко встречаются маги. Особенно маги земли.
— Это где же такие места?
— Ну там, на севере. Так что расскажешь про магию?
Верт, прищурившись, посмотрел на меня.
— Ты же учишься в Академии магии.
— Так я без году неделю учусь, ещё не во всём разобралась. Знаешь, ваш язык мне не родной, приходится больше соображать о переводе слов, чем о теоретических аспектах. А магическую теорию ещё ведет такой противный тип, ну ты его знаешь, он такой сноб, я даже не могу у него что-нибудь спросить, если непонятно — не хочет помогать.
— Да, мерзкий тип, — согласился Верт. — А магия земли — это, на самом деле очень мощная магия, только она не боевая. То есть можно найти и применение для боя, но её суть не в этом. Некоторые боевые маги поэтому не уважают земельщиков, считают слабаками. На самом деле, просто практическое применение её находится в другой сфере. Нет, конечно, сильный маг-земельщик может вызвать землетрясения, разверзнуть у противников под ногами пропасть, вздернуть пласт земли, разрушить таким образом вражеские укрепления. Но главное применение — это сельское хозяйство. Обработка почвы, повышение урожайности, прокладывание каналов, водоотводов, сбор урожая — всё это гораздо продуктивнее с применением земельной магии. А ещё добыча полезных ископаемых. Земельный маг может найти драгоценные камни и металлы в толще земли, почувствовать жилы, суметь до них добраться. Найти подземные реки, пещеры, понять состав почв — это всё может быть важно для строительства. Ну и сила мага-земельщика может пригодиться при строительстве домов, прокладке дорог, рытье прудов, каналов.
Верт рассказывал мне всё это, и его глаза разгорались от энтузиазма, Было приятно на него смотреть.
— А у тебя какая магия? — вдруг спросил он. — Я по твоим волосам ничего не пойму, ни у кого кроме тебя таких не видел.
— А у меня, — я замешкалась, не зная, стоит ли говорить, но всё же ответила: — А у меня нет магии.
— Но ты же ходишь в Академию!
— Это я просто договорилась. чтобы разрешили послушать лекции. На самом деле я без магии.
— Совсем?
— Да, даже без намёка. Судя по тому, что написано в этой книжке, у меня нет ничего.
— Тогда зачем ты пошла в Академию?
— Я надеялась, что всё-таки у меня есть какая-то магия. Но я ошиблась. Ничего. Я пустышка. Я, наверное, больше не буду учиться там, только время зря трачу.
Верт удивлённо смотрел на меня.
— Что, реально? Многие мечтают туда попасть.
— А что толку? Если нет магии.
— Но… Не знаю.
— Вот и я о том.
Мы помолчали.
— Слушай, а что у тебя за спор с леглериссой Тесиэллой?
— Да глупость одна, забудь.
— А причём там жених?
— Да это шутка. Мол, если я выиграю, то её жених достанется мне.
Верт задумался.
— А ты можешь выиграть? — вдруг спросил он.
— Э-э-э… Слушай, это всё ерунда на самом деле. Знаешь, наверное, пора вернуться вниз. Наверное, нам уже скоро домой нужно будет собираться.
— Да, хорошо.
В столовой Стёфа с леглердейсой Телиссой что-то с жаром обсуждали. Я прислушалась. Говорили о способах втачивания рукавов. Интересно. Наверное.
Увидев нас, Стёфа засобиралась, принялась благодарить за тёплый приём.
— Очень рада была вас видеть, — сказала леглердейса Телисса. — Приходите ещё!
Верт, хоть мы и возражали, вызвался проводить нас до дома. Он нёс свои детские книги, которые дал мне почитать.
Мы медленно шли по вечерним улочкам города. Над улицами горели фонари с магическими шарами-светильниками. Было уже так тихо, что можно было разобрать слова редких встречных пешеходов на другой стороне улицы. Тем неожиданнее было встретить верховой отряд защитников города, вышедший из-за поворота нам навстречу. Лошади шли бесшумно, словно призраки, напугав нас.
