И я заступил за черту. В прямом смысле слова. Там у пещеры была черта. Она как бы отделяла пещеру от внешнего мира. Я уже там. Ох, как плохо мне стало. Просто ужасно. Я потерял себя.
Это что же за хрень такая? С одной стороны, я слышу себя, понимаю, но ничего не могу сделать. Я секунда за секундой отдаю свое сознание и душу чем-то ужасному. Оно впивается в мое тело.
Не знаю, когда был это щелчок, но вот я понимаю, что вокруг меня одни монстры. Монстры. Монстр - это даже не кошмар. Против кошмаров есть прекрасное средство перевернуться на другой бок, а вот монстров надо убивать.
Я где-то в темном доме. Доме? Странные стены. Мне страшно. Меня хотят убить. Я никому не позволю себя убить. Я сам убью всех. Именно эта мысль дала мне силы жить, а иначе я бы там и умер. Я ненавижу весь мир. Этот мир он мир монстров. Ненавижу. Боюсь. Стыд. Страх. Ненависть. Все это я. Больше меня нет. Какой я мерзкий, но это стало доставлять мне удовольствие. Моя мерзость сродни этому миру. Я тоже монстр. Я могу убить любого.
Как хорошо! Эта эйфория ужаса. Моя эйфория. Я знал, что я оскалился, и оскал предвещал миру много крови. Кровь это жизнь. Ее надо выпускать. Дальше больше и еще и еще. Я зверел. Моя душа отнюдь не белая и пушистая. Она злая, злобная, мертвая. Пусть все будут мертвыми. Никто не достоин жить. Я лишь один. Я возьму жизни других. Я должен....должен... должен...
И здесь явился враг. Это было дитя всех монстров. Оно еще маленькое, но тоже злобное. И монстры не могут жить. Никто не достоин жизни, лишь я, я один. Я центр мира. Я могу решать, кто и когда. В груди забилось сердце. Оказывается, что я не мертвый, когда я убиваю. Я буду убивать всех, я хочу быть живым. Живым. Живым.
Я внимательно посмотрел на монстра. Он маленький. Или это оно? Нет, она. Монстра. Ох, как приятно будет убить монстру. Я понимал, что могу убить и голыми руками. А по морде видно, как она меня боится. Боится и вжимается в стенку. Вжимается - это хорошо. Значит, я властен. Я всевластен. Я всесилен. Я начну убивать с нее. А потом буду пить кровь. Кровь это жизнь. Я выпью ее кровь. Я буду жить. Но монстров, я помнил это откуда-то, монстров надо убивать оружием. А где мое оружие. Я потянулся к воздушному карману.
Это не мой карман, но я его вижу. Сколько же во мне силы. Как ненависть дает силы. Я всесилен. Кровь и ненависть. Как это правильно. Как правильно.
В кармане было много чего, но мне понравился меч с красным камнем. Это был меч убийцы. А я и есть убийца. Это был меч великого убийцы. Я буду еще более великим. Мое имя прославится в веках, о нем будут говорить, содрогаясь.
Я уже с мечом. А монстра с чем-то тоже блестящим. Я не могу разобрать. У нее нож что ли? Ножик, ха-ха-ха. Она ничто против меня. Мое имя будет звучать в веках. А какое у меня имя?
Монстра оказалась на удивление смелой. Нет, это трусость. Она захотела легкой смерти, а я бы ее мучил. Я бы резал кусочек за кусочком, чтобы она жила долго. Долго и мучилась. Это вся жизнь тогда была бы моей. Монстра бросилась. Я увернулся и сделал выпад.
Монстра тоже увернулась.
Что ж это будет даже весело.
Достойное начало моего всевластия.
А монстра подскользнулась. Она старается скрыть, но у нее болит нога. Я жрал эту боль, представляя как буду потреблять ее кровь, ее жизнь.
Мое имя будет в веках.
