Нет, я понимал, что он бездушная кукла, клон, голем, но сходство…
— Прости, — произнёс я, толи ему, толи самому себе. Обеими руками поднял меч над головой, а затем, резко, вложив всю силу, опустил, перерубив не только шею, но и прорубив металлическую сетку многострадальной кровати под ней.
Стараясь не смотреть на быстро бледнеющую кожу гомункулуса, схватил кожаный мешок и затолкал отделённую от тела голову в него, плотно завязывая шнуровку горловины.
Ожидающий меня с обратной стороны шатра маг, держа полог невидимости, помог мне вновь добраться до палатки сотника. На прощание вложил в ладонь массивный амулет. Произнёс негромко, — Это разряженный артефакт который фонит мощной магией иллюзии. Любой маг это определит сразу, это твоё алиби, если будут спрашивать, как смог незаметно проникнуть к инквизитору.
Кивнув, я амулет забрал и тут же сунул в кошель на поясе.
Выждав полчаса, пошел поднимать дежурный десяток, с которым собирался выехать в патруль.
Ворота лагеря мы покидали под взглядами нахохлившихся дозорных, вовсю светало. Я гарцевал на коне, поглядывая на пеший патруль и стараясь держаться их темпа, чтобы не вызывать преждевременных подозрений.
Ножны с мечом, непривычно закреплённые на перевязи через плечо, хлопали по ноге с одного боку, а мешок с доказательством моей смерти висел притороченный к седлу с другого.
Внезапно один из легионеров с удивлением произнёс, — Господин сотник, вы ранены? У вас кровь.
Посмотрев вниз, увидел, что с мешка медленно капают вниз тёмные тягучие капли, похоже просочившиеся где-то через шов.
— Не ранен, — мрачно усмехнулся я, — убит.
Резко пришпорив коня, рванул с места в галоп, подымая пыль, оставляя позади удивлённо что-то закричавших солдат. Скрывшись из вида, тут же свернул с дороги, уходя по лугу с высокой, почти до конского брюха травой, а затем нырнул в начинавшийся дальше лесной массив, снижая темп и осторожно лавируя между деревьев, теперь мне не так важна была скорость, сколько скрытность.
* * *
Стрела, вживнувшая прямо перед лошадиной головой и впившаяся в ствол дерева рядом, заставила меня натянуть поводья и остановиться. Соскочив на землю, прикрывшись крупом коня, выдёргивая из ножен меч, я крикнул, — Имперский легион! Немедленно покажитесь и назовите себя!
— Тише, тише, не надо так орать, — послышалось совершенно с другой стороны и, резко обернувшись, я увидел присевшую на стволе поваленного дерева невысокую мадам, в облегающем чёрном комбинезоне, что хищно улыбаясь, ковыряла ногти остриём тонкого длинного кинжала.
— Ты ещё кто такая? — прищурившись, спросил я.
— Меня все зовут Ведьма, — ответила та, с некоторым превосходством в голосе.
Сердце моё нечаянно ёкнуло, но я постарался никак себя не выдать. Неужели нарвался на адептку проклятий?
— Значит, проклятиями балуешься?
— Нет, — нахмурилась та, — я не из этих.
Тут уже задумался я. Спросил, в некоторых непонятках, — А почему Ведьма тогда?
— Потому что Ведьма, это моё прозвище, — с легким раздражением ответила девушка. По крайней мере она выглядела достаточно молодо, моложе меня, поэтому женщиной её назвать у меня язык не поворачивался.
— Но ведь ведьма это та, кто управляет проклятиями?
— Блин, что ты такой тупой, — воскликнула та, спрыгивая с бревна, с намерением подойти ближе. Поэтому я тут же вытянул меч в её сторону.
Та замерла на месте, затем хмыкнула, добавила, — Что, испугался? Кароче, просто пойми, есть ведьмы, которые там с проклятиями и всё такое, а есть Ведьма — то есть я.
Эта девка явно пыталась мне вынести мозги своей странной логикой.
Нахмурившись, я буркнул, — Но если ты не владеешь проклятиями, зачем называться ведьмой?
— Вот ты тупой! — подняв глаза к небу, та грязно выругалась.
Тут сбоку раздался ещё один женский голос и из-за дерева выпрыгнула ещё одна девушка в зелёном плаще с капюшоном и композитным луком в руках.
— А я тебе сразу говорила, что прозвище неудачное.
