Конец секретам!
В следующий миг дом встал на дыбы.
Лина инстинктивно рванулась вперед, всаживая в белесую гадость два клинка, и пропустила, что сделала Мила, но в комнате прошелестело сразу нескольких переносов, откуда-то рядом взялось еще несколько надежных рук, и поддержали не только старшего Соловьева, но и младшего — он тоже едва держался на ногах.
Сразу три голоса завопили: «Александр!» — Милы, Марины и еще кого-то, знакомого, но неопознаваемого из-за волнения. Внизу заорали рыбки, требуя сказать, что произошло…
— Где Александр? — оба поколения Соловьевых действовали слаженно и отработанно: пока близняшки сорвались в телепорт за Направляющим, вторая троица окружила пострадавших:
— Что случилось?
— Рубашку разрежьте…
— Стабилизируем… Вот это да… Лёш, на кого нарвались?
— Лягвы. Стая. Ядовитые, похоже…
— Жгут, быстро. Марин, Лёша посмотри.
— Я цел.
— Знаем мы твое цел. Глянь-глянь.
— Кровопотеря растет…
— Да что со стазисом?!
— Я не могу! Я волнуюсь!
— Давайте кого-то из друзей позовем?
— Волнуется она… Мам, давай ты. Дим, барьер не поднимай, а?
— Не… буду… — выдыхают пепельные губы… — Давайте…
Белая как мел Людмила резким движением сближает ладони, и Вадим замирает на полувдохе. Кровь моментально перестает течь из ран. Серо-зеленые глаза невидяще смотрят в потолок.
Шорох-шелест, и в комнате является знакомый мужчина в белой рубашке.
— Прошу прощения, у нас тут… Вадим! Лёш! Мальчики…
Быстрый взгляд, навскидку сравнивающий тяжесть повреждений — и безошибочный выбор, и невесомо легшие на грудь молодого мага белые ладони, наливающиеся серебряным сиянием… Оно родилось на месте ран и, словно растекающиеся по воде цветные пятна, медленно разлилось по телу. Мягко просияла аура, впитывая подаренную энергию.
Феникс довольно ворохнулся, привлекая внимание хозяйки к симпатичной магии, но Лина в этом не нуждается — она зачарованно смотрит, как тают на теле парня следы многочисленных укусов… как на коже не остается ни шрама, ни красноты… как тот «оттаивает» и тихонько вздыхает, уже без боли, пропитавшей голос…
— Пап, Лёша тоже…
— Ну ясное дело! — Александр быстро поддергивает рукава мантии, — Без Лёша тут никак не обойдется. А ну ребята, кто тут медик… дайте ему что положено, пока я Лёшем займусь!
«Кто-тут-медиков» в помещении оказалось сразу двое: взъерошенная Марина и одна из ее подружек, не считая самой Милы. Вряд ли они правда были медиками — слишком молоды — но оказывать первую помощь явно умели. А сейчас, переглянувшись, они подтащили поближе аптечку, где лежали непригодившиеся бинты и достали оттуда пару ампулок и несколько таблеток, при виде которых оба пострадавших дружно скривились.
— Но… — начал Вадим.
— Давай-давай, капризничать потом будешь! — сурово сдвинула брови тоненькая Марина. — Исцеление-исцелением, а потерю крови надо компенсировать. Или тебе капельницу поставить?
— Ладно, давай свою отраву.
— Не отраву, а глюкозу, витамины и…
— Один черт! Лёш, ты как?
Ответ юноши прозвучал глухо — Александр развернул его спиной к себе и буквально вжал в мягкий диван лицом вниз. Белые ладони плавали в воздухе, то и дело зависая над буро-алыми рубцами…
— Нормально.
Семейка переглянулась и закивала так, словно не нашла в ответе ничего удивительного. Подумаешь, явились родственники домой в потрепанном состоянии, ну и что такого? Более экспансивная Марина постучала пальцем по лбу. Вторая девушка гневно запахнула полы халата так, словно они являлись кое-чьими ушами.
— Нормально… — почти прошипела явившаяся вслед за сыновьями Маргарита. — Я к вам скоро переселюсь, учитывая сколько раз приходится сюда мотаться среди ночи!
— Мам, — тихонько тронул ее за рукав один из близняшек. — Они ведь тоже к нам летят, если что.
— Если б они не подавали вам такой пример, вы б не влипали в неприятности! — с истинно женской логикой отрезала Марго, — Смыться из дому, чтоб сцепиться со стаей серых уродцев!
— Пятнистых… — уточнил Вадим.
— Что?
— Пятнистые уродцы. Лягвы с Уровня Дааль. Лёшкин приятель-нейтральник как-то нашел их на свою… э… голову.
— Какой приятель?
— Павел, — неохотно буркнул Лёш.
Все замолкли.
— Павел? Тот парень из Красноярска? Не может быть! Он бы не полез очертя голову в Уровни…
— Он же такой… благоразумный.
Юноша дернул плечом и промолчал.
— Странно… Он же ни разу не вызывал тебя для решения «нештатных ситуаций», не то что остальные твои разгильдяи. У него даже зелий недозволенных на счету нет! Лёш!
Но спаситель друзей отвечать почему-то не пожелал и уткнулся лицом в диванную подушку. Родные понимающе переглянулись… и переключились на второго пострадавшего.
— Он хоть жив? Вадим!
Блондин кивнул:
— Я успел его перенести оттуда, прежде чем они бросились. Странно, что он цел остался.
— Ничего странного, — мрачно отозвался Алекс. — Все как раз правильно.
— Ты о чем? — Александр вскинул голову, оторвавшись от изучения какого-то странно-изогнутого рубца.
Пауза.
— Лёш?
— Он и есть благоразумный, — с отвращением проговорил явно расстроенный Светлый. — Очень благоразумный. До тошноты…
— Лёш, что случилось?
— Он все рассчитал: что лягв держат или разводят там, там, где есть чем поживиться. И место правильное выбрал. И про нравы хозяев все выучил: что можно предложить им в виде выкупа человеческую жертву, причем чем ценнее, тем лучше… и даже сам себя камнем по ноге ударил — чтобы вспышку боли спровоцировать. Он ведь про меня многое знает… — в устало-равнодушный голос вплелась острая горечь, — И про мою эмпатику в курсе…
Что-о?!
Лина ощутила, как в ладони плеснуло горячим. И закололо, точно феникс разделял ее ярость и собирался посчитаться лично.
Семейство, впрочем, тоже не было настроено на благость и всепрощение…
— Павел?!
— Жертва?! Александр!
— Лёш, ты уверен? — нахмурил золотистые брови Координатор.
Тот не ответил. Девушка его понимала. Такое предательство… второе, кстати, предательство. Второе за ночь. Лёш…
— Вадим, ты что скажешь? — Марго взглядом утихомирила рассерженную Маринку, как раз собиравшуюся что-то сказать, и приступила к выколачиванию свидетельских показаний. — Ты что видел?
Молодой маг нахмурился…
— Действительно странно. Я не успел тогда осмыслить — перенесся, увидел Лёша под этой… грудой… отшвырнул, метнулся вперед, потом хотел сжечь… не привык еще к «ограничениям»… поднял, хотел перенестись… отправил этого, который приятель… И тут что-то ударило. Странно…
