Я попыталась убежать, но ноги не передвигались, всё застыло от страха.
Около стеллажа, за которым я пряталась показалась она… Смотри вниз, смотри вниз! Небольшие ножки в красивых туфельках, одна штанина тёмно-зелёного цвета обгорела, обнажая абсолютно белую лодыжку. Я стала поднимать взгляд…Не стоит. Рубашка с драконом на груди песочно-рыжего цвета с обгоревшими рукавами у локтя. Руки тоже были мертвенного белого цвета, все в ожогах. Не надо смотреть в лицо, не надо! Но я всё-таки посмотрела в белоснежное лицо, обескровленные губы, курносый нос и глаза… Точнее их отсутствие, вместо них две обгоревшие зияющие дыры. Брови, ресницы были сожжены, кожа в этих местах была красная, также была и кровь, но она давно высохла. У меня тоже вся кровь высохла от страха. Ещё помимо всего имелись крылья и рога.
Если это назвать жутким зрелищем, это значит никак не назвать. Это было самое ужасное, отвратительное зрелище в моей жизни…мягко, очень мягко выражаясь.
Это существо подняло архив.
— Мария, какая же вы неаккуратная, — и отдала мне в руки, — впредь не роняйте.
У меня язык присох к языку, а это существо взяло меня за руку и сказало:
— Мария, хорошо, что вы здесь, нехорошо подслушивать конечно, но думаю мой небольшой секрет останется в тайне. Не вздумайте болтать. Хотя, расскажите всем! Только вот кто поверит? — стало рассказывать существо спокойным голосом Лины, я старалась не смотреть в её глаза, — а вот ты, — она подошла к Эвелине…к лже-Эвелине, — я ещё не закончила разговор.
— Ты…ты. ты….хо-хо-хо-чешь у-би-би-бить ме-ме-ме-ня?
— Я? — переспросило существо, — я привела сюда тебя, распиналась перед тобой ради того…чтобы убить?
— Как? — удивилась лже- Иви, — но почему ты не собираешься убивать меня? Я же…убила тебя!
— Если бы только убила. Ну давай представим, если бы я была бы жива. Я бы не стала вот такой, не спасла бы столько людей. Так что тебе ещё можно и спасибо сказать. Но. Я спасаю людей, чтобы они жили. Но сама давно не живу, вот всё это не жизнь, а существование. Первые годы после смерти я думала о мести. Но… эта месть мне ничего не даст, Габриэль, я лишь хочу тебе показать тех людей, которых ты убила, в том числе и меня. Их страдания, они и я хотели жить, хотели также бояться как и ты. Но всё. Всё для нас разрушено. И для меня тоже. Я не должна была тут. Я должна быть в гробу. Однако я тут, и пока я есть я буду защищать людей, потому что когда я тоже была человеком. И я не убийца, я не опущусь до твоего уровня, убивать беззащитных. Единственных кого я не задумываюсь убиваю, это предатели. Но ты пока никого не предала. Я лишь хотела показать то к чему могут привести некоторые преступления. Гарбриэль, ты можешь обманывать всех кого хочешь, это на твоей совести. Только на твоей, и не пора ли задуматься о своих поступках?
— И…всё? Ты меня….вот…так…просто….отпускаешь? — удивилась Эвелина-Габриэль.
Вокруг существа опять вспыхнула алая вспышка, и уже здесь стояла…нормальная Кордилина.
— А зачем ты ещё мне нужна? Ты давно бросила своё ремесло, исправилась, только вот умершим людям от этого не полегчало, зато не было новых жертв. Думаю, ты сделала для себя выводы. Я даже тебя из своей "Свободы" выгонять не буду, ты нужна другим людям. Мне уже никто не поможет. А ты, Мария, принимаешь подругу, бывшую убийцу, но не смотря на её прошлое, которая тебя всё время выручит? Я вот её жертва. Не надо отвечать, просто подумай, — Лина посмотрела на меня, в её глазах была одна пустота. Я боялась всегда этого взгляда, он был очень тяжёлым, там была эта пустота. Бездна. В которой я просто боялась утонуть, пропасть. И вопрос, который она задала был…Я на него не отвечу попросту. Тогда когда я видела этот сон пообещала убить убийцу….а сейчас я не могу убить собственную подругу. Она моя подруга, но то что она совершила… Я…я…слов нет. Эвелина лишь побежала из библиотеки.
— Сказала бы хотя бы: "извини, я не нарочно", — с иронией произнесла Кордилина. Я побежала за Эвелиной и нагнала её на полпути к лазарету, довольно простором коридоре. Я схватила за руку и развернула:
— Стоять. А теперь всё мне объясни.
— Нечего объяснять. — попыталась вырваться убийца, но хватка в этот момент у меня была стальной.
— А ты попробуй.
— Какие же вы, астралы, настырные и любопытные. А ты….ненавижу тебя, ты полезла не в своё дело, вечно ты встреваешь там, где меньше тебя ждёшь. Проклятая астралка!
— Так ты о своей подруге отзываешься.
— Гори в низинах, — она схватила мою руку и я почувствовала острую боль. Проклятые маги! Я вскрикнула и ослабила хватку, а эта зараза снова побежала, но я быстрее, поэтому быстро нагнала и сшибла ту с ног.
— И что дальше, Маша, что дальше?
— Объяснения.
— Благодаря мне ты сейчас стоишь тут, это я всегда тебя залечивала, исцелила твой паралич, и ты сейчас вот так меня просто напросто швыряешь? Нехорошо….
— А то, что ты совершила, это… "хорошо"?
— А где доказательства? Кордилина? Брось, думаешь она что-то скажет, какой мямлей при жизни была, такой после смерти и осталась, напыщенная дурочка, которая наивно полагала, что всё в её жизни будет прекрасно, уже есть принц, осталась стать принцессой. Но вдруг. Хоп! И нет маленькой Кордилиночки, это было поистине душераздирающие зрелище. И приятное, я никогда так не наслаждалась своей работой.
— Чудовище! — вскричала я и врезала убийце, — Да как ты смеешь! Убить невинную девочку по-садистки и упиваться этим! Да ты знаешь кто! — и град ударов посыпался на неё, — Монстр! Садист! Чтобы ты в аду сгорела без остатка, и чтобы сам сатана разорвал тебя на части, да чтоб ты сдохла!
— Убьёшь меня? Давай, Маша, давай. Но ты не такая, ты такая же мямля, как и Кордилина, — и с этими словами она щёлкнула пальцами и я почувствовала боль во всём теле, я вся съёжилась.
Лже-Эвелина вытерла кровь рукавом и встала:
— Не знаешь с кем связалась, астралка. В прошлом я профи, но пришлось бросить ремесло, потому что, скажем так, кризис, народу не требовалось кого-то убирать… Да и мне потребовалось лечь на дно. Жалко, конечно. Но я с радостью вспомню то. Ну что ты теперь скажешь?
Я попыталась позвать на помощь, но звука просто напросто не было, убийца подняла руку и сжала ладонь, по телу пробежалась такая боль… Наверное, я это не опишу, как тысячи иголок внутри, как будто кожу сдирают. В общем ужасно, даже кричать не могу.
— Где теперь твоя уверенность? Давай, ударь меня, я же монстр ведь. И ещё… — она опять сжала ладонь, боль была ещё сильнее, — знаешь какое было правило у меня? Чтобы никто ничего не увидел, в том числе и жертва.
В моих глазах такой разгорелся огонь ненависти! И я считала тебя подругой, тварь!