— Да пошла ты, — буркнула называвшая себя Ведьмой, — у самой что, лучше что-ли?
Тут очередная незнакомка, склонив голову набок, прищурившись оглядела меня, затем поизнесла, — Какой храбрый сотник, так уверенно тычет в нас мечом. Да, меня зовут Стрелок.
Я вновь мысленно почесал голову, спросил, — А почему так по мужски? Стрелок.
— А как, по твоему должно быть? — язвительно поинтересовалась та, — Стрелка, что-ли?
— Ну можно и Стрелка, — пожал плечами я.
— Грёбаный шовинист, — выругалась лучница, и схватилась за колчан.
Я вновь нырнул за коня, вытащил из седельной сумки нож, приготовившись его метнуть.
— Спокойно! — раздался третий голос и опять со спины.
Обернувшись вновь, я увидел третью незнакомку, только совсем невысокую.
— Да сколько же вас!
— Успокойся, красавчик, — чуть хрипловато ответила третья, — я последняя. Для тебя, — она хохотнула.
Я вновь напрягся, пытаясь просчитать ситуацию, но, отсмеявшись, незнакомка ответила, — расслабься, мы не собираемся тебя убивать.
— И что же вы собираетесь?
— Да так, — ответила та, — хотим полюбопытствовать, что у тебя в том мешочке лежит.
Тут черёд пришел усмехаться мне.
— В мешочке? Так вы грабители с большой дороги. — Я покачал головой, затем пару раз хлопнул по мешку ладонью. — Если вы думаете, что та что-то ценное, то ошибаетесь, — тут я кровожадно улыбнулся, — здесь лежит голова моего врага, которую я сам, вот этим мечом отрубил. Могущественного врага. Поэтому не советую вставать у меня на пути.
Тут все три, как-то странно переглянулись, затем первая, которая Ведьма, успев как-то незаметно переместиться к своей низкорослой подруге, чуть покачала головой и произнесла, — Нет, сотник, ты не понял, мы не грабители.
— А кто же вы?
— Мы убийцы.
— И так уж вышло, — мелодичным голосом добавила вторая, — что твой враг был и нашим врагом.
— Поэтому нам надо убедиться, что в мешке именно его голова, — произнесла третья. — Мы две недели охотились за ним, перепробовали все способы, но всё тщетно. А затем приехал ты и уже на следующее утро заполучил его голову.
Лучница, баба с кинжалом и непонятная мелкая девка с пропитым голосом… И вот эти три странные личности и были моими неуловимыми супер убийцами, которых никто не мог поймать?! Мнение о контрразведке у меня резко упало до плинтуса.
“Они же выделяются, как белая ворона в стае чёрных, — подумал я, разом сообразив, что это за дамы такие интересные, — в лагере одни мужики, а трёх баб никто ни разу не увидел. Да как так-то?”
— В общем, показывай! — потребовала грубо третья.
— Сейчас, покажу, — буркнул я в ответ, начиная развязывать одной рукой узел на горле мешка, чисто из вредности спросил, — а тебя-то как звать?
— Называй меня — Малышка, — ответила та и я невольно хрюкнул.
— Чё ржешь? — набычилась сразу та, — не нравится моё прозвище?!
— Да нет, — произнёс я, стараясь сохранить невозмутимость, — оно тебе очень подходит.
— По моему этот шовинист хочет нас оскорбить, — с угрозой произнесла Стрелок, вновь хватаясь за колчан.
— Если он действительно его убил, — отрывисто бросила Малышка, — то пусть хоть заоскорбляется, плевать. За голову проклятого инквизитора я прощу что угодно.
Завязки наконец поддались и я вытащил голову гомункулуса на свет. Были опасения, что что-то пойдёт не так и с головой что-нибудь произойдёт, но нет, всё было в порядке, насколько может быть в порядке полдня назад отрубленная часть практически человеческого тела.
Троица девок в томительном молчании с полминуты жадно разглядывало мой законный трофей, затем Ведьма медленно подошла ближе, под моим напряженным взглядом коснулась пальцем обрубка шеи, измазав тот в крови. Понюхала а затем лизнула.
— Это он. Кровь настоящая и голова тоже.
Я успел заметить чуть выдвинувшиеся клыки Ведьмы — докозательство того, что передо мной самая настоящая вампирша. Впрочем, этот факт особо удивительным не был.
