– Мне совершенно до барбоза, какое там покрытие! – сердито отрезал Нело. – Я хочу спать, жрать и в модуль!
– Тише… – произнес муарилла, – я что-то слышу… нечто приближается…
– Заткни уши! Давайте удаляться! Ну, сколько можно уже?!..
– Замолчи, Нело! Рамонра, что приближается?
– Полагаю, это корабли и предлагаю пересидеть их прилет где-нибудь на болоте. Если побежим прямо сейчас, может, успеем спрятаться.
Неподалеку обнаружился небольшой, но достаточно глубокий овраг, куда и залегли, притаившись под густым туманным покрывалом. Вскоре послышался отдаленный утробный гул, при приближении переходящий почему-то в свист.
– Хм, – прислушался Гейс, – прыжковые двигатели мачтовых кораблей класса «бетамур» планеты Целистена.
– «Прыжковые» – какое смешное слово, – сказал невидимый в тумане муарилла.
– Целистена? – Нело приподнял голову и отряхнул со щеки землю. – Эта планета недалеко от Анэль находится.
– Почему-то меня ничуть не удивляет, что вся эта история так и крутится рядом с Анэль. – Гейс снова прислушался. – Хм-м-м-м… кораблей два и один неисправен, похоже, проблемы с топливными балансами, зря они не обращают внимания на корректировку балансов, так и до взрыва можно долетаться.
Один за другим с почерневших облачных сводов спустились два корабля примечательной конструкции: по боковым сторонам возвышались тонкие черные «мачты». Пока шипели, остывая двигатели, притаившиеся в овраге, делились соображениями:
– Кажется, я уяснил, что сделал Исмахиб, – сказал Чемерон-Зенезеба. – Он отправил нас сюда до прилета кораблей с Салимантром, заранее, понимаете?
– Теперь – да, – чуть приподнявшись, Гейс наблюдал за происходящим на посадочной площадке. – Жаль только, не выдал подробных инструкций, каким образом разыскать сей предмет на двух кораблях и заполучить его в долгожданную собственность.
– Ну, ты прямо хочешь, чтобы бог всё-всё-всё за нас сделал, – фыркнул Рамонра. – Странно, что он вообще хоть как-то посодействовал и принял участие в наших совершенно не интересных ему делах.
Свист постепенно смолкал – двигатели остывали, значит, скоро экипаж сможет покинуть суда.
– Кто-то идет, – насторожился муарилла. Его острый нос вынырнул из марева и чуткие ноздри тревожно затрепетали.
– Кто? С какой стороны?
– Со стороны каньона.
– Их много? – Чемерон-Зенезеба покосился на растрепанную бороду отца, лишенную боевых колец и полез за пазуху за плазмоганом.
– Один.
– А-а-а-а, – расследователь вытащил пустую руку и улегся на бок.
– Но большой.
– В каком смысле?
– Сейчас увидим. Т-с-с-с, он приближается.
Замерев на дне, они затаили дыхание, вглядываясь в подсвеченную огнями маяков туманную синюю ночь. Послышались тяжелые шаги, сверху в обрыв полетели мелкие камешки – приближался некто действительно большой. Тьма расступилась вокруг исполинской фигуры, закутанной в алые одежды, и огромные босые ступни прошли над головами притаившихся в овраге. Фигура направлялась к приземлившимся кораблям. Серебристо-белые пряди волос, похожие на полосы тумана, ниспадали по многочисленным складкам ткани, драпирующим фигуру в бесформенный кокон.
– Это еще что… то есть, кто… такое? – приподнявшись на локтях, Нело проводил изумленным взглядом исполина.
– Сложно сказать, увидев только ноги и спину, – Рамонра тоже привстал, чтобы ни чего не пропустить. – Нечто странное исходит от данного персонажа, возьму на себя смелость утверждать, что это природа у него не человеческая, возможно, это бог.
– Не густовато ли богов развелось? – процедил Нело. – Людей уже скоро не останется, одни боги кругом!
– Вечно ты всем недоволен, зануда, – муарилла махнул кончиком хвоста по его носу. – Мы лишь игрушки в божественных руках, участники их игрищ. Ошибочно полагать, будто они идут навстречу твоим просьбам, помогают осуществиться желаниям. Ничего подобного. Вовлекая нас в свои игры, они создают ситуации, в которых мы вынуждены обращаться со своими просьбами, наивно полагая, что управляем событиями, в то время, как мы всего-навсего четко следуем их сценарию. Мы все недоумевали, отчего Исмахиб мгновенно удовлетворил просьбу Чемерона, а он ждал этого.
– Я понял твою мысль, но касательно некоторых аспектов хотелось бы поспорить и подискутировать, – вынырнуло из тумана лицо Мантий-Мукаделиса.
– Не сейчас, пожалуйста, не сейчас! – взмолился Нело. – Какая разница, как всё устроено и почему именно происходит! Даже если мы действуем согласно их правилам, всё равно надо довести дело до ума! Я не хочу всю оставшуюся жизнь прятаться с клеймом вора и убийцы, не интересно мне это совсем!
– Только о себе одном и думает, – покачал головой муарилла.
– Хотелось бы знать, какой интерес богам играть с частью тела астроида, – Гейс задумчиво смотрел на замершую у кораблей фигуру. – Им-то что за радость?
– Их высокое происхождение подразумевает непосильную для человека власть и возможности, – заявил Рамонра, – а где большая власть, там и огромная скука.
– Вряд ли, дорогой мой, стоит наделять божественные сущности человеческими качествами и эмоциями.
– Ну, вы же сами их наделяете любовью, состраданием, гневом? И вообще, с чего вы взяли, что божество должно быть непременно добрым и милосердным? Это такая мечта народная о добреньком правителе?
– Видишь ли, дорогой мой…
– Тише, – зашипел Гейс, – кажется, там что-то начинает происходить.
Чтобы увидать происходящее, им пришлось вылезти из оврага и рискованно близко подобраться к ближайшему маяку. Почти одновременно раскрылись входные шлюзы и по подсвеченным «лентам» торопливо сошел экипаж – всего шесть человек с обоих кораблей. Ни у кого в руках не виднелось предмета, хотя бы отдаленно напоминающего злополучную ракушку. Подойдя к фигуре в красном, они дружно вскинули руки и принялись что-то хором говорить, что именно, разобрать не представлялось возможным. Договорив, они опустили руки и видимо стали ждать, что ответит фигура, а затем стали поочередно хвататься за головы – видимо фигура отвечала им прямо в мозг и это было малоприятно. А потом произошло то, чего наблюдатели никак не ожидали: закончив переговоры, исполин медленно, будто нехотя пошел куда-то прочь, в потемки, а за ним торопливой цепочкой потянулся и весь экипаж.
– Куда это они? – оторопелым взглядом Нело проводил спину последнего пилота, скрывшуюся за освещенными границами посадочной территории. – Зачем они ушли?
– Значит, надо им, пускай идут, – Чемерон-Зенезеба выпрямился и отряхнул землю, налипшую на защитный костюм. – Интересно, на кораблях кто-нибудь остался?
