– А мой деда по взглядам определил — дуэль будет! — выпалила девчонка, отфыркиваясь от полотенца, которым Славка вытирала её мокрое лицо. — И послал меня, чтоб вы их тово, по шее… за арсенальской башней выгон есть, там затишок и не видно почти — там обычно господа ахвицеры поединки свои и назначают!
Вам когда-нибудь крепко доставалось ботинком по уху? Да так, что нахально жужжащих пчёл и золотистые звёздочки за ними можно не то что пересчитать — так и хотелось потрогать дрожащей и неверной рукой. Нет? Что ж… впрочем, нет — стоит начать с начала.
Марек глухо выругался. Ну дурак, как есть дурак! Во-первых, потому, что сам начал тот никчемный и никому не нужный разговор в кабаке — Лен как дважды два доказал, что продажными девицами не интересуется… вот тут-то офицерская кровушка вскипела, и вышло во-вторых — половины тех слов, что моряк сгоряча наговорил, хватило бы для вызова на дуэль. Ну и напросился, ясное дело… он поморщился и сплюнул в сторонку. Кретин! Теперь драться уже просто дело чести.
Рядом шёл ведун, мерно и негромко постукивая посохом по утоптанному снегу. Наверное, что-то такое и чародеил полегоньку, потому что непогода осталась где-то там. Вроде и слышалась, вроде и существовала. Но здесь (интересно, где находится это "здесь"?) стояла ясная морозная погода, поскрипывал под подошвами снег. А вон и луна, ещё стыдливо загораживающаяся полупрозрачным облаком словно кокетливая красотка вуалью, лизнула своим лучом бок массивной приземистой башни.
Моряк огляделся и вздохнул — ну в точности, как за корпусом четвёртого экипажа, где негласно встречались "поговорить по-мужски" неумеющие или нежелающие говорить по-обычному…
– Чтобы потом меня не упрекали, что я тебя просто убил — предлагаю уравнять шансы, — обозвался доселе столь же молчаливый и пасмурный Лен. Он жестом показал — обнажи клинок — и провёл вдоль тускло блеснувшей стали оставлявшей странное зеленоватое свечение ладонью. — Это сила Ядовитого Плюща. Если ты хороший фехтовальщик, разберёшься.
Однажды Лен полною мерой уже испытал эту свою способность на десятке отправившихся на разведку графских головорезов, снабдил их оружие странной и непонятной силой… ох и знатный же разнос он потом получил от Мечеслава! В том духе, что "если мне когда-нибудь понадобится конец света и вообще полный звиздец, я попрошу тебя о таком — но не раньше!"
Офицер пожал плечами, хмуро глядя, как на клинке его тяжёлой абордажной шпаги разгорается словно зелёная заря. Взмахнул на пробу в завизжавшем от боли воздухе — а потом долго и старательно возвращал на место отвисшую челюсть и удравшее в пятки сердце. Да уж… нет, волшебное оружие он, конечно, видал, и один раз даже держал в руках — как лучшему на своём выпуске, ему позволили принести клятву на старом клинке адмирала Бернардито. Ох не зря, не зря того в своё время называли не иначе как "одноглазый дьявол"! Ну представьте, в составе абордажной команды одних только взятых им в качестве приза кораблей более двух сотен. Ну и тесак тоже соответственный, злющий по самое немогу…
Первое же касание прозвучало ударом грома. На некоторое время противники перестали что-либо видеть после ослепительной вспышки, когда гномья сталь и дубовый посох столкнулись — и никто не захотел уступать. Оба отпрыгнули назад, вертя отчаянно оружием. И потом понеслось… Лен большей частью стоял, опираясь на посох, грозный и непоколебимый словно скала — но уж Марек-то знал, на что способен вот такой с виду неповоротливый медведь. Его стремительный, невидимый глазу удар лапы запросто ломает спину здоровенному быку.
Облитый магией клинок бил словно упакованная в ладонь молния, но даже этого оказывалось мало. Ах ну да, плющ — он же гибкий… Марек почти сразу приметил, что лезвие его шпаги постоянно отбрасывало в сторону плоский пучок света, словно что-то предлагая. И он решился… эх, красота! Словно на полном бегу, на миг ловко уцепившись ладонью за столб или ствол дерева, можно мгновенно изменить направление, примерно так же оказалось и тут. Ага!
Ведун оставил даже и попытки просто устоять в глухой защите. Отскакивал, злобно шипя и неловко отмахиваясь своим посохом, и тогда долго негаснущие зелёные искры от столкновения оружия разлетались далеко вокруг.
Бок, куда офицер, зазевавшись, пропустил короткий тычок концом этой дурацкой палки, горел словно в огне — наверняка пара-тройка рёбер треснули. Но и колдун тоже был весь в лохмотьях. Хоть видимых повреждений и не наблюдалось, но двигался как-то скособочившись, а из носа на подбородок стекала почти чёрная сейчас струйка… изловчившись, Марек провёл свой излюбленный двойной обманный — и словно цепочка искр от волшебного фейерверка пробежала по боку ведуна.
Тот отпрянул с глухим шипением, уж явно здоровья пробитая защита ему не доставила…
Лен фехтовал с каким-то мрачным предчувствием, уж даже с посохом он заметно уступал в мастерстве морскому офицеру. Но проявить свою Силу и просто размазать Марека в пыль?
Немыслимо! В общем, срочно требовалось изыскать некий третий путь — позволить морячку нашинковать себя как хорошая хозяйка капусту, или же проткнуть как гуся вертелом, он тоже позволять не собирался. И всё же, ничего путного в голову не приходило. А силы таяли, таяли, вместе с уже почти разбитыми настырным Мареком незримыми щитами.
И именно в это время на поле мужской брани вступили новые силы. Так и осталось невыясненным, как и где Славка умудрилась зацепить любопытной девичьей носопыркой какой-то завиток волшбы — и мало того, что просочиться туда, где её никак не ждали, но ещё и волоком, чуть не за волосы, протащить следом ещё и эту смазливую шлюшку…
– Исчезните! — глухо прорычал молодой ведун, осторожно утирая с лица кровь и неотрывно следя за клинком офицера.
Но когда это было, чтобы женщины слушались мужчин? Девицы переглянулись, согласно кивнули — и разбежались в стороны. С тем, чтобы объявиться за спинами дерущихся… вот тут-то Лен и получил в ухо от взметнувшегося в воздух заснеженного ботинка Славки.
В голову словно гулко и беззвучно ударило бревном. Взгляд дёрнулся, странно перекособочился в каком-то колокольным звоном льющемся с небес лунном свете — и облитый им, к сердцу ведуна нелепо медленно, словно под водой, двигался стальной клинок… Изумление и обида на лице Марека проступало аршинными буквами — но он уже ничего не мог поделать. Доведенные до абсолюта фехтовальные приёмы тело выполняет само, почти независимо от воли хозяина…
За спиной Марека вспыхнуло в лунном серебре личико Эльфире. Целое бесконечное мгновение она молча и недвижно смотрела в глаза молодого ведуна, прежде чем губы её неслышно шепнули извини — а потом… а потом она выждала ещё мгновение. И лишь тогда, когда перевитый зелёными молниями ярости клинок коснулся груди падавшего Лена — лишь тогда стерва подбила Марека сзади под колено и броском через бедро опрокинула на сн…
