Глава 27. Между жадностью и тщеславием
В коридоре первый министр чуть было не сбил с ног хозяина дома. Буркнув что-то нечленораздельное в ответ на приветствие, Энрике покинул ставший вдруг негостеприимным дом.
– Какая муха укусила Энрике? Он вылетел из дома, как из пушки. О чем вы говорили? – Стефан, пораженный довольным видом Элен, надеялся, что эти двое разругались окончательно. Их разрыв был бы на руку молодому человеку.
Элен же, весьма довольная собой, была уверена, что Энрике ещё вернется.
– Я попросила у нашего общего друга министра плату за осмотр Макса и Гертруды.
– Ты что сделала? – Стефан смотрел на девушку широко открытыми глазами. Он не верил тому, что сейчас услышал. Неслыханно.
– Не надо так на меня смотреть. Почему крестьяне мне платили, а самые богатые люди в стране должны получать очень дорогие, если верить местным, услуги Целительницы бесплатно?
– До тебя никто не осмеливался просить платы. А сами платить как-то забывали.
– Может быть взамен просили какие-то другие услуги?
– Да, но за их оказание нужно было тоже заплатить. Поэтому мало желающих связываться с первым министром. Парень он, конечно, хороший, но когда дело касается денег, то становится глухим, слепым и немым одновременно. Расскажи, что ответил тебе Энрике, я сгораю от любопытства.
Элен усмехнулась. Значит она наступила на любимую мозоль Энрике. И еще потопталась на ней. Как жаль, что у столь незаурядного человека такие заурядные больные места. Власть имущие не меняются даже если, наверно, попутешествовать по всем мирам.
Вот и проверим насколько любовь к деньгам перевесит влечение к ней. Какая любовь окажется сильнее: к ней или деньгам. Она, конечно, могла посмотреть будущее, вот только зачем? Не хотелось тратить энергию и разрушать интригу. Пусть даже для Видящей будут сюрпризы, иначе жизнь станет не интересной. По этой же причине она не просматривала Стефана, лишиться очарования ухаживаний зная всё наперед, нет уж, увольте.
Услышав пересказ разговора с министром в лицах, Элен настолько вошла в образ, что решила немного развлечься и кривлялась от души, Стефан был поражен.
̶ Элен, я поражен. Ты загнала Энрике в ловушку. Это ж надо додуматься, не назвать свою цену. У нашего друга есть ещё одно больное место – тщеславие. Конечно, оно тщательно маскируется и Энрике борется с этой чертой характера, но тем не менее тщеславие присутствует. А здесь мало того, что ты попросила денег, так ещё и намекнула на щедрость. Теперь Энрике, наверно, ломает голову, сколько денег тебе отдать, чтобы не выглядеть жадным, но и много не заплатить.
Стефан как в воду глядел. Энрике, раздираемый жадностью и тщеславием, клял на чем свет стоит Целительницу. Но бесновался Энрике не долго. У него было правило: сначала дать волю своим чувствам, а потом уже без эмоций принимать решение.
«Вот чертова девка», – восхитился министр, когда буря эмоций схлынула. «Это же надо меня загнать в угол. МЕНЯ – старого лиса политики, перед которым трепещут умудренные опытом подковёрных игр дипломаты. Сильна, ничего не скажешь. Да, с такой женщиной я был бы непобедим. Я и так управляю государством, а так правил бы миром». – Энрике размечтался, как он развернулся бы, если бы Элен была рядом.
«Очень много БЫ в этой истории. Куда деть Анну? С ней мы прожили неплохую жизнь. Она родила мне детей. Благодаря ей у меня репутация почтенного семьянина. Хотя я и не без греха, частенько ходил на сторону, вот только об этом никто не знает. С Элен – другая история, её нельзя просто так сделать любовницей. Об этом сразу все узнают. Мешающийся под ногами Стефан, одержимый желанием жениться. Опа! Конечно же, кто мне мешает, тот мне и поможет. Стефан, ты получишь всё, о чем мечтаешь: титулы и Элен. И я получу всё остальное, с твоей помощью, естественно. За титул и имение придется расплатиться».
Настроение у первого министра поднялось, он уже напевал любимую мелодию. И как это бывает в приступе всемогущества, он решил отдать Элен половину денег. Пусть знает, что это его личные деньги и как он ценит её дар.
«Ох, Макс, Макс, и я руки погрел и репутацию порядочного человека подтвердил. А ты, честно оплативший услугу, останешься в дураках», – душа Энрике ликовала.
Он хотел немедленно ехать к Элен с цветами и деньгами. Но трезвый ум рассчитал, что такой короткий срок не убедителен. «Поеду завтра к вечеру, напрошусь на ужин».
И Энрике со спокойной душой отправился во дворец. Надо заняться государственными делами. Последнее время он уделял им мало времени. Ещё и похороны, которые добавили министру головной боли. А вечно скулящий Макс сводил его с ума. Энрике старался избегать общения с монархом.
«Видимо, сегодня день такой, от шока мозги просветлились», – решил министр. – «Поеду я вечером вместе с Максом к Элен, пусть Стефан изведётся от ревности. А деньги и цветы с письмом пришлю утром. Нужно же и мне получать удовольствие от жизни. Заодно Макс узнает, что Стефан приехал в столицу и хочет вернуть давно утерянные земли. Только нужно подготовить Макса, чтобы он не взбрыкнул, а подписал всё, что нужно».
– Алонсо, зайди ко мне – приехав во дворец, Энрике первым делом решил заняться выяснением судьбы земель предка Стефана и поручить изучение архивов своему верному секретарю.
Секретарь молча последовал за министром, которого в кабинете уже ждали напитки на выбор, вазочка с любимыми орешками и бумаги, которые необходимо подписать.
