Она издевается? Зачем она говорит таким красивым голосом? Толик, возьми себя в руки. Сделай глубокий вдох...
— К-ха! — Вырвалось из моей груди.
Черт! Больно-то как!
— Что с вами? Я вас испугала? Вам больно? — Протараторила девица.
Ну, и как мне отвечать-то?
— Ну, скажите хоть что-нибудь, хоть кивните!
Услышав столько мольбы в голосе, я чуть не кивнул, но в последний момент понял, что это невозможно. Я крепко привязан к низкой кровати, а голова зажата в каких-то деревяшках.
— У вас такие красивые глаза... А почему они такие большие? И, когда Мир вас принес, они светились ярче.
— Мили, не мучай его допросами, он не может пошевелить и пальцем. — Прогудел бас Мира от двери.
Девушка вздрогнула, слишком тихо подошел мужчина.
— Ой, простите. — Опустила глаза красавица. — Мир, а он поправится?
— Не знаю. Если бы он был простым человеком — я бы добил его еще на берегу, чтоб не мучился. — Человек подошел ближе и сел рядом.
— Ну, брат...
Ура! Эй, а чего это ты так обрадовался, Толлин?
—...Не говори так при нем.
— Не думаю, что наш гость так раним. — Мир засмеялся.
— Если он не простой человек, то кто он?
— Знаешь, у кого бывают такие большие светящиеся глаза?
— Что-то отец рассказывал... — Она мило наморщила носик.
— Иди в кузницу, разожги огонь, пора мне работать. А за одно и вспомнишь.
Девушка ушла, а надо мной нависло огромное мужское лицо, чертами лица жутко похожее на сестру.
— Ну, как ты? Видел я, как ты с тем кораблем воевал. И как Безликого прикончил — тоже видел. Нашел я тебя на берегу неподалеку. Притащил сюда еле живого, заштопал как смог.
Если смогу говорить — скажу «спасибо».
— У тебя почти все кости переломаны, пришлось связать. Я часть вещей твоих выловил, вон, в углу стоят.
Эх, ну и здорово же меня приложило.
— Ладно, ты отдыхай пока, а я в кузницу, работы много.
Значит того гада я все таки прикончил. Хоть не зря...
Я задремал. Мне вновь снился навязчивый сон. Но в этот раз Безликих было уже двое. Логично, одного-то я пристрелил. На итог сна это не повлияло — меня все равно убили.
Проснулся я от прикосновения холодной ладошки ко лбу.
— Так кто же ты?..
Не вспомнила? Ну, и хорошо.
— Вот, я тебе бульончика принесла.
Мне насильно раздвинули зубы и влили ложку горячей жидкости. По телу хлынула волна тепла. Следующую ложку я проглотил уже сам. Когда деревянная тарелочка опустела, я с трудом и через боль приоткрыл рот. Из глотки вырвалось хриплое «воды».
Девушка сбегала за кружкой холодной воды. Я залпом выпил всю кружку.
Ключевая? В ней еще полно Силы стихии.
Грань, отделяющая жизнь от смерти, отдалилась.
Еще!
— Еще!
После третей кружки спасительной жидкости мне стало гораздо лучше, хоть не подохну тут.
— Спасибо, красавица. — Голос все такой же хриплый. — Я посплю еще, а ты передай Миру, чтоб зашел ко мне как освободится.
— А... Хорошо!
Девушка решила не донимать меня вопросами. Пока.
Вечером пришел мой спаситель, Мили стояла в дверях и тихонько подслушивала.
— Сестра сказа тебе лучше.
— Да, значительно.
— Я в тебе не сомневался! — Он искренне улыбнулся. — Так зачем я тебе был нужен?
— Ты можешь перетащить меня к воде?
— Река далеко...
— Хватит ручья.
— Тут за домом родничок, сойдет?
— Вполне.
Он с сомнение посмотрел на меня, но все-таки аккуратно поднял меня и, так же аккуратно, понес меня к воде. Меня положили на землю, радом почувствовалась стихия.
— Прямо в воду.
— Брат, он не в себе? — Тоненько спросила Мили.
Кузнец только пожал плечами.
Меня стянули в ледяную воду. Сила непрерывным потоком полилась в меня. Заскрипели кости, жутко зачесались восстанавливающийся мышцы. Вернулась чувствительность тела.
Боже, как же холодно!
— Развяжи меня, дружище!
Огромные руки вытащили меня из воды и быстро сорвали веревки и сняли гору деревяшек, удерживавших мои кости на месте.
Боль стихает, но чего-то жутко хочется. А, да, точно.
Жрать!
Я поднял голодный взгляд на Мира, и тот понял, что пора меня, если не накормить, то пасть заткнуть надо, чтоб не съел заживо. Кузнец очень удивился, когда чуть живой калека после ледяной водички встал на ноги, но не растерялся и подхватил под руку. И за это ему спасибо — сил удержаться на ногах не хватает.
Меня затащили в домик, усадили на лавку, и начали ставить на стол все, что было в доме из съестного. Потом перешли на зимние запасы. К своему стыду я слопал все, что эти добрые люди заготовили на зиму. Я виновато посмотрел на хозяина дома, тот сокрушенно вздохнул и поставил передо мной последнюю баночку вкуснейшего варенья.
Мили все это время сидела на лежанке и смотрела на меня. С момента моего купания выражение ее лица менялось от крайнего удивления, и до глубокой задумчивости. Сейчас на ее лице было: «Кто ты и как в тебя все это вместилось?». Брат не спешил раскрывать ей тайну моей личности.
— Долго я валялся?
Мир почесал затылок.
— Пятые сутки сегодня будут.
Почти неделя потеряна, тигров я чувствую не так далеко, и будь я в форме — за пару суток догоню. Они сейчас двигаются медленно, значит, виновного нашли, и идут за ним, как я и приказывал. Плюс сутки на разборки с гаденышом. На возвращение к фэрам у меня около недели, дольше оставлять их без присмотра рискованно. Дорога по воде больше дня не займет. Отлично, время у меня есть.
— Друг, где, ты говорил, вещи мои оставил?
Кузнец указал на ворох шмотья в углу.
Так, тут разные тряпки — все, что осталось от доспеха, мешочек с золотом — повезло, был на ремень прицеплен и не утонул, чудом выживший лук без тетивы. Все. Чего-то важного не хватает...
Мечи. Черт.
Я взял свое золото и вернулся к столу. Взглянул в честные глаза кузнеца.
Ни монетки не стащил же.
— Провести меня к месту, где лодка утонула. — Дождавшись кивка, положил перед ним кошель и продолжил: — Бери, это тебе за спасение и помощь.
