Здесь и сейчас.
Несмотря на весь запал Элеоноры, механизм хаоса атаковал первым, но Элеонора ловко отбила атаку, разрубив когти на его левой руке. Для Хаоса это не было особой проблемой, но сам факт того, что Элеонора смогла мало того что увернуться от его атаки, так еще и разрубить его потенциальное оружие… это было достойно похвалы.
— Наш мир состоит из магии, из совокупности магической иерархи… — заговорила с ним Элеонора. — Но нет такой магии, которая оказалась бы не по зубам клинку смертных.
Наконец, когда Элеонора получила достаточное количество магической энергии, она могла позволить себе разгуляться на полную катушку, и хотя бы попытаться остановить время. Ожидаемо, у нее ничего не получилось… точнее получилось, но на первозданном хаосе это не возымело никакого эффекта, потому что его магически потенциал был бесконечно большим, и даже Элеонора не могла тягаться с ним в этом плане. Заклинание остановки времени было для него ничем, он даже не замедлялся в его процессе. Это не особо ее расстроило, ибо это лишь одна вещь из немногих, которую она обрушит на него.
— Первозданный хаос, значит… — сознание Пожирателя, или же Жнеца, и Элеоноры были едины, поэтому она уже знала, что стоит перед ней. — Хаос стоит превыше всего, не так ли? Весь наш мир… начинался с появления хаоса, я права?
— Я обращу этот мир в хаос и позволю появиться совершенно новому… — повернувшись в сторону Элеоноры, заговорил с ней Хаос. — Ваша битва проиграна, сдавайся.
— О, нет-нет-нет… — Элеонора направила на него левую руку, и сфера, в которой находилось то, что оставалось от Сингулярности, загорелась ярким магическим светом. — Ты падешь раньше, чем это случится… — приготовившись атаковать, Элеонора сделала небольшую паузу и закончила: — Потому что я не позволю тебе покинуть храм.
Глава 21 — Катаклизм греха
— То, что ты рассказала мне, звучит крайне безумно, особенно твое происхождение… — покручивая у себя в руке складной клинок, говорил Фабиан. — Но этот клинок мог оказаться только у императора, или императрицы… поэтому я могу тебе поверить.
Обстоятельства сложились так, что Фабиан встретился с самой Сингулярностью возле входа в заброшенную столицу, а не с кем-то из его группы. Если бы не клинок, который Сингулярность несла с собой, и не факт того, что она чертовский сильно была похожа на Элеонору, то их встреча могла бы закончиться куда печальнее, чем она есть сейчас.
— Не менее безумно, чем тот факт, что этот клинок вернулся к своему изначальному обладателю спустя столько лет… — усмехнулась Сингулярность, следуя за Фабианом.
— В это, наверное, тяжело поверить, но я тот самый телохранитель императора… который по итогу слинял, потому что жизнь императора оборвалась.
— Как видишь, я все еще здесь, а значит, Авелина все еще жива… — Сингулярность оглянулась назад, пытаясь найти в руинах города кого-то, кого можно было бы охарактеризовать как «живое» существо. — Ты еще успеешь защитить императрицу.
— Надеюсь на это. — Одобрительно покивав, Фауст спрятал клинок к себе на пояс, поместив рядом с точно таким же складным клинком. — Так вот, насчет нас…
Их разговор прервался, потому что они увидели магический луч, протянувшийся до неба.
— Должно быть, это они! — крикнула Сингулярность, узнав в это то, что было определенно связанно с маяком для их круга. — Скорее, бежим к ним!
И они побежали вперед, по улицам заброшенной столицы. Путь до храма был достаточно неблизкий, но если они не будут делать передышек, то наверняка успеют настигнуть всех остальных. Сингулярность отправилась сюда в надежде встретиться с Винтером и Элеонорой, но нашла совершенно другого человека, который, впрочем, тоже был не прочь встретиться с ними. По-настоящему судьбоносная встреча, не так ли?
Решение о перемещении в пространстве далось Сингулярности не легко, потому что она так и не смогла найти Авелину. Ей оставалось лишь надеяться на то, что императрица в конце концов доберется домой целой и невредимой, и они все вместе свершат задуманное. По идее, раз Аттилы не было, никто не должен был встать у них на пути.
