И строй легионеров рухнул. Клин, острием которого был Ричард Блейд, пробил броню имперских шеренг, в разрыв врывались все новые и новые бойцы, и вскоре путь к Рагару был открыт. Дальше укрепления перегораживали лишь ведущие в глубь города улицы. Туда поспешно отходили легионы со второго вала.
Темные волны восставших затопили нарядные окраины столицы. Разумеется, тотчас вспыхнули пожары; однако теперь Блейд думал лишь о том, чтобы побыстрее прорваться ко дворцу императора. Там, вероятно, будет последний очаг сопротивления.
Командовать мало обученным войском в хаосе уличных боев — безнадежное дело. Все командиры отдельных отрядов, все десятники и все простые воины знали только одно: им любой ценой нужно пробиться к императорскому дворцу. Когда падет дворец, наступит смертный час и для всей империи кабаров. Долгое рабство кончится, и пильгуи смогут создать свое собственное королевство — или республику по образцу Заркии. Что им больше понравится…
За Блейдом следовало лишь несколько сотен человек из его избранного отряда. Остальные отбились, затерялись в сумятице и неразберихе.
Здесь, в столице, ему впервые встретилось настоящее сопротивление. На улицы вышли все кабары от мала до велика, из-за каждого угла, из-за каждой ставни летели арбалетные стрелы. Пильгуи в отместку поджигали дома, не тратя время и жизни на ловлю стрелков. Попадавшиеся на пути группы легионеров отряд Блейда опрокидывал — главным образом потому, что странник все время был впереди. В него не раз стреляли — спасал Малыш Тил. Он первым бросался в схватку, прорывал преграждавшую путь стену щитов, а остальные довершали дело.
Наконец перед восставшими открылся императорский дворец во всем своем грозном великолепии. Сюда успели отступить самые лучшие, самые стойкие и самые умелые, здесь они намеревались стоять до последнего.
Из окрестных улиц следом за последними отступающими центуриями валом валили пильгуи — те, кому посчастливилось дожить до решительного штурма. Они должны были сейчас связать, сковать боем уцелевших легионеров, в то время как Блейд со своим отрядом нанес бы главный удар. Он уже видел, куда — не по воротам дворца, у которых, за наспех возведенной баррикадой, готовилась к отпору императорская гвардия, а в стык стен, где образовался непростреливаемый участок. Возвести живую пирамиду будет не так сложно…
Толпы пильгуев хлынули со всех сторон к дворцу. Легионеры подались чуть назад, плотнее сжали строй, чтобы не осталось ни единой бреши, и встретили атакующих копьями и мечами. Возле ворот хладнокровно рубились гвардейцы. Наступило самое время для решающего удара.
Прорыв к стенам явился для защитников дворца полной неожиданностью. Преграда, сложенная из ровных обтесанных камней, уходила вверх; пильгуи начали строить живую пирамиду.
Прежде чем их успели остановить подоспевшие солдаты, Блейд уже карабкался по спинам своих бойцов. Окно… Забрано решеткой… Несколько ударов припасенным зубилом по креплению прутьев, мощный рывок — и странник сумел протиснуть свое мощное тело в узкий проем. Вниз тотчас же полетела веревочная лестница, сам же Блейд, выхватив меч, ринулся по коридору.
Дворец казался вымершим и пустым. Сражение кипело у его стен, а здесь царили полные тишина и безмолвие. Вокруг не было ни души — словно все до единого защитники, не исключая и императорскую гвардию, остались за пределами этих мрачных, торжественных покоев. Блейд опытным взглядом мог оценить изящество украшавших помещения скульптурных групп, громадных, в рост человека, чаш и ваз, изысканные краски гобеленов и росписи потолочных плафонов… И нигде среди этого великолепия он не видел ни единого человека.
Позади в коридоре начали появляться пильгуи, слегка притихшие и оробевшие от увиденного. Но вот кто-то первый с громким и нарочитым смехом ударил мечом по затейливо расписанной каменной чаше, и та с жалобным звоном разлетелась на тысячи мелких осколков. Это послужило сигналом; начался всеобщий погром. У Блейда уже не было возможности остановить вакханалию; ему надо было найти императора и… покончить со всем разом.
И все же страсти к разрушению поддались не все пильгуи. Десятка два из них собрались вокруг странника; эти, как и он, любой ценой жаждали добраться до священной особы императора Хабаров.
Растянувшись длинной цепочкой, пильгуи шли за Блейдом по роскошным дворцовым покоям. Их было лишь два десятка человек — не слишком много, если принять во внимание квалификацию императорской гвардии.
Открылся величественный тронный зал — с громадным креслом, вырезанным из цельного черного монолита. С потолка свисали украшенные сложными геральдическими символами знамена; и здесь тоже не было ни единого человека. Кто-то из пильгуев с грубоватым смехом заметил, что император, дескать, давно наложил в штаны и удрал куда глаза глядят; но тут в стене рядом с троном приоткрылась небольшая дверца, и из нее, пятясь задом, выбрался низкорослый человечек в скромном коричневом кафтане. Уперев руки в бока, он с укором взглянул на Блейда, и тот едва не рухнул от изумления.
Перед странником стоял незабвенный гном Харгатор собственной персоной.
— Ну, ты все-таки решил довести дело до конца? — осведомился гном, брюзгливо пожевав губами.
— Откуда ты тут взялся? — Блейд быстро справился с удивлением. — Где император?
— Император? За этой дверью, — гном махнул рукой. — Заходи, потолкуем. Нам есть о чем поговорить… И не бойся, никто тебя не тронет! Кстати, у нас будет еще пара собеседников, так ты уж, пожалуйста, не удивляйся.
— Давайте за мной, — Блейд махнул своим пильгуям. Харгатор только усмехнулся, глядя на эти приготовления.
За низкой дверцей оказался столь же невысокий проход, так что страннику пришлось идти, сильно согнувшись. В отличие от прочих помещений дворца, здесь не было никаких украшений — голые каменные стены, и ничего больше.
Блейд был бы не прочь узнать, каким образом гном очутился здесь, в самом сердце императорского дворца, однако коротышка одним нетерпеливым жестом оборвал все расспросы.
— В свой черед все узнаешь, — проворчал он.
Низкий и узкий коридор вывел странника и его воинов в просторный шестиугольный зал без окон. Судя по всему, он находился в середине дворца — во время боя самое безопасное место. Пол был застелен коврами, в дальнем от входа углу на груде подушек преспокойно возился годовалый младенец — сосредоточенно пыхтя, вставал на ножки, держась за торчавший рядом табурет, делал несколько шагов и падал на подушки. Возле ребенка сидела молодая женщина в скромной одежде, похоже, что нянька. А на узкой скамье возле дальней стены устроились еще двое — Тарк, вождь пескоедов, и… И Лиайя с Дракулой на плече!
