– Да как же его украли из опечатанного дома?
– На базаре болтали, что вчера днем, когда народ толпился во дворе и в доме, там шатался какой-то юродивый. Пришел во двор, потолкался и ушел, прихватив тазик. Колдун, наверно.
– Чудеса, чтоб их, – пробормотал Ким.
– Это еще не все чудеса. Знаешь, что мне рассказали отцовские приказчики? По базару ходит страшный слух. Один стражник спьяну проговорился, – Рей понизил голос, – что горло у Кушиуры было не перерезано, а перегрызено…
Ким шепотом выругался. Втайне он ожидал услышать что-то подобное: уж больно гнусно все складывалось после их похода к Кушиуре. Вечером – очередная ссора с дядей. Вдохновленный предсказанием Ким предпринял еще одну попытку убедить князя Вольгвана, что чиновник из него не получится. Кончилось всё тем, что его отчитали как мальчишку и отправили к себе в покои – хорошо хоть не отшлепали. Так что, когда поздно вечером от Рея пришла записка об убийстве Кушиуры, а также о том, что Рей отплывает на рассвете, Ким понял – пришла пора делать выбор. До поздней ночи он ворочался, не зная, какое принять решение. А ночью ему приснился отвратительный сон: пожар, охваченный огнем дом среди леса и волчий скелет, выходящий из пламени…
– Как ты считаешь, можно рассматривать гибель гадателя как плохое предзнаменование в дорогу? – произнес он, хмурясь.
– Беды гадателя, да будут к нему милосердны адские духи, нас никак не касаются, – проворчал Рей, так и не простивший покойному Кушиуре бездарного предсказания и потраченной впустую суммы. – А если гадатель даже не сумел предсказать собственную гибель, грош ему цена и подавно…
– О, посмотри! – перебил его Ким. – Какая красота!
Клинки солнца наконец рассекли туман. Гладь реки вспыхнула, как жидкое пламя, по воде побежала огненная дорожка, уперлась прямо в барку. Ким и Рей одновременно зажмурились.
– Вот так простор! – восхищенно выдохнул Ким, осматривая реку из-под сложенной козырьком ладони. – Дальнего берега не видать!
Рею вдруг захотелось сделать что-нибудь особенное. Такое, что символизировало бы важность и уникальность этого момента в его жизни, отметило первый шаг на долгом и трудном пути к бессмертию. Рей хорошенько покопался в памяти – и придумал. Он поднял руки к прическе, расплел косу и тряхнул головой. Черные пряди разбежались по спине до самого пояса.
– Так делали наши предки-чиновники, уходя в горы, – объяснил он, отвечая на удивленный взгляд Кима. – Это древний обычай, память о нем сохранилась только в песнях. Он означает – долой светские условности, обязанности и правила. Впереди – свобода!
Ким поглядел на друга и тоже распустил волосы.
– Одеяния скидывать, надеюсь, не надо? – уточнил он. – Отшельникам вроде как полагается ходить голышом?
– Вот вечно ты все опошлишь!
Несколько минут они стояли неподвижно, глядя, как утреннее солнце разгоняет хмарь, а встречный ветер развевал их волосы, словно черные знамена. Ким вдруг хихикнул:
– Как бы гребцы нас не приняли за двух призраков.
Рей тоже усмехнулся, одним движением закрутил волосы в пучок.
– Ладно, пошли спать, что ли. Нам еще плыть и плыть…
Весь день барки шли без особых приключений, оставляя за бортом однообразные равнинные берега, рисовые поля, яблоневые сады и богатые села центрального Мирана. На ночевку караван остановился довольно рано, причалив к длинной пристани недалеко от большого поселка Две Сливы, популярного перевалочного пункта среди тех, кто направлялся из столицы к югу, в верховья. Солнце клонилось к верхушкам прибрежных ив, в розовом небе кричали чайки. Ким и Рей, выскочив с барки в числе первых, прогуливались вдоль пристани, чтобы размять ноги, и обсуждали насущный вопрос: дождаться ли, пока приказчики Люпина приготовят свой ужин, или отправиться в поселок и поискать там местную харчевню. На вытоптанной траве уже расположились на отдых группы других путешественников: разводили костры, варили лапшу с бараниной, ругались, обменивались шутками и пинками. Между кострами сновали местные бабки, сгибаясь под тяжестью огромных дымящихся горшков на коромыслах, и, стараясь перекричать друг друга, приглашали путников угоститься домашней пищей. Ким высмотрел бабку с ведром вареных раков, подозвал ее к пристани и принялся торговаться.
– Глянь, что у меня есть, – сказал Рей и достал из рукава маленькую черепаху. Черепаха смешно шевелила в воздухе чешуйчатыми лапами.
Ким посмотрел довольно равнодушно.
– Зачем тебе? В суп?
– Не угадал. – Рей щелкнул черепаху по носу, и она лениво спрятала голову под панцирь. – Это подарок сестрице Солле. Вчера купил на рынке. Она давно просила. Хочет гадать по ней о женихах. Семнадцатый год пошел девке, а она еще не просватана…
– Понятно. – Ким потыкал пальцем в черепаху, но отклика не добился. – Эта тварь у тебя не сдохнет по дороге? Чем она питается?
– А бес ее знает. Я выпускал ее в траву, она рвала какие-то побеги… Впрочем, вяленое мясо тоже жрет будь здоров…
Внимание Рея привлек какой-то шум. Шум доносился со стороны поселка. Вдалеке на дороге поднялось облако пыли.
– Смотри-ка, – сказал он, убирая черепашку обратно в рукав, – всадники. Целый полк. Какой-нибудь князь со свитой пожаловал, что ли? Покупай скорее своих раков, не то княжьи слуги всё сметут подчистую…
Ким поднял голову, пригляделся.
– Какой еще полк, глаза дома забыл? Человек шесть, не больше.
Группа всадников приближалась крупной рысью. Путешественники, сидевшие у костров, начали оборачиваться. Сердце Кима сдавило нехорошее предчувствие. Лиц конников издалека было не разглядеть, но вот цвета курток…
– Ах, холерный бес! – прошипел он. – Это воины князя Вольгвана!
Рей удивленно посмотрел на него, потом перевел взгляд на всадников. Они были уже недалеко и понемногу сбавляли темп – должно быть, заметили пристань. Ким пригляделся к переднему всаднику в броской красно-синей куртке и мрачно добавил:
– А вот и братец Сайхун.
– Что им здесь надо? – с тревогой спросил Рей.
– Не «что», а «кто». Я им нужен!
Ким затравленно оглянулся по сторонам.
– Собирай всех своих на борт! Может, удастся быстро отчалить, по суше они нас не догонят…
– Не мели чепуху, люди только сошли на берег…
Возле пристани между тем начались беготня и суета. Путники на всякий случай перебирались поближе к своим лодкам, баржам и парусникам – уж больно грозно выглядели всадники, да и приближались они как-то слишком целеустремленно.
– А ну всем оставаться на своих местах, грязееды вонючие! – долетел издалека крик одного из конных. – Отошли от лодок, быстро!
