***
— Что с ним? — спросил Император. Казавшаяся идеально подготовленной церемония награждения закончилась полным провалом. Истекающего кровью главного виновника торжества унесли на носилках, что вызвало у придворных бурю эмоций. Из дальних уголков даже послышались возгласы о том, что Гадюки отравили гениального писателя, так что пришлось сворачивать мероприятие. Спустя полчаса в небольшой комнате собралось экстренное заседание лидеров Империи.
— То, о чём я говорил, отец. Способность Бурых Медведей под забавным названием «чувство камня», — Ландо Слик решил принять удар на себя. — Я предупреждал — не стоит тащить неинициированного Медвежонка во дворец. В место, где каждый норовит щегольнуть своей драгоценностью. Я же детально описал, как он обнаружил кристалл Богуша — головокружение, тошнота, невозможность приблизиться. Но меня проигнорировали… Теперь все будут думать, что ты хотел его убить.
— Мы арестовали двух особо крикливых писателей, — подхватил Дарс, старший сын главы государства. — Однако сплетни распространяются по дворцу с пугающей скоростью, постоянно обрастая новыми подробностями. Вплоть до того, что Император лично напал на парнишку. Без официального заявления нам не обойтись. Нужно объявить, что автор потерял сознание из-за своих способностей.
— Он выкарабкается? — Император посмотрел на Ландо.
— Как будто у него выбор есть? Он же из Медведей, отец. Или ты забыл, какими они бывают? Дарс прав — официальное заявление необходимо, но совершенно другое. Медвежонку стало плохо, когда к нему приблизилась дама из Коршунов, так? Так. Значит, объявляем результаты расследования — нашего гениального автора хотели отравить завистники. Давно хотел пощипать этих пернатых. Все видели, какой она себе камушек на шею повесила? Алмаз грамм на сто. Я хочу его. И я его получу как плату за замятие дела. В следующий раз будут думать, в чём являться на приём.
— Так и сделаем, — Император внутренне был согласен с младшим сыном. Осадить Коршунов действительно нужно — цены на изготавливаемые ими ткани слишком завышены. — Мальчишку и его друзей оставить во дворце на пару дней, якобы для защиты. С Академией я договорюсь. Дарс, подготовь мне речь. Я сделаю заявление через два часа.
***
Как же приятно просыпаться, когда у тебя ничего не болит. Когда тебе не кажется, что каждая клеточка твоего тела желает станцевать замысловатый танец, причём в противоречии с соседними клеточками. Когда желудок не пытается выпрыгнуть прочь, а голова не весит с полтонны… Жаль, что мне это всё доступно лишь в сладких грёзах. Возвращение в реальность ознаменовалось чудовищным жаром и болью. Я с трудом смог сконцентрироваться, чтобы оценить витающие вокруг тела силовые линии. Такой интенсивной «лучевой» терапии у меня не было никогда. Казалось, вокруг меня образовался целый защитный кокон из хаотично носящихся туда-сюда линий, не понимающих, к чему можно прицепиться. В голове всплыл урок старого шамана, и я закрыл глаза, вспоминая книги из далёкого прошлого. Почему-то мысли остановились на продолжении истории об алмазном драконе. Вторая часть у вальгов считалась интересней, чем первая, так что и в этом мире текст должен зайти.
Вот только второй книгой дело не ограничилось — слишком сильным оказался тот проклятущий алмаз. Прошлось работать и над третьей, заключительной книгой серии. Той, что я закончил прямо в день казни. Когда ко мне явился лекарь, чтобы проверить состояние, я практически справился со своей напастью. Теперь главное сбежать отсюда обратно в Миракс как можно поскорее, не попав под влияние какой-нибудь сумасшедшей тётки. Ещё одного такого выверта мозгов я не вынесу.
— Ты очнулся? Дружище, с такими проблемами тебе нужно было оставаться в своей деревне и не высовываться, — раздался знакомый голос, от которого я резко вскочил в кровати. Рядом со мной, удобно устроившись на стуле, сидел Эльрин Ондо. Хотя, наверно, уже не Ондо — на декоративном наплечнике красовался клановый символ в виде головы змеи. Причём не какой-то обычной, в виде удава или даже кобры, нет. На плече Эльрина была нарисована хищная треугольная голова гадюки, отливающая золотым светом. Белобрысый сменил фамилию на Слик и, судя по тому, что я вижу, тотем правящей семьи принял парня.
