Потом они продолжили свой путь.
Повсюду были посты стражников. Скорее всего они располагались в ключевых местах. Командиры караулов ходили по залам, наблюдая за людьми, останавливая некоторых и заводя разговоры. О чем они спрашивали, Дженнсен не знала, но увиденное взволновало ее страшно:
— А что мы скажем, если они спросят нас?
— Лучше не говорить ничего, кроме того, что необходимо.
— А что необходимо?
— Расскажите им, что мы фермеры с юга. Фермеры живут обособленно и часто ничего не знают, кроме дел своей фермы. Поэтому, даже если мы и не знаем чего-то, наше незнание не вызовет подозрений. Мы приехали посмотреть дворец и сделать небольшие покупки. Например, хотим купить приправы.
Дженнсен встречала фермеров и не думала, что они столь несведущи, как об этом говорил Себастьян.
— Фермеры выращивают и собирают травы, — сказала она. — Я не думаю, что они поедут во дворец за приправами.
— Ну, чтобы купить одежду… Например, вы хотите купить одежду для ребенка.
— Ребенка? Какого еще ребенка?
— Вашего ребенка. Вы — моя жена и недавно обнаружили, что беременны.
Дженнсен почувствовала, как вспыхнуло ее лицо. Она не могла сказать, что беременна. Это могло привести к последующим расспросам.
— Ну, хорошо. Мы фермеры, приехали, чтобы купить всякие мелочи — травы и все такое. Редкие травы, которые у нас не растут.
В ответ он лишь искоса взглянул на нее и улыбнулся. Его рука вернулась к ней на талию, сразу сметая все ее проблемы.
За следующим перекрестком они свернули направо, в большой зал. Тут по стенам тоже стояли лавки. Дженнсен сразу бросилась в глаза палатка, над которой висела позолоченная звезда. Умышленно или нет, но звезда была восьмиугольная, как на Благодати. Дженнсен достаточно часто рисовала ее, чтобы быть в этом уверенной.
Вместе с Себастьяном она бросилась к палатке. С бьющимся сердцем увидела там один лишь пустой стул, но ведь было утро, и она решила, что, возможно, Фридрих еще попросту не пришел. Соседний ларек тоже был закрыт.
Дженнсен остановилась около палатки, в которой продавались кожаные маски.
— Вы не знаете, позолотчик сегодня откроется? — спросила она мужчину, работавшего там.
— Извините, не знаю, — ответил тот, не отрываясь от работы: он обрезал украшения хорошо заточенным ножом, — я здесь недавно.
Дженнсен поспешила к следующей открытой палатке — там продавали покрывала с вышитыми цветными картинами. Повернувшись к Себастьяну, она хотела позвать его, но тот уже наводил справки в ларьке неподалеку.
Женщина за низким прилавком вышивала на квадрате из грубой ткани голубой ручей. Позади нее, на полках, лежали подушки, украшенные подобными картинами.
— Госпожа, вы не знаете, откроется ли сегодня позолотчик?
Женщина улыбнулась в ответ:
— Извини, вряд ли смогу тебе точно сказать.
— Жаль, — расстроенная столь неутешительными новостями, Дженнсен раздумывала, что же предпринять дальше. — А вы не знаете, когда по крайней мере он вернется?
Женщина проколола ткань иголкой, добавив к ручейку еще один стежок.
— Нет, и этого не могу сказать. Последний раз я его видела неделю назад, и он сказал, что скорее всего некоторое время его не будет.
— А почему? Вы не знаете?
— Точно не могу сказать, — женщина вытянула длинную нитку из ручья. — Иногда он остается дома, работая над изделиями. Ведь, чтобы оправдать время, потраченное на поездку во дворец, надо сделать их немало.
— А вы не знаете, где он живет?
Женщина взглянула на нее из-под нахмуренных бровей:
— А зачем тебе?
Дженнсен лихорадочно задумалась. И воспользовалась тем, что узнала от Ирмы:
— Мне требуется предсказание.
— Вот как, — сказала женщина, делая новый стежок. Ее сомнения постепенно рассеивались. — Тогда тебе нужна Алтея?
Дженнсен кивнула головой:
— Моя мама водила меня к Алтее, когда я была маленькой. Потом моя мама… ушла. И мне бы очень хотелось снова побывать у Алтеи. Я думаю, мне станет легче, если она мне предскажет.
— Жаль твою маму, дорогая. Я поняла, что ты имеешь в виду. Когда я потеряла свою, мне тоже было очень тяжело.
— Вы не могли бы мне помочь найти дом Алтеи?
Женщина отложила вышивку и подошла к невысокой стене перед ее палаткой.
— Ближайший путь к дому Алтеи — все время на запад, по заброшенной земле.
— Через равнины Азрита?
— Да. Отправляешься на запад, до гор. Обогнешь самую высокую, покрытую снегом гору, на противоположной ее стороне повернешь на север, спустишься в каньон и на другом его конце окажешься в противном болотистом краю. Именно там живут Алтея и Фридрих.
— На болоте? Но сейчас же зима.
Женщина пригнулась и тихо произнесла:
— Да, говорят, даже зимой. Болото Алтеи — гнусное местечко. Некоторые говорят, что оно сотворено вовсе не природой. Ну, ты ведь понимаешь, о чем я говорю…
— Волшебное, да?
— Так говорят.
Дженнсен благодарно кивнула и повторила дорогу:
— На запад, за самой высокой покрытой снегом горой повернуть на север, через каньон до болота.
— Отвратительный и опасный край. — Женщина почесала подбородок большим наперстком. — И туда не следует ходить без приглашения.
Дженнсен быстро огляделась, собираясь сделать знак Себастьяну, но рядом его не было.
— А как получить приглашение?
— Большинство спрашивают у Фридриха. Я видела, как они приходили, договаривались и уходили, даже не посмотрев на его товар. Думаю, он спрашивает Алтею, примет ли она их, и в следующий раз, когда Фридрих приходит торговать, они получают приглашение. Некоторые приносят письма, адресованные его жене. Некоторые приезжают сюда и ждут. Я слышала, что иногда он встречает их и проводит к Алтее. Некоторые после долгого ожидания возвращаются ни с чем, так и не получив приглашения. Однако никто не осмеливается прийти незваным. По крайней мере никто не возвращался и не рассказывал об этом, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— То есть вы считаете, что мне следует просто пойти туда и подождать? До тех пор пока она или ее муж не выйдут и не пригласят?
— Думаю, так. Но Алтея вряд ли придет. Говорят, она никогда не выходит из своего болота. Ты можешь дождаться Фридриха здесь. В конце концов он явится продавать свои изделия. Он никогда не отсутствует дольше месяца. Я бы сказала, что он пожалует во дворец самое большее через пару недель.
Недель!.. Как можно оставаться на одном месте неделями, если люди лорда Рала ведут охоту. Судя по всему, у Дженнсен нет даже дней, не говоря уж о неделях.
— Большое спасибо за помощь! Думаю, вернусь завтра. Вдруг он появится.
