— Не заметят, — вздохнул Ян. Посопел, покряхтел. А потом и вовсе скривил такую рожу, словно все страдания мира сгустились над его головой… и в следующую секунду на стуле вместо падшего небожителя сидела надутая и страшно недовольная жизнью белка.
— Чего?! — ошалел я. — Как…
— Вот так, — вздохнул Ян. — Я теперь могу превращаться по собственному желанию. Терпеть не могу, но могу.
— Ну даже если так. Поссумы не водоплавающие. И на пальмах вроде не водятся, — усомнился я.
Белк вздохнул еще тяжелее и… стал полупрозрачным. Я открыл рот.
— Природное свойство танфушу, — буркнул Ян, сливаясь с обивкой стула. — Почему, думаешь, их так трудно поймать?
— А раньше какого?.. — начал было удивляться я, прикинув, что с такими способностями спрятаться хотя бы от лисят он мог при желании.
— Это свойство взрослых танфушу, — пошевелил усами полупрозрачный зверек. — А меня превратили в детеныша. Видимо, чтобы еще унизительнее… или просто потому, что я сам только детенышей смог поймать и поглотить. Вот и огреб свойством той ауры, что имелась в наличии.
— А теперь повзрослел?
— А теперь повзрослел. Так что называй меня «дагэ» — самый старший брат. Я, в принципе, и раньше был тебя си-и-ильно взрослее. Но ладно, опустим этот вопрос, ведь мозгов было не очень много, — великодушно согласился с очевидным танфушу.
— Обойдешься, эрди, средний брат, — зловредно хмыкнул я. — Старший брат у нас один, и он, слава всем богам и лисам, выжил.
— Какие новости о Синтае? — тут же спросил Ян.
— Пришел в себя. Тетка Янли не зря стала богиней врачевания. К тому же добровольная жертва древнего духа сыграла роль в ритуале исцеления. Золотой самшит очень хотел загладить свою вину. Хотя, по сути, он ни в чем не был виноват.
— Да… Такого врагу не пожелаешь. Вернее, нет, врагу как раз и пожелаешь, — хмыкнул Ян, явно вспоминая тварь из хаоса, — чтобы его в аду тоже травили в течение сотен лет подчиняющими и ослабляющими зельями. Какая предусмотрительная сволочь оказалась: еще на заре времен суметь захватить контроль над последним ростком золотого самшита. Даже мне, прожженному гаду, казалось, что эта милая обезьянка — последнее существо в зоопарке, в ком можно заподозрить шпиона. А эта тварь просто дергала его за ниточки, как куклу-марионетку. Дух все понимал… но даже сказать не мог. Бр-р-р.
— Да, дядюшка не просто так заставил Цинхуан Янга провести Жень по определенным точкам зоопарка в тот день. Я ведь сам ранее завязал на нее многие линии защиты как на хранительницу. Таким образом дядюшка ослабил некоторые контрольные плетения и смог обмануть их, выдав себя за Синтая.
— Надеюсь, Женин жутковатый любимец переварил его без остатка, — мстительно прошипел Ян, снова принимая человеческий облик. — Не зря же он вымахал в десять раз. И опять прогрыз свой аквариум сквозь два щита.
— Угу. В этот раз мы использовали стекло с алмазным напылением. Меня самого передергивает от мысли, во что этот Плюша вырастет.
— Хорошо еще, тварюка теперь питается только чистым хаосом и больше никого не трогает. Я чуть инфаркт не получил, когда обнаружил его у себя в ванной!
— Это тебе еще повезло. Ко мне он все время в постель лезет греться. И требует, чтобы я его гладил.
— Он тоже скучает. — Ян покосился на застывшее изображение Жени. — Ладно. Пошли к берегу, будем репетировать косатку без мозгов. В смысле, без хаоса. Просто так рисковать и соваться наобум я тебе не позволю.
— Позволятель нашелся!
— Сдам Янли.
— Вот ты гад! Пошли.
Глава 55
Евгения:
Тропики остались позади, Атлантика у берегов Канады хмурилась полосой туч на горизонте и хлопала парусами маленькой яхты. А вот семейство дельфинов, кувыркавшееся между кудрявыми барашками волн, выглядело таким же беззаботно-веселым, как и их южные собратья.