— Кто ты?
— А тебе не всё равно? Я всё тот же Эльрин, что доставал тебе пирожки и веселил прибаутками. Всё тот же Эльрин, которому ты спас жизнь и который является твоим должником. Тот же самый Эльрин, что считает тебя своим другом и надеется, что это взаимно. Что изменилось от того, что ты узнал мою фамилию? Обе фамилии.
— Ондо и Слик? Это невозможно! Ни один Медведь не свяжется с Гадюкой!
— Да ты что? А как же Лиара? Или ты действительно думал, что то, что происходит до инициации, можно игнорировать после? Ты свои чувства куда денешь? А её? Лег, дружище, сам себя-то хоть не обманывай. Хочешь сказать, что даже близко не подойдёшь к ней, если поступить на первый курс Миракса?
Эльрин знал, куда бить — крыть этот аргумент мне было нечем. Несмотря на заверение девушки, что после инициации начнётся другая жизнь, я категорически с этим был не согласен — мне только-только довелось испытать радость отношений и чувств. Отказываться от них я не собираюсь.
— Что касается меня… Ладно, кое-что я тебе расскажу. Учти, если об этом хоть кто-то узнает, меня накажут. Причём сурово. Лег, что тебе известно о твоей матери?
— Практически ничего, — нахмурился я. — Она умерла, когда родила меня. Отец новую жену так и не взял — он до сих пор любит мою мать. Постоянно ходит к ней на могилу. К чему такой вопрос?
— К тому, что до того, как стать женой твоего отца, она носила фамилию Уркал, принадлежащую клану Питонов. Но она не является урождённой этой семьи. Она являлась истинным Сликом! В двадцать пять её выдали за одного придурка из клана Питонов и целых десять лет тот, кто дал мне жизнь, измывался над матерью. Над нашей матерью, Лег! Она несколько раз пыталась сбежать, но каждый раз её грубо возвращали обратно. Клан Питонов был слишком важным для Сликов, чтобы вмешиваться из-за нелёгкой судьбы одной из своих многочисленных дочерей. Когда я родился… Тот ублюдок устал от матери и решил её убить. Ей вновь удалось сбежать. Понимая, что Слики вернут её Питонам, она отправилась к единственному человеку, которого любила с Академии. К тому, что всю свою жизнь любил только её. К твоему отцу, Ингару Ондо. Он принял мать, даже вместе с ребёнком. Но когда он узнал, что с ними произошло, то… На следующий день Империя содрогнулась от новости, что верхушка клан Питонов была полностью вырезана, несмотря на то что её защищали четыре инферно. Гнев Императора был страшным, но Ингар был в своём праве — перед местью он взял мою мать в жёны, пойдя против всего, что было ему дорого. Говорят, даже ваш тотем был против этого союза и как-то наказал наглеца. Меня забрал на воспитание дядя, а через семь месяцев после этого появился ты… Да, через семь — ты родился на два месяца раньше срока. Мать умерла и единственная ниточка, связывающая нас, оборвалась. Так что чисто формально ты мой брат, Лег Ондо, но по факту мы разные.
— Это невозможно, — ошарашенно прошептал я. — Только не отец! Он же ненавидит Гадюк и всё, что с ними связано. Он даже с Ландо поцапался в Академии!
— Дружище, я и так рассказал тебе слишком много. Повторюсь — если кто-то об этом узнает, меня накажут. Сильно накажут. Моя прошлая фамилия была указана только на первых десяти экземплярах книги, что предъявлялись жюри. Они уже изъяты. Весь мир видел книгу уже с исправленной фамилией, так что ни у кого больше не возникнет вопросов в мою сторону. Хочешь подробности — спроси своего отца. Уверен, он поведает тебе увлекательную сказку.
— Твой дядя… Кто он?
— Нет, Лег. Эту тему я больше не поднимаю. Если хочешь сохранить нормальные отношения — забудь всё, что я тебе только что сказал и продолжай общаться со мной как со своим другом. Я действительно горжусь знакомством с тобой. Ты многому меня смог научить. Прежде всего тому, что не имя делает человека человеком, а его поступки.
