С этой мыслью я отмахнулся клинком, но главарь Безликих проявил недюжинную ловкость и откатился.
Инерция теперь действовала на тело сильнее, и рука не смогла сразу оттянуть клинок назад. Я подтянул его по камням и, сев, подобрал под себя ноги.
Главарь, откатившись, тоже сел, оберегая раненую ногу, и ошалело стал смотреть вокруг. Его глаза что-то искали, но нас окружали лишь голые камни. В эту яму даже снег нападал только с той дыры, через которую мы ввалились.
Именно на этот снег, подхватываемый сквозняком, и уставился Безликий. Так-так, насколько я понял, главарь же у нас — маг воды?
Подранок так и не смог ничего сделать со снегом, и поэтому гаркнул во все горло:
— Убейте его!
Я обернулся, вспомнив, сколько вокруг противников. Со мной рядом же сидит еще один.
Земляной маг перестал хлопать себя по голове и посмотрел на меня. Его глаза хитро прищурились, и он опустил взгляд мне под ноги. Секундная заминка, и Безликий нахмурил брови, напрягаясь. Так он посидел пару секунд, стискивая зубы, а потом снова хлопнул себя по голове:
— Что же это? О, Небо!
Кажется, этот сумасшедший был здесь не самым опасным. Ты-ка посмотри, а ведь даже Безликие, попав в такую ситуацию, вспоминают о Небе.
Слышишь, Небо, с тебя должок за возвращение блудных овец…
Неожиданно на меня накатило полное равнодушие к происходящему. Я уже был раньше полным нулём, и ничего, всё еще жив.
— Магия тут не работает, — громко сказал я.
— Как не работает? — послышался испуганный голос земляного, — Небо, что происходит? Что происходит?
Я встал, не отрывая взгляда от главаря Безликих. Тот держался за простреленное бедро и не сводил с меня взгляда. В другой его руке блестел небольшой метательный нож.
За спиной главаря третий противник уже затих в луже крови, так и оставшись с клинком в плече.
— Что ты наделал, зверь? — спросил подранок, чуть отведя руку для броска.
Перехватив клинок двумя руками, я поковылял к нему. Правая нога ужасно болела, и на стопу было больно наступать.
В остальном же я чувствовал себя, как обычный земной человек, который скатился в овраг несколько десятков метров глубиной и чудом не сломал шею.
Обычный человек.
Эта мысль намекала, что мы здесь все обычные. Но если я еще был в этой жизни и земным человеком, и нулём здесь, то эти Безликие впервые такое ощущают.
И в этом мое неоспоримое преимущество.
Безликий всё-таки метнул нож:
— На! — короткий взмах рукой…
Слишком сильный замах, непривычно слабые руки — все это сделало бросок крайне неудачным. Маленький нож звякнул о чешуйки на моем нагруднике — о, нет, на Земле таким оружием даже кожаную броню с трудом прошьешь.
— А-а-а! — сзади раздался крик и шаркающие шаги по гравию.
Я машинально присел, подался назад, и земляной маг, споткнувшись об меня, перелетел вперед. Он успел подставить руки, но все равно больно приложился лбом о камни.
Он заелозил, пытаясь подняться, но я не дал ему передышки и с размаху опустил саблю на затылок. Разок дернувшись, Безликий упал и затих.
— Вот, значит, какая у тебя сила… — главарь сидел с пустыми руками и смотрел на меня исподлобья, — Ты просто крадешь чужую.
— Зверье твое пустое, — я усмехнулся, снова вставая, — Мы все здесь без силы!
Видимо, это оказалось для него прозрением. Он посмотрел на меня уже по-другому, и через мгновение нырнул мне в колени.
— Ты сдохнешь, — прохрипел он.
Пытаясь отскочить, я успел убрать больную ногу, но он перехватил здоровую. На миг мне пришлось упереться на вывихнутую стопу, я заорал, и сам повалился сверху на Безликого.
Клинок отлетел в сторону, мы прокатились кубарем, и тут случилось чудо!
Я думал, земные навыки давно забылись, но через мгновение я оказался сверху главаря, вжимая его лицом в землю и заломив локоть на болевой.
— Уф-ф-ф! — он пропыхтел, сдувая пыль.
— Зачем вы здесь?! — прорычал я, и для серьезности приложил его лбом об землю, — Кто послал?!