А какое у меня имя? Это не давало мне покоя.
Имя? Имя? Имя?
Жека.
Щелчок и вижу, что я сейчас убью свою Амели.
Это же она. Но лицо такое искаженное. Она боится меня. Господи, чего ж меня не боятся.
Я попытался отвести руку, но меч не хотел отступать. Ему пообещали первую кровь за много лет.
И опять стало казаться, что рядом монстра. Я держался за свое имя и за ее имя. Амели. Амели. Амели. Руку я удержал. Свою удержал, а ее нет.
Однажды я уже получил ножом в грудь.
А вот теперь по-моему в сердце.
Оказывается, так приятно просто падать вниз. Я помню, что я падаю. А кричит мой учитель. Жаль, у меня нет сил ему сказать, что все хорошо. Это действительно хорошо. Я ее спас.
Удивительно, или не удивительно, я знал, что сумею. Я смог. Теперь она будет жить.
С этой радостной мыслью я умер. Взял и умер. Меня больше не было.
----
Великий Воин Гада говорил с виэнкой.
- Ты не можешь его вытащить. До Древнего города далеко. Позвать тоже невозможно. Или отпусти его или что-то сделай. Ты же виэнка.
Амели плакала. Девушка помнила, как зашла в пещеру. Ей говорили, что здесь происходит очищение души. А здесь ей стало страшно, а потом пришел ужас. Ужас хотел ее убить. А потом она поняла, что убила Жеку.
Она сидела на коленях, привалившись спиной к какому-то холодному камню. Она слышала, что с ней говорил другой, живущий внутри Жеки. Этот другой говорил разумно, но сбивчиво. Про Древний город Амели знала, но до туда далеко. Она ударила точно. Еще не понятно, как Жека жив.
- Я держу его душу еще две минуты, - сказал Великий Воин Гада.
Две минуты это много, Амели поняла это отчетливо и сделала мгновенный выбор. Она ничего не умеет. Но то, что она читала, слышала, должно ей помочь. Ей наследие виэнов, она им воспользуется. Глубокий вдох и пошла работа. Надо быть спокойной. Спокойствие, только оно, дарует шанс на победу.
------
Оказывается, что я не умер. Я живой. Это как-то странно. Хотя откуда я взял глубокую мысль, что я умер? Ничего не могу вспомнить. Совершенно ничего.
Пойдем от данности. Раз я юрист....О! я знаю, что я юрист. ... Ага, я юрист. Имя - Евгений Сангадиев. Отлично, дальше события стали выстраиваться цепочкой.
Устав, я закрыл глаза, и заснул.
Проснулся от свежего воздуха. Я где-то лежу. Интересно, почему в прошлый раз я не попробовал встать? Я лежу на чем-то мягком. Белом. Грудь болит до невозможности.
Аааа, может отсюда я и взял мысль, что меня убивали?
Надо спросить Лона. Я подумал о своем друге виэне.
Стоп!
Что-то важное связано с этой фразой. Я бы умер. если бы не "друг виэна". Я - друг виэна. Друг виэна - Лон. Нет, это виэн - Лон. Мне надо с ним поговорить. Я хочу знать, что случилось.
В комнате появился какой-то задрипанный тип. Похоже, что его дрипали с особым цинизмом. Я его знаю. Это Олг.
- Привет, ученик, - сказал этот тип.
Я вспомнил, что я не один такой ученик. Вернее, у меня есть еще один учитель, наставник и просто друг. Великий Воин Гада. Я попробовал его позвать. Звать надо внутри себя. Я звал и звал, а было тихо. Видимо, мое сосредоточенное лицо и закрытые глаза воспринялись посетителем, как сон, и когда я устал звать, то Олга уже не было.
В следующий раз, когда я проснулся, я все же попытался исследовать вопрос, почему не могу встать. Никак не получалось. Это было сложно. Будто бы меня придавили кучей кирпичей.