— Женя, гидрокостюм, — напомнил мне Паша.
— Надет же, — не поняла я, похлопав себя по груди.
— Проверь еще раз, все ли правильно застегнуто, — строго уточнил Павел.
После моего выздоровления все вокруг вели себя так, словно я внезапно из живого человека превратилась в фарфоровую куклу. Не то чтобы я сильно жаловалась: официальный рабочий день сократили практически вдвое. Но порой беспокойство команды выходило за рамки. К примеру, мне не разрешали есть уличную еду и укладывали спать не позже десяти. Как все эти предосторожности относятся к здоровью моей ударенной головы, я до сих пор не поняла.
А еще у родителей и Аллочки почему-то вызвало практически панику мое желание сделать сюжет о дельфинах Желтой реки. Нет, я все понимаю, авария случилась в Китае. Но это же просто несчастливая случайность и вовсе не означает, что даже ступать на землю Поднебесной империи мне теперь опасно.
Матушка все же объяснила свое беспокойство так:
— Женечка, ты нас пойми. Врач сказал, что ты должна вспомнить все сама или и не вспоминать совсем. При этом строго запрещено рассказывать тебе подробности, иначе этот кусок твоей жизни и вовсе станет невозможно восстановить.
— Да что там вспоминать? — все никак не могла понять я. — Удар по голове? Больницу? А зачем? И как мне в этом могут помешать пресноводные дельфины?
Но у матушки стало такое лицо, что я от греха свернула обсуждение. Мне не понравились эти странные эмоции в ее глазах: жалость и сочувствие. Как будто я потеряла что-то важное и даже не помню об этом.
Так что я пожала плечами и отложила Китай на неопределенное время. Планета большая, интересных мест для съемок предостаточно. Да и дельфинов более сорока видов.
Единственное, что меня беспокоило временами, — сны. Нет, не кошмары. Пожалуй, даже наоборот, потому что в них вообще не было ничего неприятного. Они были красочными, веселыми, азартными, а если местами и напряженными — это скорее ощущалось приливом адреналина, чем мучением. Вот только утром я ничего толком не могла вспомнить, кроме ярких пятен и сопутствующих им впечатлений.
Впрочем, я забывала о них буквально через несколько минут после пробуждения, отвлекаясь на повседневные дела. У меня всегда была интересная жизнь наяву, зачем морочить себе голову снами?
— И помни: к дельфинам лучше близко не подплывать. Даже если они сами инициируют контакт. Это дикие животные! Даже если они не желают тебе зла, вполне могут и заиграть до смерти! Они ведь не осознают, что ты не умеешь дышать под водой или что их легкий тычок может сломать тебе кости! — нудел мой бессменный оператор.
Я открыла глаза пошире и уже собиралась сказать что-то о том, как давно выучила технику безопасности и что думаю по поводу этих поучений. Но потом только фыркнула и тихо засмеялась. Ну хочется ребятам меня нянчить — что мне, жалко?
Подводный мир, как всегда, поражал буйством красок. Это было завораживающе — в тропиках-то, понятно, нет подобного контраста, там и берега пестрят цветами и птицами. А вот серая, неприветливая Северная Атлантика была похожа на волшебство: стоит нырнуть — и свинцовое безразличие сменяется кипением жизни. Рядом проплыла стайка полосатых мелких рыбешек, испуганная небольшим хищником вроде барракуды. Безумно интересное зрелище, но я тут вовсе не за рыбками. Вперед, на поиски морских людей! Да-да, именно людей. Не зря же некоторые ученые считают, что дельфины — это наглядная демонстрация нашей эволюции в случае, если бы изначально млекопитающие не вышли на сушу. Сомнительная теория, но что-то в ней определенно есть.
Мозгов у них хватило бы. Но вот построить цивилизацию, не имея рук, увы (или к счастью?), невозможно. Впрочем, сами дельфины довольны своей жизнью и ни сожалениями, ни предвкушением не заморачиваются. В целом, пока ты им интересен и выглядишь безопасно, они вполне дружелюбные товарищи. Хотя, конечно, глупо считать, что эти морские млекопитающие прямо обожают людей и готовы на все ради помощи нам. Ну так мы и сами, при всей нашей разумности, не самый мирный и любвеобильный вид.
