– Это не причина, чтобы тебя унижать…
Я успокаивающе погладила хранителя по руке. Ллойд вдруг развернулся, крепко обнял меня и поцеловал в нос.
– Давай поедем домой? – спросил он, заглядывая мне в глаза.
– А ты… тебе не надо переговорить с…
– Это им надо. Поехали?
– Хорошо, – улыбнулась я.
Ллойд тихо предупредил мэра, что мы уходим, раздал последние распоряжения, и уже через несколько минут мы сидели в вызванном экипаже.
Часть I I. Глава 5. Подарок Ллойда
Как только мы оказались одни, сразу вернулось то самое чувство. Воздух между нами словно накалился, а темнота в карете только подливала масло в огонь. Чтобы прервать неловкое молчание, я поинтересовалась:
– Ты ведь не должен пользоваться властью в личных целях. Почему тогда сказал, что за слова девушек будут расплачиваться их семьи? Получается, солгал?
– Нет, конечно! Всего лишь сыграл на их неосведомленности. Я действительно не могу пользоваться властью в личных целях, но им это неизвестно. Но в то же время я не сказал ни слова неправды. Эта леди Энера частенько говорит что-то такое, что портит репутацию её семьи. Отец у неё хоть и порядочный прохвост, который везде ищет выгоду, но определенный кодекс чести у него есть. А вот дочка…
– А откуда ты знаешь их семью?
– Нэйт рассказывал. Это была забавная история, – усмехнулся Ллойд. – Как-то раз в поездке он попал под дождь. Остановился в поместье виконта – отца леди Энеры. Там как раз отмечали какой-то праздник. Нэйта приняли хорошо, но он отговорился усталостью и сразу после ужина пошел спать.
– Похоже, он не любит застолья, – вставила я, вспомнив, что с нашей свадьбы Нэйт сбежал, не дожидаясь танцев.
– Да, так и есть. Но тут ему быстро сбежать не удалось. Его заметили и подсыпали в еду снотворное. Только на сильных магов оно действует немного не так, как на обычных людей. Мы имунны к большинству ядов, а доза снотворного должна быть огромная, чтобы свалить с ног. Так что все, чего добились заговорщики, – Нэйт немного захотел на боковую. Он, конечно, сообразил, что резкое желание прикорнуть не возникло само по себе. Создав иллюзию спящего себя и установив в гостевой комнате наблюдение, он устроился в засаде. Каково же было его удивление, когда к нему в комнату пробралась молодая особа. Не зажигая свечи, она разделась и влезла под одеяло. Нэйт начал думать, что девушка просто ошиблась комнатой.
Я расхохоталась, а потом предположила:
– Какая-то из местных леди задумала женить на себе хранителя? Дай угадаю, через несколько минут в комнату ввалилась половина приглашенных гостей?
– Ты почти угадала, к ним ввалились. Только задумала не сама леди, а её матушка.
– Неужели этой девушкой была Энера?
– Нет. Ей оказалась одна из её дальних родственниц. Кстати, когда-то довольно богатых родственниц. Один из хранителей рангом пониже собрал доказательства преступлений отца этой девушки. Этот тип настолько уверовал в то, что сумеет договориться, что даже особенно не скрывался. Его осудили, имущество отобрали, а самого сослали в шахты. Дочь и супруга оказались непричастны к преступлениям, вот и приехали к дальним родственникам просить помощи. А тут Нэйт к ним завернул…
– … и они решили, что он сможет помочь им вернуть отца, состояние и обелить репутацию семьи. И всего лишь нужно заставить хранителя жениться. Даже если с возвращением состояния не получится, богатый знатный маг – хорошая партия.
– Все так и было!
Ничего не меняется. И тут внезапно вспомнилась оговорка отца о том, что они пытались что-то провернуть, а Ллойд проигнорировал.
– А с тобой что-нибудь подобное было?
– Нет! Первопредки сохранили. Но торжества я тоже не люблю. Слишком много людей, которые врут. В том числе красавицы, которые при первом знакомстве утверждают, что без ума от меня, лгут о том, что я им безумно нравлюсь… и все эти ужимки, чтобы привлечь внимание… – Ллойд брезгливо поморщился.
– Ты видишь их насквозь, – продолжила я.
– Да, и то, что я вижу, мне не нравится.