Главарь сначала захохотал, а потом захныкал:
— Не думал я, что когда-нибудь использую…
Я кое о чем вспомнил и локтем заехал ему по челюсти. А потом еще и еще! Сломать, чтобы не смог…
— А-а-а! — он заорал, но через несколько секунд его глаза закатились, изо рта пошла пена.
— Да, дерьмо нулячье!!! — я в сердцах выругался и отпустил его.
Безликий дернулся и затих.
Я сел на задницу, схватившись за голову и уперевшись локтями в коленки. Как же меня задолбало, что все мои планы летят в сраную Бездну.
Впрочем, у тех, кто с ней дружит, сейчас дела еще хуже.
— Твою-то мать, — уже спокойнее сказал я, — А что действительно происходит?
Лютый сквозняк, гуляющий по ущелью, напомнил мне, что я уже не зверь. И что времени на истерику просто нет — на таком морозе долго не протяну, сначала надо выбраться.
Враги повержены, я всё ещё жив, и теперь можно осмотреться.
Я находился на дне изогнутого ущелья шириной всего метров пять. Сверху все закрывал снежный потолок, сквозь который пробивался ровный слабый свет.
Ущелье уходило в обе стороны, скрываясь за поворотами. Из-за одного как раз и поддувал морозный воздух, и я, немного подумав, решил, что выход надо искать там.
Налетел еще порыв, залез ледяными иглами под доспешный подклад, и голова сразу же начала работать в правильном ключе.
Оглядевшись, я подполз к главарю и стал бесцеремонно раздевать его.
— Извини, дружище, тебя же все равно вернут, — ворчал я, — А у меня таких покровителей нет…
Накинув его куртку поверх доспеха, я попробовал натянуть и штаны. С больной ногой делать это было крайне трудно, но выбора особого не было. Получилось в обтяжку, защитные накладки так и выпирали через ткань, но лучше так, чем замерзнуть.
Затем я быстро раздел остальных двоих, отрезав и отбросив лоскуты, слишком пропитанные кровью.
Через несколько минут я стоял, как увалень, обмотанный чужими шмотками, зато мне стало теплее. Хотя теперь мои боевые качества оставляли желать лучшего, максимум смогу выдать какую-нибудь технику вроде «толстого ленивца».
К моей великой радости нашлось и копье, но при касании к нему никаких трансформаций не произошло, жилы наливаться силой не спешили. Я так и оставался нулём, а на ногу опираться стало еще больнее.
Лодыжка опухла так, что даже сапог стал мне маловат.
А вот мои мышцы зверя наоборот стали сдуваться — крупное тело казалось мне неповоротливым и тяжелым.
Поджав губы, я осмотрел копье, и с сожалением подумал, что где-то сверху остался щит. Ни Белой Волчице, ни роду Белых Волков не понравилось бы, что я разбрасываюсь таким арсеналом.
Намотав тряпку на древко копья, я сделал из него костыль. Правда, оружие приходилось упирать в камни острием, но выбора особого не было.
У Безликих ничего не нашлось, кроме метательных ножей, и я, напоследок осмотревшись, похромал навстречу сквозняку.
— Да ну на хрен, — вырвалось у меня.
За поворотом оказался ледяной нарост, спускающийся сверху. Будто водопад здесь хлестал, залил все ущелье, а потом резко замерз. Узкий проход остался, но наплывы льда покрывали все дно, и дальше мой путь лежал по ним.
Проблема была в том, что я даже со здоровой ногой здесь бы едва прошел.
Острое копье хоть и помогало удерживать равновесие на льду, но пробирался я с трудом, и пару раз свалился, чуть не вывихнув другую ногу. Сильные морозные порывы ветра намекали, что я уже не зверь, и оставалось только мычать от боли и двигаться дальше.
— Холод-то какой… — шипел я, — нулячий!
Ущелье здесь было прямым, извиваясь только между ледяными колоннами, и далеко впереди показался просвет. Это придало немного сил, и заставило быстрее ковылять.
Ледяные столбы-водопады, спускающиеся сверху, из снежного потолка, приходилось аккуратно обходить — под ними наплывы льда часто были для меня слишком высокими.
Но возле одной из таких прозрачных колонн я остановился, как вкопанный. А потом, стиснув зубы от боли, забрался на ледяную ступень и подполз ближе.
