столовую, музыканты стояли у двери, которая шла в переднюю часть дома. Паско ждал в углу. Другие маги совета пришли, чтобы наблюдать: Крэйн, Мунстрим — Старшая Посвящённая Спирального Круга, — Комфри — целитель Герцога, — Скайфайр, бывший главой храма Огня, и горстка других. Сэндри знала, что согласно плану эти маги будут снаружи здания, скрытые заклинаниями, на страже. Когда Паско закончит танец на сети, они насыпят линии пепла поперёк входов в дом. Была вероятность того, что Дихануры оставят на них отпечатки ног. Если это случится, наблюдатели смогут предупредить Сэндри о приближении убийц.
Часы на Ратуше пробили два. В Цитадели Герцога как раз начали разыгрывать представление для Дихануров. Скайфайр, бывший генерал, придумал эту часть плана при поддержке герцога и Эрдогана. Они не могли знать местоположение убийц — те могли быть в резиденции герцога, пытаясь вновь проникнуть во Внутреннюю цитадель, во внешнем дворе Цитадели, или где-то ещё между Цитаделью и береговой линией. С учётом этого, все должны были действовать так, как если бы их противник мог видеть их в любой момент — начиная с момента, когда Дуршан Рокат вышел из внутренней цитадели и потребовал, чтобы его отпустили домой. Горстка людей, осведомлённых о сути шарады, получила приказ поднять как можно больше шума. Таким образом, даже если убийцы не наблюдали за ними, они услышат сплетни Стражей Цитадели или горожан о сумасшедшем старике, который отверг гостеприимность герцога.
Дуршан Рокат должен был в этот момент выходить из внутренней цитадели. Пришло время Сэндри и Паско добавить силу их сети к обнаружению убийцами доступного для них Роката.
— У нас есть солдаты, чтобы арестовать Дихануров? ‑ спросила Сэндри у Ларк, открывая ящик чёрного дерева, в котором хранилась сеть.
— В подвале и наверху, ‑ ответила Ларк.
Сэндри посмотрела в ящик. Её теневое создание было невидимым на фоне чёрного дерева, но она чувствовала его присутствие. Плетя сеть, она настроилась на безмагию. Та стала сильнее, узлы изгибали силу сети, создавая положительную обратную связь.
Игнорируя бегавшие по коже мурашки, Сэндри взяла сеть в руки. Она оставила кусочки своей собственной силы в виде завязок на углах сети, чтобы она потом могла их найти. Взяв первый угол, она положила его в северной точке плиточного узора, поверх круглой дырки в полу. Ларк присела и вставила в дырку колышек чёрного дерева, чтобы закрепить этот угол сети. Затем Сэндри подошла к восточной точке плиточного узора и оставила там другой угол сети; Крэйн закрепил его колышком из бузины. Потом южный; Посвящённый Скайфайр закрепил безмагию дубовым колышком. Последним был западный угол; Сэндри благодарно кивнула Целителю Комфри, который закрепил сеть колышком из боярышника.
Теперь Сэндри отошла от своего создания, пытаясь не обращать внимание на оставшуюся на её одежде тёмную плёнку. Всё, что она носила или использовала в этом заклинании, будет потом сожжено. Для её взгляда безмагическая сеть чётко контрастировала с красными и белыми плитками пола. И, что самое главное, они идеально совпадали.
— Паско, ‑ прошептала она.
Когда тот вошёл, Посвящённый Скайфайр остановил его и вложил ему в ладонь кожаный мешочек.
— Как только минуешь центральную ячейку, ‑ сказала Ларк, указывая рукой, ‑ урони его в центре, понял?
Паско открыл мешочек. Когда он заглянул внутрь, Мунстрим сказала «Нет», а Скайфайр рявкнул «Осторожнее, пацан».
Паско бросил на них взгляд, затем опустил нос поближе к горловине мешочка, и едва-едва втянул носом воздух. Подняв взгляд, он оглядел всех расширенными, упрекающими глазами.
— Это драконья соль.
— Именно, ‑ ясно ответил Скайфайр.
— Она незаконна, ‑ настаивал мальчик. ‑ За её хранение тебе светит десять лет в северных гранитных каменоломнях.
Скайфайр хохотнул:
— Глупости, молодой Акалон — никто не выживает в каменоломнях в течение десяти лет.
Паско упрямо уставился на высокого посвящённого:
— За её продажу вырывают потроха на Холме Раскаяния.
Сэндри подбоченилась:
— Мы знаем, что это плохо, Паско, ‑ тихо сказала она. ‑ Вот почему их маг сумел нанести так много вреда, и безмагия не съела его заживо. Это приманка, ясно? Иначе он увидит сеть, и никогда не вступит в неё. Мы поймаем двух остальных, но не его.
Паско кивнул и затянул горловину мешка, положив его в карман. Затем встал на северном углу сети. Когда музыканты заиграли вступление к мелодии танца, Сэндри услышала его шёпот: «Идите ко мне, крысы!»
Когда настал его момент, Паско легко прыгнул в центр первой ячейки сети. Он танцевал прекрасно, кончики его стоп мелькали то в одну сторону, то в другую, указывая на каждый из углов. Затем он перепрыгнул в следующую ячейку, потом в другую.
Сэндри наблюдала за ним, обливаясь потом, в ужасе от того, что случится, если Паско оступится или коснётся ничего. Вскоре она осознала, что с тем же успехом его стопы от невидимых верёвок могли отделять ярды пустого пространства, как бы близко он к ним ни находился. Язмин придумала ему движения для туловища и рук, которые, похоже, добавляли силу его магии. С каждой сменой позиции остававшийся за ним след из серебряного огня становился ярче.
Другой страх Сэндри, что оставляя мешочек драконьей соли в центральной ячейке мальчик может потерять равновесие, скоро испарился. Она даже не видела, как Паско засунул руку в карман, но во время прыжка в соседнюю ячейку мешочек выскользнул из его ладони и мягко шмякнулся точно в середине центральной ячейки.
Сэндри ещё едва осознавала это, а Паско уже легко перепрыгивал северный колышек. Он остановился, круто развернулся и отвесил ей глубокий поклон. Серебряный огонь, тянувшийся за ним следом, связался узлом и оттянулся обратно в узор его танца, окружённый безмагией со всех сторон.
— Очень хорошо, ‑ сказал мальчику Скайфайр. ‑ Ты своё дело сделал. Брысь.
— Ты слышал, ‑ с мягким выражением лица добавила Мунстрим. ‑ Отличная работа, юный Мастер Акалон. А теперь иди, пока твоя рыба не заплыла в эту сеть.
В резиденции герцога Алзэйна снова осматривала подходы к внутренней цитадели. Возможно, был проход, который она упустила, за которым не присматривали так строго. Она оставила Нурхара и мага в комнате башни, из которой у них был доступ на крышу. Затем она отправилась на поиски, приняв ещё одну дозу драконьей соли. Это вещество было просто потрясающим. Когда оно текло в её жилах, ей думалось значительно лучше, хоть она и становилась более раздражительной. Может, она и не прекратит принимать соль, когда вернётся домой.
То, что она обнаружила, чуть не заставило её убивать всех, на кого падал её взгляд, если бы не её долг перед семьёй. Во внутреннюю цитадель было три пути — это она узнала из подслушанных разговоров слуг. Когда она попыталась пройти этими путями, то обнаружила
