— Он нам еще пригодится.
Третьего чужеземца тоже можно было использовать. И Чжао-цзы даже знал как…
На этот раз западных варваров не остановили ни стрелы, ни снаряды камнеметов, ни боевая магия.
Вражеский колдун прикрывал свои войска невидимым щитом и пытался — безуспешно пока, впрочем, — дотянуться до Чжао-цзы. Чжао-цзы тоже защищался и нападал. От противодействующих друг другу заклинаний и сталкивающихся магических волн над Стеной и перед ней пылал воздух.
Колдовской огонь и пламя зажигательных смесей, перебрасываемых за Стену, освещали передовые вражеские отряды. Из задних рядов штурмующие подтаскивали лестницы. Неприятельские стрелы сыпались нескончаемым дождем, и Чжао-цзы не успевал останавливать и отклонять их все.
Противник наступал, не ломая строя, ощетинившись копьями и прикрывшись щитами. Видимо, наученные горьким опытом варвары ожидали очередной вылазки из Стены и были готовы с ходу вдавить ее защитников обратно в кладку.
Однако все это — напрасные предосторожности. Для полноценной вылазки у Чжао-цзы уже не хватало людей. Враг оказался слишком силен, чтобы снова вступать с ним в открытое противостояние. Вести своих воинов через Стену Чжао-цзы не собирался. Насчет Великой Стены у него были другие планы.
Положив руки на каменные зубцы, Чжао-цзы некоторое время вслушивался и вглядываясь в Стену. Полуживая колдунья, погребенная в камне под его ногами, была уже выжата почти полностью. Ее душа почти слилась с мраком Диюйя. Конечно, почти — это еще не совсем, но…
Но, во всяком случае, то, что было нужно ему, Чжао-цзы от пленницы уже получил. А Стена получила дополнительную силу. И получит еще. Немного, но получит. Потом. Чуть позже. Когда старая, главная, исконная сила ее будет выплеснута наружу.
А выплеснуть придется…
Тьма и призраки Диюйя, выпущенные из Стены, должны будут заслонить от взора вражеского колдуна Тропу, которую Чжао-цзы намеревался открыть для себя. Заслонить, отвлечь и подольше задержать противника — вот их задача. По расчетам Чжао-цзы, времени должно хватить.
Чжао-цзы бросил быстрый взгляд назад. Удовлетворенно улыбнулся. Отрадно все-таки, когда твои распоряжения выполняются так быстро и четко.
Небольшой отряд всадников уже ждет его под башней. Линь гуй, готовые идти за своим учителем куда угодно, и притом идти до конца, смотрят наверх как верные псы.
Поперек седел Байши и Чуньси лежат со связанными за спиной руками и с мешками на головах бледнокожий одноглазый император западных варваров и хан кочевников. Еще один «лесной демон» повезет третьего пленника.
Четыре вьючные лошади нагружены плетеными корзинами с железными снарядами тэ-хо-пао. Шары небесного грома, до отказа набитые огненным порошком хуо-яо, тоже необходимы для осуществления задуманного…
Один конь в отряде оседлан, но без седока. На нем отправится в путь сам Чжао-цзы. Что ж, тут все в порядке. А там, снаружи?
Враг уже вплотную придвинулся к Стене. К зубчатому гребню поднимались лестницы. Иноземные воины были полны отваги и решимости.
Но варвары еще не знали, с кем и с чем им придется иметь дело.
Чжао-цзы раскинул руки в стороны и выкрикнул заклинание. Он стягивал к подвергшемуся атаке участку всю скрытую мощь Стены. Стягивал, стягивал, стягивал…
Стянул. Выпустил.
Отпустил.
На этот раз — целиком. Полностью. В прямом смысле отпустил. В самом прямом.
Его волшба теперь не использовала мертвую силу, вмурованную в Стену и слившуюся с ней, она высвобождала ее.
Для этого не требовалось много времени и больших затрат магической энергии. Нужно было просто открыть путь тому, что само давно рвалось наружу. Очень давно — века и тысячелетия назад.
Нужно было лишь дать выход тьме и призракам Диюйя и направить их в нужную сторону. Дальше все пойдет само собой. Нет, уже шло. И это уже не остановить. Стена выплескивала наружу то, что было в ней.
Воины, толпившиеся на боевых площадках, в ужасе смотрели вниз.
Несколько мгновений чудовищной тишины, опустившейся на поле битвы, а после…
Снизу закричали. Дико. Страшно.
Вот теперь можно было…
Чжао-цзы отступил от внешних зубцов башни к внутренним ограждениям. Взмахнул руками, открывая свою Тропу… Да, теперь можно было уходить.
Тропа Диюйя разверзлась в песке, подобно бездонному провалу. Залитая мраком и слабо подсвеченная мерцающими разноцветными искрами яма с неровными краями была похожа сверху на бурлящее смоляное озерцо. Ее внезапное появление напугало коней, но ожидавшие Чжао-цзы «лесные демоны» сумели удержать скакунов на месте.
Еще одно слово, еще один знак — и он вырвал из каменной плиты магические кристаллы с Костьми Яньвана. Больше Великой Стене их сила не понадобится. Чжао-цзы оставлял Стене другой источник силы — пленную колдунью, погребенную в кладке. Слабенькая, конечно, подпитка, но и она на некоторое время задержит врага.
Притопнув ногой по плитам, Чжао-цзы отдал Стене последний приказ. Он велел ей взять из колдуньи все, что еще можно было взять, покуда призраки Диюйя сдерживают штурмующих. И распорядился о том, как использовать взятое.
Чжао-цзы вложил магические кристаллы в приготовленные заранее мешки из толстой кожи. Затянул покрепче завязки. Вот так…
Тратить время на спуск по лестнице он не стал. Схватив покрепче кожаные торбы, Чжао-цзы бросился с башни вниз.
Хлопнули на ветру полы зеленого плаща.
— За мно-о-о!.. — разнесся призыв мага.
Бездонная брешь в песке поглотила его. Тропа Диюйя оборвала крик.
Но приказ был услышан и понят.
Всадники-«демоны», ждавшие под башней, тоже направили своих коней в черное искрящееся ничто. Потянули за собой упирающихся вьючных лошадей с тяжелой поклажей и оседланного жеребца без седока.
Первыми в черную бездну провалились Байши и Чуньси с увязанными, подобно тюкам, пленниками. А когда во мраке исчезла последняя конная фигура, Тропа закрылась.
Ханьские воины, оставшиеся на Стене и под Стеной, не были посвящены в планы Чжао-цзы. У них был приказ защищать Стену так долго, насколько это возможно.
Чжао-цзы обещал своим воинам скоро вернуться. Обещал, не собираясь выполнять обещанного. Но это было уже не важно. В конце концов, все смертные умрут. И враги, и друзья. И подлые предатели, и верные слуги. Выживет лишь тот, кто сумеет обрести бессмертие.
А вот кто его обретет? Только это было по-настоящему важно для Чжао-цзы. И только это его волновало.
* * *
Бельгутай увидел, как на верхнем ярусе Стены в пыльной серой кладке возникло темное пятно. Пятно быстро расплылось, расширилось, обратилось в черную — чернее ночи — кляксу с ломаными краями.