— Я вижу кого-то впереди! — обрадовавшись, сказал Фабиан. — Кто-то… лежит?..
Его радость быстро исчезла, когда он понял, что впереди их ждали чьи-то тела. Навряд ли кто-то решил немного поспать посреди улиц заброшенного города, поэтому других вариантов не было. А учитывая, что вряд ли бы сюда кто-то сунулся помимо их самих, ожидания у Фабиана были самые паршивые, хоть он еще ничего и не увидел.
Впрочем, лучше бы он никогда и не увидел. Лучше бы они пошли по другой улице, по той, где Фабиан никогда бы не заметил тело девушки в белоснежных доспехах, лежавшей посреди улицы в собственной крови. Девушки, чьи глаза больше не горели.
Это была Эмбер. Когда Фабиан остановился перед ней, он совсем не изменился в лице… но вовсе не потому, что ему было все равно, а потому что он не знал, что должен чувствовать. Он не предполагал, что когда-нибудь ему придется увидеть растерзанную Эмбер… он представлял их конец как угодно, но только не так. Он должен был быть с ней… он должен был показать ей, что она не одна. Что у нее есть тот, кто защитит ее.
Фабиан не смог защитить императора, и он так же не смог защитить Эмбер… человека, которого он смог полюбить, хоть сам он того и не признавал. Он был отличным телохранителем, но судьба распорядилась так, что все, кого ему приходилось охранять… погибали. У него не осталось ничего, кроме нарастающей внутри него ненависти.
— Так вот как закончилось твое путешествие, Винтер… — подойдя к телу Винтера, Сингулярность заговорила голосом, не свойственным ей. — Так резко. Так жалко.
— Син?.. — взглянув на Сингулярность через плечо, спросил Фабиан. — Это ты, Син?..
— Дракон пустоты, первый и последний грех… — сказала Син, взглянув на Фабиана через плечо. — Да, это я… давно не виделись, грех ярости.
Фабиан упал на колени перед Эмбер, не в силах более стоять на ногах.
— Изгоняя меня, ты наложил на меня печать, сковывающую мою ярость, мою ненависть… — вновь переведя свой взгляд на тело Эмбер, Фабиан положил руку на ее грудь. — Так почему я сейчас не вижу ничего, кроме кровавой пелены на своих глазах, Син?..
— Потому что печати… печати не самом деле никогда не существовало. — Прикрыв глаза Винтера, Син в обличие Сингулярности подошел ближе к Фабиану. — Это все ты.
— Я не могу сдержать ее… — сжав руки в кулаки, прошипел Фабиан… — Я не могу сдержать ненависть, горящую во мне…
— Так и не сдерживай… — положив руку на его плечо, сказал Син. — Выпусти ее.
— Я не успел сказать ей столько вещей… — последовав примеру Сина, Фабиан прикрыл глаза Эмбер рукой. — Не успел сделать столько вещей вместе с ней… я…
— Ты согрешил еще раз, ведь дружба с людьми — грех… именно за нее меня и изгнали, именно из-за нее я и стал драконом греха… — похлопав Фабиана по плечу, Син сделал несколько шагов назад, оставив его одного. — Так почему бы тебе не согрешить?..
— Мой гнев… он не вернет Эмбер… — из глаз Фабиана полились слезы, а его руки начали растворяться в бесформенный туман. — Так что же мне…
— Я собираюсь отомстить за Винтера, потому что он был для меня дорог… — Сингулярность заговорила как голосом Сина, так и своим голосом. — Что же насчет тебя?
Фабиан еще раз взглянул на Эмбер. Не было такого заклинания, которое могло бы помочь ему вернуть ее назад… не было ничего, что могло бы позволить сказать ей все то, что он хотел ей сказать, но не успел, потому что у него не хватало смелости. И всю накопившуюся смелость, которую Фабиан готов для нее, он решил использовать сейчас…
Чтобы стать тем, кем он был изначально.
Заброшенную столицу заполнил громкий крик, переросший в животный, чудовищный рев. Тело Фабиана растворилось в бесформенный темнейший туман, погрузивший всю заброшенную столицу во тьму. Из бесформенного тумана появился черный дракон, с пылающими ненавистью глазами — дракон греха, изгнанный много лет назад. Самый страшный, самый сильный грех, с которым смогли совладать лишь чудом… грех ярости.
