– Эй, помедленнее! – воскликнула я, когда Андре перелистнул очередную страницу.
– Что?
Андре непонимающе поднял голову. Его взгляд блуждал по комнате в поисках, поскольку он не успел засечь, откуда именно я говорю.
– Я здесь, – настойчиво произнесла я ему в самое ухо. – У тебя за спиной. Верни назад страницу, я не успела прочитать последний абзац. Надо же понять, произойдёт у них что-нибудь или нет.
– Точно не в этом абзаце, – заверил меня Андре, но страницу тем не менее вернул.
Не спеша поверить на слово, я быстро пробежала глазами последние строки.
– Всё, можешь переворачивать, – разрешила я. И заодно пожаловалась: – Ну что ж такое! Он уже сто пятьдесят страниц, глядя на неё, чувствует боль в паху! Ну, пусть уже переспит с ней – или на худой конец с кем-нибудь ещё – и успокоится!
– Он не может с ней переспать, потому что она замужем, – с усмешкой просветил меня Андре.
– А с какой-нибудь другой женщиной? – настаивала я. – Жалко же мальчонку!
– С какой-нибудь другой тоже не может, потому что он сам женат, – продолжил напоминать мне сюжет романа Андре.
– Неприятность какая, – вздохнула я. – Подожди, – меня вдруг осенило, – а с женой?!
Андре ненадолго задумался.
– Такой неожиданный поворот сюжета автору в голову не пришёл, – признал он. – Послушай, – он полуобернулся, теперь представляя себе, где я нахожусь, – если ты тоже читаешь, зачем нам делать это наперегонки? Давай читать вслух.
– По очереди? – с азартом уточнила я.
– Ну да. Я буду переворачивать страницы.
– Годится!
Вот так начались наши совместные чтения. Правда, боюсь, что поначалу соседей немного тревожил доносящийся из номера хохот. Выяснилось, что некоторые повороты сюжета при совместном прочтении оказываются невероятно смешными. А уж когда их при этом обсуждаешь, даже призрак может с лёгкостью дойти до состояния истерики. Правда, его истерику никто из посторонних и не услышит.
Этих трёх книг, конечно, не могло бы хватить до бесконечности. Но вскоре у Андре со временем в любом случае стало существенно хуже. Работы прибавилось, и он пополнил ряды тех служащих мэрии, что ходили туда шесть дней в неделю, а не пять. Так что выходной остался только один, воскресенье. К тому же в будние дни, равно как и по субботам, Андре возвращался теперь в гостиницу позже, чем раньше. Приходил очень уставший и почти сразу же ложился спать. Чтобы на следующее утро вновь уйти на работу.
Так прошёл следующий месяц. Раз в неделю ко мне наведывался лекарь, проверял моё состояние и снова уходил, повторяя, что Андре должен уведомить его в случае любых изменений. Изменений, однако же, не было. Андре уходил на работу, а я гуляла по городу, и вскоре уже могла без малейшего беспокойства отправиться в любую его часть. Получше исследовав Мелридж, я поняла, что не таким уж он был серым и безликим. Всё действительно зависело от того, на какой части города концентрировать своё внимание, равно как и от погоды. Мне больше всего полюбилась одна мощёная улочка с вереницей лавок и чайных, находившаяся в престижном районе и при этом почти на самой окраине, где через проёмы между домами можно было увидеть красноватые очертания близких гор.
Как сейчас помню, это была пятница. Андре возвращался около девяти вечера, и я решила встретить его снаружи. Вылетела из номера сквозь закрытую дверь, и сразу же услышала звук отпирающегося замка. Через мгновение распахнулась дверь, ведущая в коридор из другой комнаты, той, что располагалась наискосок от нашей. Я задержалась просто так, из чистого любопытства, но каково же было моё удивление, когда из номера вышел Андре. Он нёс сюртук, перекинув через локоть, и застёгивал на ходу верхние пуговицы рубашки. Вместе с ним в коридор вышла хозяйка той комнаты, Белла Линк, тридцатилетняя вдова, портниха, с немалым трудом зарабатывавшая себе на жизнь.
С не проходящим изумлением я смотрела, как Андре улыбнулся Белле и мягко коснулся её руки, как она улыбнулась ему в ответ и, наконец, как он, оглядевшись, словно опасался быть застигнутым, пересёк коридор и принялся отпирать нашу собственную дверь. Белла всё ещё стояла на пороге. Домашний халат был запахнут и перехвачен поясом. Песочного цвета волосы собраны в хвост. Однако они были пышными и тяжёлыми, и потому неусидчивая прядь, как обычно, выбивалась из причёски и падала на лицо.
Вид у неё, конечно же, усталый, даже измотанный. И всё-таки даже в силу тяжёлой жизни Белла не утратила определённой привлекательности. Надо только суметь её разглядеть. И, кажется, один мой знакомый это сумел.
Затворилась дверь: соседка ушла к себе в номер. Выйдя из состояния оцепенения, я поспешила возвратиться в нашу собственную комнату. И что теперь делать? Как себя вести? Сообщить Андре о том, что я видела? Или не стоит?
Помня прошлый урок, я не стала спешить с откровениями. В конце концов, это его жизнь, и он имеет на неё полное право. Но, честное слово... Что ему стоило просто мне сказать?! От этой мысли делалось очень больно. Пускай встречается с кем хочет, но зачем меня обманывать? Зачем рассказывать сказки про то, что он допоздна задерживается на работе, будто я – ревнивая жена? На работе... Я горько усмехнулась. Да мэрия к девяти часам вечера давным-давно закрыта. Там не светится ни одного окошка. До чего же глупо с моей стороны... Интересно, а по субботам он тоже не работает? Наверняка. Скорее всего просто проводит время с соседкой.
Обидно до слёз. Почему? Почему он так мне не доверяет? Зачем так поступил? И эта портниха... Что такого он в ней нашёл? Хотя о чём это я? Как раз это-то не имеет ровным счётом никакого значения. Дело не в ней, дело в Андре.
Всю ночь я промучилась, мечась туда-сюда по комнате. А наутро впервые за всё время нарушила данное Андре обещание. И, когда он, собравшись якобы на работу, попрощался со мной и вышел из номера, бесшумно проследовала за ним.
Всё упало внутри, когда Андре, невзирая на ранний час, сразу же прошёл к двери Беллы и тихонько постучал. Значит, всё-таки я была права. По субботам он ходит вовсе не на работу. Портниха открыла почти сразу же, как будто его ждала. Приветливо улыбнулась, пригласила Андре войти. Я, без приглашения, последовала за ним.
Андре практически сразу же прошёл в ванную и закрыл за собой дверь. Надо же. Ни тебе чаю попить, ни поговорить о погоде. Сразу к делу. Даже отношения с Ребеккой выглядели как-то приличнее. Портниха и вовсе меня удивляла. Она села за свой рабочий стол и принялась чертить мелом по заранее заготовленной зелёной ткани. Потом взялась за иголку с ниткой и стала натренированными движениями накладывать стежки. Она что же, и вовсе никак готовиться к свиданию не считает нужным?