Снова установилось молчание. Что-то мы долго едем. Гостиница, где мы все это время снимали номера, совсем недалеко. Отдернув занавески, я вдруг увидела, что мы совсем в другом месте.
– Прибыли! – выкрикнул кучер, останавливаясь у незнакомого дома.
– Ллойд, это не гостиница, – обеспокоено сказала я.
– Я знаю, но для молодой семьи жить в гостинице – моветон, поэтому я присмотрел новый дом.
– Не поняла…
– Сейчас расскажу, – пообещал хранитель, распахнув дверцу кареты.
Солнце уже скрылось за горизонтом, поэтому полностью осмотреть фасад строения не удалось, зато широкое крыльцо освещали два небольших магический фонарика. Теплый желто-оранжевый свет выхватывал из темноты мощные резные колонны, массивную дверь с искусно вырезанным солнцем. В подрагивающем свете магических светильников казалось, что лучи у солнца поблескивают.
Ллойд расплатился с кучером, взлетел на ступеньки и, поковырявшись ключом в замке, открыл дверь. Яркий свет на мгновение ослепил, но быстро проморгавшись, я рассмотрела просторную прихожую. Встроенный в стену большой шкаф для одежды, вешалка, полка для обуви. Слева – большое окно, чуть дальше – лестница, справа – кухня.
Мой взгляд останавливался то на балясинах лестницы из светлого дерева, то на дверцах шкафа, где была вырезана фантастическая лупоглазая рыбина, то на вешалке, изображающей водную гладь и лебедей. Я смотрела на деревянную ручку двери, на перила лестницы, на удобную скамеечку и понимала: здесь жил мастер-резчик по дереву. Очень искусный и любящий свою работу.
Ллойд тем временем разулся, прошел дальше по коридору, объясняя на ходу:
– Сразу справа – кухня. Она проходная, рядом с ней – комната, она небольшая, но уютная. Если пройти прямо от входа, тут еще одна комната. А налево - туалет и ванная. Наверху еще три комнаты, есть выход на чердак. Здесь чисто: убрались к нашему приезду. Но полы довольно холодные. Это не страшно, я все нагрею, дай только немного времени. Как тебе дом?
– Волшебный, – прошептала я.
Запах дерева и лака, который отчим приносил из столярной мастерской, незаметно присутствовал и в этом доме, делая его до боли родным и близким. Конечно, Хонт и Брэй не были резчиками, они делали мебель. Крепкую, надежную, недешевую, но без излишних «украшательств», как говорил отчим. И все же профессия столяра и резчика по дереву очень близка. Словно я попала в тот дом, который стал мне родным, и который мы с Иржи вынуждены были продать, чтобы погасить долги на лечение матери.
Я разулась и прошлась по холодному паркету, кончиками пальцев погладила деревянную вешалку (на ней красиво изогнутые шеи лебедей выполняли роль крючков) и улыбнулась. Воспоминания о том счастливом времени, когда мы жили с отчимом и братьями все вместе, накатили внезапно.
– Стана? – Хранитель подошел близко. Кажется, он что-то спрашивал, но я не слышала. – Ты плачешь?
Я растеряно провела по щеке, ощущая влагу.
– Если тебе не нравится дом, – обняв меня, обеспокоено сказал Ллойд, – то выберем другой. Я пока только снял его в аренду, но…
– Не надо другой. – Ком в горле мешал говорить. – Тут так чудесно.
– Почему ты плачешь? – Мой хранитель нежно вытирал слезы с моих щек.
– Мама и Хонт… – прошептала я.
– А кто такой Хонт?
– Мой отчим. Мама вышла замуж за него. Он был вдовцом с двумя детьми. Старший – Брэй, а младший – Иржи. Тогда я тощая была, хилая, мне бывшая соседка клок волос вырвала, потому что видела, как я якобы её жениха соблазняю. И с того времени меня звали цыпой ощипанной или просто ощипанной. Я стеснялась себя, мне казалось, что я – уродина. И тогда Хонт подарил мне игрушку лебедя. Деревянного. И сказал, что птенцы у лебедей неказистые, зато взрослые птицы потрясающе красивы. Вот и я такая: обязательно вырасту красивой. И когда меня дразнили уродиной и ощипанной, я вспоминала игрушку и про себя повторяла, что я – лебедь и обязательно стану красивой.