Первыми опомнились защитники.
— Добрый вечер, — сказал Элденор, внимательно осмотрев всех нас троих, особенно задержавшись взглядом на Верте.
— Добрый вечер, — в разнобой ответили мы.
— У вас дежурство? — спросила я.
— Как видите.
— Хорошей вам смены, — пожелала я.
Маги поблагодарили и, объехав нас по дуге, продолжили свой путь в сторону восточных ворот. У Стёфы стал хитро-загадочный вид, я вопросительно на неё посмотрела, но она лишь пожала плечами в ответ. А я подумала: если бы Верт не нёс книги, он бы вёл меня под руку — здесь так принято. Меня, или Стёфу, или нас обеих. И чтобы тогда подумал Элденор?
Глава 44
Глава 44
На следующий день в Академию я не пошла, решила, что больше толку будет не на магической теории рассиживать, а заняться делами. А дел у меня набралось по мелочи целый ворох.
Я заглянула к Чайнику, посмотрела, как у него дела. Сказала ему заварить чай для дегустации и угощать покупательниц, а ещё внимательно выслушивать их пожелания и замечания, всё записывать.
Дальше я пошла в сторону улицы Артистов к печатнику. Я, наконец, определилась с рисунками для печатей Чайника и для Стёфы. Специально прошла по улице, в надежде увидеть художника, но его почему-то не было. Странно. Мутный он какой-то тип.
После этого судьба меня занесла в небольшую чайную лавку, где я просто походила, поприценивалась, для вида купила немного чая. Его мне тоже завернули в газетный лист — традиционная в этом мире упаковка. Я, конечно, понимаю, целлофановые пакеты здесь не изобрели, ну не в кулёк же, словно бабка семечки, сворачивать! Ещё бы в карман отсыпали. Цены здесь были примерно как у Чайника, что-то чуть дороже, что-то чуть дешевле, в среднем по больнице — тоже самое.
Потом я сделала небольшой крюк по городу, чтобы пройти по своей любимой аллее с белолистыми деревьями. По дороге мне пришла в голову мысль для упаковки сделать шестигранную коробочку, которая сверху закрывается, как цветочек, надо только сообразить, как сделать развёртку. Тут мне попалась лавка, торгующая тканью, и я, конечно же, зашла. В первую очередь меня интересовало то, что можно приспособить для упаковки товара, но материал здесь был больше для одежды и занавесок, слишком дорогой, чтобы пускать его на чайные пакетики. Но мне пришла в голову мысль пошить гардины для чайной лавки в фирменных цветах, и сделать в тон скатерть. Я решила обдумать эту мысль и взяла образцы ткани, чтобы показать Чайнику.
Потом я вспомнила, что хотела попасть к медиуму, развернулась, пошла на ту улицу. Удивительное дело, вывеска на её доме мне сразу бросилась в глаза, хотя я последний раз прошла по этому месту туда-обратно раза четыре, и никак неё не могла увидеть. Что это значило? Может, её снимали, чтобы почистить? Или подкрасить?
Я поднялась на второй этаж и позвонила в нужную дверь, но никто не открывал. Видимо, её не было дома.
В общем, проходила я так до обеда, а когда вернулась домой, меня ждала уже целая делегация из Академии и встревоженная Стёфа.
В торговом зале расположились растерянный лерейд Мелк, очень сердитая лердейса Герзотта и взволнованный Верт.
— Добрый день? — больше спросила, чем поздоровалась я.
— Добрый, — постукивая каблуком по мостовой, ответила библиотекарша.
— Вы меня ждёте? — на всякий случай уточнила я. Вдруг им просто срочно понадобились травяные сборы от кашля или головной боли.
— Да, вас. Между прочим, уже всё утро. Вас ректор Норвингел вызывает.
