Вейни ковылял, а следом за ним шагал Рох, не говоря ни слова. Он сделал себе посох и опирался на него при ходьбе, хотя колено тревожило его уже меньше, чем другие раны, которые покрывали почти все его тело и временами ныли так, что на глазах выступали слезы.
Едва наступила ночь, он упал и заснул, не чувствуя ничего. Рох заснул неподалеку от него. Он поднялся, когда было уже светло, растормошил Роха и они отправились в путь.
— Мы спали слишком долго, — сказал Рох, беспокойно глядя в небо. — Скоро полдень.
— Я знаю, — сказал Вейни, испытывая беспокойство. — Мы не должны больше останавливаться.
Он старался идти как можно быстрее и несколько раз отваживался свистеть, имитируя, в меру своих способностей, посвист Леллина. Но никто не отвечал ему. Ни единого признака обитаемости — только трепет крыльев птиц между деревьями, словно в этой части Шатана никто не жил. Кел поблизости не было, а если были, то, они предпочитали оставаться невидимыми и неслышимыми. Рох чувствовал это. Всякий раз оборачиваясь Вейни видел тревогу в глазах Роха, и ему передавалось его беспокойство.
Они набрели на старое дерево, перевязанное белым шнурком. Оно прогнило в середине и предназначалось на дрова.
— Мирринд, — сказал ему Вейни. Пульс у него участился, потому что теперь он точно знал, где он, куда их вывел маленький ручей.
— Что это такое? — спросил Рох.
— Деревня. Ты должен знать о ней. Шию убили одного из здешних жителей. — Затем он оставил эту тему — у обоих у них было мало сил, ссориться с Рохом не имело смысла. — Пошли, осторожно.
Он поискал протоптанную тропу и нашел ее, петлявшую среди кустов. Он шагал как мог быстро. С помощью тропы, подумал он, можно попытаться найти лагерь Мерира… Но он не был уверен в том, куда ведет этот путь, и существовал шанс, что Мерир с людьми снялся с места и перебрался куда-нибудь подальше. Он боялся, что до того, как наступят сумерки, они вновь наткнутся на хейрилов.
Внезапно за деревьями открылась поляна, и когда они вышли на нее, перед ними оказались только каменные фундаменты и обгорелые бревна там, где стоял раньше Мирринд. Он выругался и прислонился к одному из деревьев у дороги. Рох поступил более мудро, не сказав ничего, и Вейни, проглотив ком в горле, двинулся вперед, в тени деревьев и руин.
Пшеница стояла высоко, хотя начали уже появляться сорняки. Холл высился почти невредимым. Но запустение вокруг было полным.
— Здесь нельзя оставаться, — сказал Рох. — Неподалеку отсюда лагерь Сотарра. Там люди Шайена. Мы зашли слишком далеко. Соберись с мыслями, кузен. Нельзя находиться на открытом месте.
Он некоторое время постоял, оглядываясь, затем с болью повернулся и последовал совету Роха.
И тут под ноги им ударила стрела, вонзилась в дерн и затрепетала. У нее было коричневое оперение.
Рох попятился от стрелы, как от змеи, и схватился за свой лук.
— Нет, — сказал Вейни, удерживая его.
— Твои друзья?
— Когда-то были. Может быть, остались ими. Эрхендим, лер нфим ахалийя Мерирен!
Ответа не последовало.
— Ты полон сюрпризов, — сказал Рох.
— Стой спокойно, — велел Вейни. Голос его дрожал, и он был очень усталым, молчание обескураживало его. Если даже эрхендимы повернули против него, тогда надежды не оставалось никакой.
— Кемейс! — послышался голос сзади.
Он повернулся. Там стоял человек, кемейс. Он не знал его.
— Иди.
Он пошел, и Рох двинулся следом. Кемейс растаял в лесу, и когда они вышли на то место, где он стоял, то не увидели ни следа человека. Они пошли дальше.
Внезапно перед ними возник беловолосый кел, вышедший из тени деревьев. Его лук был натянут, на них смотрело острие коричневоперой стрелы.
— Я друг Леллина Эрирена, — сказал Вейни. — И кемейс Моргейн. Этот человек — мой кузен.
Стрела не шелохнулась.
— Где Леллин?
— С моей леди. Я не знаю. Я надеялся, что эрхендимы знают.
— У твоего кузена пропуск Мерира. Но он хорош только для одного человека, того, кто его носит.
— Отведите нас к Мериру. Мне есть что передать ему для его внука.
Стрела медленно опустилась и соскочила с тетивы.
— Мы отведем вас туда, куда сочтем нужным. Один из вас не должен здесь находиться. Он не имеет права. Кто?
— Я, — признался Рох, снимая с шеи амулет. Он вложил его в руку Вейни.
— Вы пойдете со мной оба.
Вейни кивнул, когда Рох вопросительно взглянул на него. Он вновь повесил амулет на шею и тяжело захромал вслед за кел.
Они не останавливались, пока совсем не стемнело. Лишь тогда эрхин остановился и опустился на землю между корнями большого дерева. Вейни тоже опустился, и Рох рядом с ним, но спустя мгновение Рох потряс его и произнес:
— Они предлагают еду и питье.
Вейни выпрямился и взял предложенное, хотя почти не испытывал желания есть. После он привалился к дереву и взглянул на эрхендима. Теперь их было двое, потому что к кел присоединился его кемейс.
— Вам что-нибудь известно о том, где Леллин и моя госпожа?
— Мы не будем отвечать.
— Считаете нас врагами?
— Мы не будем отвечать.
Вейни покачал головой, простился с надеждой узнать что-нибудь и прислонил голову к коре.
— Спите, — сказал кел и завернулся в плащ, слившись с деревом в одно целое. Кемейс тихо исчез в чаще.
Утром перед ними оказался другой кел и другой кемейс. Вейни изумленно глядел на них, не понимая, как они могли так тихо поменяться. Рох бросил на него исподлобья не менее встревоженный взгляд.
— Меня зовут Тирхен, — сказал кел. — Моего кемейса — Хайм. Мы поведем вас дальше.
— Мы — нхи Вейни и кайя Рох, — ответил Вейни. — Куда?
Кел пожал плечами. — Просто поведем.
— Вы вежливее, чем ваш предшественник, — сказал Рох и взял Вейни за руку, помогая ему подняться.
— Они были стражниками Мирринда, — сказал Тирхен. — Можно ли было ожидать от них радушия?
Тирхен повернулся к ним спиной и исчез, и некоторое время их вел Хайм. — Молчи, — тихо сказал кемейс, когда Рох хотел было заговорить. Они шли весь день с небольшими привалами, и под вечер Вейни опустился на землю и довольно долго лежал неподвижно, прежде чем отдышался и из глаз исчез туман.
Рох коснулся его.
— Сними доспехи. Я понесу их. Иначе ты совсем свалишься.
Он поднялся и принялся снимать доспехи. Рох ему помогал. Кемейс ждал, затем предложил ему еду и питье, хотя днем они уже ели.
— Мы пошлем за конями, — сказал Хайм. Вейни кивнул, чувствуя облегчение.
— Нет сведений, — спросил Вейни, — о том, что с моими спутниками?
