— Я рада, что ты пришел, Друг Правды. Ты явился очевидцем рождения моей преемницы и будешь свидетелем моего ухода. Как видишь, Гармана явилась не с неба, и я сгину не в мир теней…
— Кто же ты, Имтра?
— Не человек и не бог. Не надо спрашивать о том, чего не поймешь.
— А кто же юная Гармана?
— Она подобна мне, и должна будет помочь гарманам в беде.
Лоэр недоверчиво взглянул на эрсину:
— Что проку рыть колодец, когда дом охвачен пламенем?
— Колодец был, да высох, а судьба дома зависит от нового…
И вдруг, словно очнувшись, заговорила Гармана, тихо и певуче:
— Тревожные видения посетили меня. Я видела, будто земля приобрела дитя — она не родила его сама, а взяла со стороны, и будто оно стало причиной трагедии. И еще я видела диких зверей, бегущих в страхе от подземного огня, видела две великие волны — они поднялись в ледяных странах и встретились на экваторе.
— Это беспокоит меня, — сказала Вещая Имтра, — ибо в тебе не должно быть пустячных мыслей. Зорче смотри, Гармана, предупреди о том людей. — Она снова обратилась к Лоэру: — Ты умен, храбр и благороден, Друг Правды. Ты шествуешь верным путем. Прискорбно, что мало таких — вам будет трудно. Но тебе известно: цель достигается усилиями, а не желанием.
— Откуда ты знаешь меня? — спросил Лоэр.
— Я должна знать всех и помогать всем. Но… Поймите же, наконец, нельзя этого делать, и не только потому, что восстание может спутать планы Синему Пустыннику: в других концах острова молва о столичном бунте способна принять уродливые формы и люди, неправильно поняв цели борьбы, могут совершить непоправимые ошибки. Вы же знаете: Страна сейчас похожа на тлеющий валежник, который готов в любую минуту вспыхнуть. Но и это не все. Восстание удастся — в это я верю. А что дальше? Есть ли у будущего примэрата твердые планы руководства государством? Понравятся ли они народу и, главное, чем они могут помочь в нашей общей беде?.. Все не так просто, эраты. И потом: если к Сурту подойдет враг с многочисленным войском, — а собрать его в соседних уделах не так сложно! — самый мудрый полководец вряд ли что-нибудь сделает с малочисленным гарнизоном…
— Все это верно, эрат, — прошептал Эн Элис, приглаживая рыжую шевелюру. — Но… наши товарищи?
— Вы не можете возразить мне?
— Н-нет…
— А вы? — спросил Лоэр у остальных.
Те молчали.
Лоэр отошел к двери.
— Я против восстания, — сказал он твердо. — Если кто-то захочет начать его, выступит сейчас против народа. — Он обратился к Эну Элису: — Эрат, могу ли я рассчитывать на полсотни отчаянных ребят? Если это будут солдаты, они должны переодеться.
— Я могу дать вам таких людей через три часа. А зачем они вам?
— Разве вы забыли, что мы должны освободить товарищей?
— О, эрат! — обрадовался Элис. — Но полсотни…
— Достаточно. Темноты ждать не будем — надо торопиться.
У Лоэра план уже созрел: взять в плен по одному охраннику храмов, все выведать у них и внезапно напасть на святилище с заключенными. Надо только держать коней поблизости, чтобы тотчас уйти в лес. Лоэр вышел в запущенный сад и, прощаясь с Элисом, высказал ему свои сомнения:
— Не замышляют ли чего ваши приятели? Ведь опытных командиров много, могут обойтись и без меня.
— Не думаю, эрат. Вряд ли они решатся на такое дело, тем более, что у военных на устах теперь ваше имя и имя Синего Пустынника.
— Так я жду отряд в Среднем парке, Элис, — он на одинаковом расстоянии от всех храмов. Коней пусть приведут на базар и продают по утренним ценам — думаю, купить так дорого дураков не найдется. А по первому же сигналу необходимо моментально перевести их в нужное место…
— Да, эрат… — Эн Элис робко коснулся руки Лоэра. — Всякое теперь может случиться… Мы с эратом Маром нашли тайник Монка — в нем зашифрованные знания гнофоров. Мы перенесли его в другое место: в Сырое Ущелье, в 25 шагах за каменной плитой. Этому тайнику нет цены!
— Так… Кто о нем знает?
— Только мы с эратом Маром. Да вот теперь вы.
Лоэр закрыл глаза и провел по лицу рукой.
— Поговорим об этом после, эрат Элис… Сейчас не до этого…
Второй удар за два дня — такое мог выдержать не каждый. Лоэр стонал от горя: перед ним покоились тела убитых, заботливо уложенные в ряд на разостланных плащах посреди большой поляны. Живые подавленно молчали, стоя вокруг и смахивая скупые солдатские слезы.
Началось все удачно. Особенно удачным оказался подбор людей на рискованное дело. Знакомясь с ними в Среднем парке, Лоэр был искренне признателен эрату Элису за хороших солдат. Это оказались отчаянные ребята, некоторых Лоэр знал по совместной службе в легионе, обрадовался новой встрече и каждого обнял от всей души… Они не подвели его…
После того, как разведчики узнали, в каком именно храме содержались пленники, Лоэр дал команду по одиночке и по двое подойти к храму Бога Возмездия со стороны рощи и ждать сигнала. В храм они ворвались внезапно, сразу завладев всеми входами и обезоружив охрану. Казалось, ничего не предвещало беды. Но спустившись в подземелье, Лоэр увидел то, что заставило его содрогнуться: трое гнофоров убивали последнего из одиннадцати товарищей. Прикованные к стенам цепями, они были беспомощны, но умирали гордо. Лоэр шагнул вперед и вскричал. В бочке с водой, словно в расплавленном золоте, плавала голова Мара Оранта. Лицо его казалось спокойным, только чуть удивленным, и остекленевшие глаза смотрели на Лоэра тоже спокойно, но, кажется, с укором…
— Я Диф Орант, — послышался за спиной жесткий голос. — Я исполнил волю великого суперата!
Лоэр резко обернулся и, не помня себя, снес ему мечом голову с такой силой, что тяжело ранил и второго гнофора. Третий зарезал себя сам, поняв, что пощады ему не будет. В лице Лоэра не осталось ни кровинки, но он взял себя в руки и тихо сказал помощнику:
— Всех их надо вынести отсюда и… в лес.
Он поднял голову Мара, оттер плащом кровь и вышел наверх.
— Что будем делать с охраной и со святыми отцами, эрат? — спросил помощник.
— Охранники — исполнители чужой воли, Берк, и вряд ли слишком виноваты перед нами…
Эрат Берк счел возможным ослушаться командира и отдал распоряжение поджечь храм изнутри и накрепко запереть двери. Когда отряд уходил через рощу, Лоэр, подавленный новой бедой, случайно увидел дым, сочившийся из высоких окон.
— Кто поджег? — мрачно спросил Лоэр у помощника.
— Я, эрат!
Лоэр сжал свои сильные пальцы на медной броши его плаща:
