– Да, Антон, повезло тебе. Только начал практику, а уже такой красивый бред попался. Так, глядишь, к двадцати шести годкам и диссертацию накалякаешь…
Антон Петрович, чуть поморщась, отмахнулся.
– Да ерунда это. Просто почему-то не верю я, что это "процесс". Уж больно…
Алевтина резко ударила ладонью по столу.
– А вот это ты забудь. Забудь, слышишь? Думаешь, я не понимаю? Думаешь, не знаю все то, что ты сказать хочешь? И почему?
Антон смущенно опустил голову.
– Да – молодая и красивая. Да, с диагнозом – получит инвалидность, и многое в ее жизни перечеркнется. Да, после инсулиновой – будет выглядеть не такой молодой и далеко не такой красивой. Но, – начальница снова ударила ладонью по столу. – Ты, как врач, не имеешь права смотреть на молодую и красивую девушку внутри этих стен, как на молодую и красивую девушку. Она пациентка и человек. Все! И, глядя на нее, ты должен видеть, прежде всего, ее окружение – родителей, коллег, соседей. Будущего мужа и детей, наконец. Потому что, если это "процесс", и ты не предупредишь их всех об этом, ты искалечишь гораздо больше жизней.
Алевтина немного помолчала, глядя мимо Антона, куда-то в угол кабинета.
– Так что, может, ее сыну не так уж и не повезло…
– А он?…
– Он умер.
11.07. Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, Аэропорт "Пулково",map #1836.
Вячеслав краем глаза поймал на себе внимательный взгляд милицейского сержанта, уже второй раз прошедшего неподалеку. Представил себя со стороны. Да, видок подозрительный.
Ничего, сержант, мы скоро уйдем.
Рядом устало опустился в кресло Базов. Он несколько секунд помолчал, не глядя на Кроткова. Так и не дождавшись вопросов, выдавил из себя:
– Умер он, Славка. Этой ночью умер.
11.08. Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, военная база ВС СССР "Пулково", map #1851.
– Никого, товарищ полковник! – командир спецвзвода слетел по стремянке, почти не касаясь ее, и начал докладывать еще в полете.
МГБ-шный полковник окинул мрачным взглядом фиолетовое оцепление, поднял голову вверх, мельком глянув на люк челнока, и остановился на лице капитана, так и стоящего навытяжку с приложенной к фуражке ладонью.
– Выводите своих людей из аппарата.
– Есть! – капитан вновь взлетел по стремянке.
Полковник нашел глазами группу командования базы, толпящуюся за оцеплением, и жестом поманил к себе комдива.
Летчик-генерал подвинул плечом ближайшего солдата и, не торопясь, вразвалочку подошел к МГБ-шнику.
– Ну?
Полковник опустил глаза на бетонку, потер носком сапога стык между плитами взлетки и, не глядя на комдива, начал тихо выцеживать по одному слову.
– Вот что, генерал. Распорядитесь, будьте добры, насчет тягача. Аппарат поставить в ТЭЧ. Посторонних к ангару не подпускать. Охрана внутри будет наша. Тревоге – отбой, штатные посты усилить. Допуск в ТЭЧ только по нашим пропускам. После обеда будут работать наши эксперты. Все.
Генерал-майор, ухмыльнувшись, дернул плечом и молча отправился к своим.
– Товарищ полковник!
Командир фиолетовых оглянулся на крик. По взлетно-посадочной полосе несся министерский джип. Резко затормозив перед оцеплением, он выплюнул из своего нутра двух офицеров МГБ. Один из них, с майорскими погонами на плечах, без слов прошел через строй оцепления и направился прямиком к полковнику. Приблизившись и небрежно отдав честь, он протянул свое удостоверение. Пока полковник изучал документы, майор снял фуражку и, выудив из кармана местами несвежий платок, тщательно протер высокий лоб, переходящий в лысину, обрамленную короткими седеющими волосами.
– День только начался, а уже так жарко. Не правда ли, товарищ полковник?
– Напутал что-то ваш отдел, майор, – полковник вернул удостоверение. – Не было там никого. Аппарат садился в автоматическом режиме.
– Не было? – майор хитро прищурился. – Или нет?
Старший по званию с досадой повернулся к выскочке спиной и пробурчал через плечо:
– Мои люди все проверили. Хотите – лезьте сами.
– Конечно, – майор запрыгнул на стремянку. – Ваших там тоже нет?
Поднявшись в челнок, он прошел в кабину, провел ладонью по спинкам кресел и улыбнулся. Вернувшись по коридорчику к выходу, внимательно осмотрел проем люка и коснулся пальцами среза.
– Ага…
Майор посмотрел вниз, встретился взглядом с полковником и доброжелательно ему улыбнулся.
– Все в порядке.
Полковник раздраженно достал сигарету и принялся сосредоточенно ее раскуривать. Майор снова исчез внутри аппарата.
Сквозь строй оцепления проехал тягач, развернулся перед носом челнока, и техперсонал начал деловито пристраивать к переднему шасси тележку-водило. Полковник докурил сигарету, глянул на пустой люк и поманил к себе комвзвода.
– Капитан, – он кивнул на люк, – поторопите майора.
– Есть! – рослый спецназовец в третий раз взлетел по стремянке.
Через несколько секунд из люка показалось обескураженное лицо капитана.
– Товарищ полковник, – он чуть помялся. – Его тут нет…
11.22. Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, Аэропорт "Пулково",map #1836.
– Пойду газетку куплю, – Базов отвернул в сторону и подбежал к газетному киоску.
Слава безразлично проводил его взглядом и, не замедляя шага, вышел на автобусную остановку.
Димон окинул взглядом прилавок и потер руки. Продавец киоска опустил газету, которую читал и посмотрел на покупателя поверх старомодных очков.
– О, молодой человек интересуется прессой? – он отложил газету и машинально поправил бинт на большом пальце правой руки. – Дайте-ка угадаю, что вас интересует. Так… Вещей с вами нет – не улетаете и не прилетели, последний рейс приземлился полтора часа назад… Встречаете? Приехали за билетами?…
Продавец задумчиво потеребил гладко выбритый подбородок. Димон улыбнулся.
– Впрочем, не так важно. Думаю… Вот! – он ткнул пальцем по левую руку от Базова. – "Советский спорт". Угадал?
– Не-а, – Дмитрий оглянулся на выход из аэровокзала. – "Вечерку" хочу, давно местной прессы не читал.
Продавец обескуражено почесал затылок, провожая покупателя взглядом.
– Надо же, не угадал…
11.34. Среда 11 мая 1988 г., г. Ленинград, Московский проспект,map #1836.
Базов свернул газету и посмотрел в окно автобуса.
– Конечная. Будешь читать? – он протянул газету Кроткову.
– Нет, не хочу забивать память лишним мусором.
Димон внимательно посмотрел на друга.
