Снаружи, непосредственно у входа в пещеру, ничего особенного не было, если не считать легкого тумана — самого обычного.
Еще один шаг…
Тишина.
Еще шаг.
И вот я уже стою на самом пороге. Я наклонился вперед и рискнул быстро оглядеться по сторонам.
Да. Слева от меня действительно что-то есть — темное, невысокое, неподвижное, прячущееся в тумане.
Присело? Готовится на меня прыгнуть?
Что бы это ни было, оно не шевелилось и сохраняло полнейшее молчание. Я последовал его примеру. За первым существом я заметил второе, точно такое же — а дальше, возможно, пряталось и третье. Почему-то ни одно из них не было склонно повторить представление с шумовыми эффектами, которое они устроили явно ради меня всего несколько минут назад.
Я продолжал стоять на своем посту.
Прошло несколько минут, прежде чем я рискнул выйти наружу.
Все спокойно.
Я сделал шаг и подождал. Снова двинулся вперед.
Наконец очень медленно приблизился к первому существу. Уродливый зверь весь в чешуе цвета засохшей крови. Длинный, волнообразный, весит под две сотни фунтов… Я открыл ему пасть острием меча — устрашающие зубы. Я не сомневался, что теперь мне ничто не угрожает, потому что голова страшилища была почти полностью отрублена от тела. Очень аккуратно. Желто-оранжевая жидкость все еще сочилась из раны.
С того места, где я стоял, было прекрасно видно, что два остальных существа ничем не отличаются от первого. Во всех отношениях — они тоже мертвы. У второго чудищя я заметил на теле несколько ран, к тому же не хватало лапы. Третьего изрубили в куски. Все трое истекали «кровью» и источали едва уловимый аромат гвоздики.
Я занялся изучением утоптанной земли и среди сгустков необычной крови на примятой росистой траве увидел смазанный отпечаток, похожий на след ботинка вполне человеческого размера. Я принялся искать дальше и обнаружил еще один — на этот раз четкий. Он был направлен в ту сторону, откуда я пришел.
Мой преследователь? Может быть, «Т»? Тот, что отозвал собак? Решил выручить меня в трудную минуту?
Я покачал головой, потому что устал от попыток найти здравый смысл там, где его не имелось. Еще немного побродил вокруг диковинных зверей, ничего интересного не нашел, вернулся к своей пещере и поднял ножны. Спрятал в них клинок, а потом забросил его за спину так, чтобы рукоять торчала над рюкзаком, когда я его надену. Вряд ли я смогу бегать с этой штукой на боку.
Я поел немного хлеба и прикончил мясо. Запил все это водой и глотком вина. А потом зашагал дальше.
Почти весь следующий день я бежал — хотя понятие «день» не совсем подходит небесам, разрисованным однообразными пунктирами, или расчерченным в клетку, или освещенным сверкающими колесами и фонтанами света. Я бежал до тех пор, пока не устал, немного отдохнул, поел и снова устремился вперед. Еду пришлось экономить: за пополнением придется тянуться очень далеко, а это требует больших затрат энергии. Я сознательно не сокращал свой путь — эффектная адская гонка сквозь тени тоже имеет свою цену, а мне не хотелось прибыть на место как выжатый лимон. Я часто оглядывался. Ничего подозрительного. Пару раз мне, правда, казалось, что там, вдали, кто-то меня преследует, но могли быть и другие объяснения: Тени иногда вытворяют весьма неожиданные трюки.
Я мчался, не останавливаясь, и через некоторое время понял, что скоро окажусь там, куда так упорно стремился. Никаких новых несчастий и приказов повернуть назад не было. «Интересно, — мельком подумал я, — хороший это знак или худшее ждет меня впереди?» В любом случае осталась одна ночь и совсем небольшое расстояние. Некоторые меры предосторожности — и появится неплохой повод для оптимизма.
Я пробежал сквозь огромные, похожие на лес заросли кристаллов. Были ли они живыми существами или представляли какой-то геологический феномен, я не знал. Однако они искажали перспективу и затрудняли переход. Впрочем, я не заметил никаких признаков жизни в этом сверкающем хрустальном мире и поэтому решил разбить свой последний лагерь именно здесь.
Я отломил несколько отростков и засунул их в розовую землю, напоминавшую наполовину застывшую замазку. Рассматривая себя в качестве центра, построил круглый палисад, высотой доходивший мне до плеч. А потом снял с запястья Фракир, выдал ей соответствующие инструкции и положил на сверкающую, но не очень ровную стену.
Фракир вытянулась и, превратившись в тоненькую ниточку, обвила похожие на осколки стекла ветви. Я чувствовал себя в безопасности, потому что не мог представить себе, что кто-нибудь сможет перебраться через мой забор — Фракир мгновенно покончит с нарушителем границы.
Я расстелил плащ, улегся на него и заснул. Не знаю, сколько спал. И не помню, чтобы мне что-нибудь приснилось. Вокруг все было тихо.
Когда я пошевелил головой, чтобы сориентироваться в пространстве, то быстро понял, что вид, представший моим глазам, повсюду одинаков. Я смотрел на переплетенные ветви-кристаллы.
Я медленно поднялся на ноги и надавил на стену. Она оказалась очень твердой — я находился внутри стеклянной клетки.
И хотя я мог легко сломать некоторые маленькие веточки, они располагались главным образом наверху, у меня над головой, так что выбраться на свободу таким образом не представлялось возможным. Те, что я забил в землю вначале, стали толще, похоже, пустили в землю крепкие корни. Я некоторое время пинал их ногами — очень сильно, — но они даже не пошевелились.
Я пришел в ярость и взмахнул клинком — во все стороны полетели осколки. Прикрыв лицо плащом, я нанес стеклянной стене еще несколько ударов. И тут почувствовал, что рука стала влажной. Я посмотрел — она была покрыта кровью. Некоторые осколки оказались даже слишком острыми.
Пришлось оставить надежду расправиться с клеткой при помощи меча и вновь я принялся ее лягать. Стены время от времени издавали легкий скрип, иногда звенели, но стояли неколебимо.
Обычно я не страдаю от приступов клаустрофобии, и в данный момент моей жизни ничто не угрожало, однако что-то в этой сияющей тюрьме меня бесило. Настолько, что я даже был не в состоянии разумно оценить ситуацию. Тогда, чтобы вернуть способность здраво мыслить, я приказал себе успокоиться.
Я внимательно изучил переплетение ветвей и отыскал среди них Фракир, которая выделялась цветом и структурой. Я коснулся ее пальцами и отдал приказ. Она стала ярче, засияла всеми цветами радуги, вспыхнула алым пламенем. Через несколько секунд послышался скрип.
Я тут же бросился в центр клетки и завернулся в плащ. Если скорчиться, решил я, тогда некоторые осколки сверху пролетят большее расстояние и смогут ударить в меня гораздо сильнее. Поэтому я выпрямился, прикрывая голову и шею руками и плащом.
