Мгновенный сон, подействовавший на так и не вышедших из ступора молодых шестерых магов из личного эскорта чародейки. Они как стояли, выпучив округлившиеся глаза, так и свалились. Краешком сознания я отметил, что дыхание смерти коснулось их и тут же отпрянуло. Как бы молоды они ни были, но это Единые. Их не так-то просто убить, да еще в их же городе, где даже воздух пропитан целебной магией. Действующей, правда, только на своих.
Печать Неудач направила руку второго тюремщика не на меня, а на Ария. Единый сам ничего не понял, но будучи в магии далеко не новичком, едва не отослал того в иной мир ослепительным и быстрым снопом света, вырвавшимся из его ладоней.
– Арий, берегись! – истошно заорала Тайра, в кои веки наплевав на свою неприязнь к нему.
Мелькнуло побелевшее как полотно лицо мага, и он сиганул в сторону с такой быстротой, что ей позавидовал бы любой зверь. Даже я удивился, потому как прежде подобной ловкости у людей точно не встречал. Но увернувшись, Арий не удержался на ногах и кубарем прокатился по земле. Зато когда встал – готов был размазать по ближайшей стене уже не меня, а тюремщика за пережитый им ужас.
Тот, поймав направленный на него яростный взгляд, тоже обо мне позабыл и впал в панику.
– Идиоты! – во всю глотку вдруг заорала Тайра. – Сначала одиночку убейте, а потом хоть друг друга на части рвите!
Маги чародейке внемли. И зря. Тюремщик, решивший, что во всем случившемся полностью его вина, не задумался о причине неожиданной оплошности и предпринял новую попытку. Над его головой свился поблескивающий кнут, впитавший быстроту и силу сотен тяжелых капель магического ливня, рассекающего любое препятствие. Тюремщик поднял руки и осторожно коснулся его блестящей поверхности.
Плетеная змея, вся в синеватых кольцах магии, со страшной силой устремилась вперед, стремясь достать мое горло, но вместо этого крепко-накрепко захлестнула шею изумленной Тайры. Чародейка этого никак не ожидала и не успела защититься. Захрипев, она сначала повалилась на колени, а потом на бок. Ее руки изо всех сил пытались хотя бы приразжать стальную хватку кнута, но ничего не выходило, только тонкие пальцы окрасились кровью.
Заметавшись между мной и Тайрой, Арий все же ринулся ей на помощь, хотя не имел ни малейшего понятия, как противостоять смертельной угрозе нацеленного на убийство оружия, в то время как тюремщик ошалело переводил взгляд со своих рук на чародейку и шептал невнятную вязь заклинаний, чтобы хоть как-то ослабить влияние магии и позволить ей освободиться. Вместо этого кнут сжимал тонкую шею все сильнее. У Тайры начали закатываться глаза, когда Арий невесть каким образом все таки разорвал его хватку.
Обрадованный тюремщик сделал несколько шагов навстречу чародейке, все еще сжимая остатки кнута в руке.
– Стой! – Освободившаяся с помощью Ария Тайра едва дышала. В ее глазах плескался настоящий ужас. – Ты всех нас убьешь – на тебе Печать Неудач. Замри, иначе ты нам снесешь головы этой штукой.
Она была права – кнут стремительно удлинялся, черпая Силу для восстановления в своем хозяине уже без его на то согласия.
Тайра как раз поднималась с колен, когда мой воздушный таран с пылающими шипами из ее любимого оружия опрокинул ее на Ария. Они вдвоем грохнулись на землю. Собственная защита помогла чародейке отделаться легкими ожогами, и пока она сползала с ошеломленного мага, я побежал к воротам. Сторож, которого тоже успело зацепить сном, валялся поперек пути. И он как раз приходил в себя – зашевелился, заворочал ошалевшими глазами. Из моих ладоней на ходу вырвались мутные изогнутые стрелы, пропитанные парализующей слизью василиска, и пронзили оклемавшегося мага, только и успевшего, что вскинуть руки в защитном движении. Жалости в душе не было. Я не сомневался, что мой собственный конец в случае неудачного побега был бы во сто крат страшнее.
Ворота я распахнул, прорвав магическую завесу, и даже не особо вдумывался, каким образом я это сделал. Просто промчался в них на всем ходу и едва не споткнулся об молодого гулона. Зверь лежал снаружи, скромно положив морду на вытянутые лапы, и терпеливо ждал. Как только я появился, он мгновенно вскочил, опалив меня оранжевыми искрами глаз. И тут же одним длинным прыжком унесся вперед. Я понял, что гулон поможет мне выбраться из города, и бросился его догонять. На полпути ноги у меня странно подогнулись, мир вокруг будто вырос и наполнился желтой пылью. Полная оборачиваемость далась мне совершенно легко и безболезненно, просто ответив на тягу к спасению.
От неожиданности я даже кувыркнулся через голову. А когда встал, оказалось, что лапы мелко подрагивают. Гулон впереди замер и, повернув ко мне длинную морду, тихо заворчал. Я неловко скакнул вперед, с трудом приноравливаясь к бегу на четырех лапах, но время стремительно уходило и особо раскачиваться было некогда. Распахнутые ворота, сильный привкус магии в воздухе – все это говорило о том, что опасность еще слишком близко. Пусть сейчас здесь пустынно, но очень скоро все это притянет сначала любопытные взгляды, а потом поднимет тревогу. Вот тогда-то нас накроют так быстро, что мы и не заметим. И Хенигас меня убьет. А может, и сам Веланд…
Два зверя стремительно мчались по городку Единых. Маги от неожиданности шарахались в стороны и оглядывались нам вслед. Но ловить нас никто не спешил. Все знали, что Старший разрешил привратникам приютить гулонов. Привратников, правда, больше не было, но кого волнуют беззащитные звери, пусть даже каким-то чудом умудрившиеся пробраться внутрь.
Высоко в воздухе над городом вдруг взорвался тревожный черный шар, разлетевшись искрами в разные стороны. Единые как по команде остановились и дружно задрали головы. Лица стали сосредоточенно-злыми. Все это я успел заметить краем глаза, а ноги между тем сами собой несли меня вперед. Я передвигался огромными скачками, понимая, что время уходит слишком быстро. Быстрее, чем я надеялся…
Ворота выросли перед нами, стоило лишь миновать еще один поворот, и я глухо зарычал от ярости и досады. Створки неторопливо сходились, но все же успели закрыться прежде, чем мы смогли прошмыгнуть меж ними. Теперь выход оставался только один и он мне очень не нравился. Но и ничего другого уже тоже не оставалось. Я подпрыгнул вслед за гулоном, прямо таки взлетел как птица, на миг ощутив необъяснимый страх, и вцепился когтями в стену города. Только вот не было у меня природной ловкости и я не так владел своим телом, как мой гулон, этот молодой и сильный зверь. И если он одолел препятствие в несколько приемов, то вот я бессильно повис, испытывая смутное желание в довершение ко всему вцепиться в камень еще и пастью. Задние лапы скользили, тяжесть собственного тела тянула меня вниз, а гулон тоскливо смотрел на меня со стены, склонив голову набок и жалобно скулил. Здесь он ничем мне помочь не мог.
