этот момент покачнулась. Семён, который ждал чего-то такого, подхватил старую ведьму, усадил на ближайшую скамейку и позвонил Ахмету. Тот на его рассказ и просьбу забрать бабушку, выругался не по русски, однако о состоянии бабушки поинтересовался явно без агрессии.
– Я в этих делах новичок, – честно признался Семён, – мало что понимаю, но если понадобится помощь, магическая, зовите. Найдём кого спросить. И, Ахмет, я с дамами не воюю, особенно с пожилыми, даже если меня пытаются прибить. Но когда отбиваешься, может что-то обратно отлететь, так что ты прости, если что-то такое получилось, я старался не навредить, но...
– Да я понимаю, давай замнём. Ты только подожди, пока водила за ней подойдёт.
Глава 15. Битвы под ковром
В особняке семьи Мамедовых вертелся серьёзный переполох и центром его была спальня тёщи. Врачи уже собирались везти старую ведьму в реанимацию, но тут прибежала Дина, с "кровью", вернее, с недоделанными ногтями, вырвавшаяся из салона красоты и немилосердно отогнала медиков от кровати матери. А те только удивлённо охали и таращились, когда весьма респектабельного вида женщина сначала просто водила над безнадёжной старухой руками, потом взяла свечу и продолжила делать пасы свечой, что-то при этом нашёптывая. Но при этом линия на переносном кардиографе, который не успели отключить, вдруг сама собой пришла в норму, больная задышала ровнее, а дорогой прибор вдруг сказал тихое: "Пуффф...", и сгорел. Старушенция попыталась бодренько вскочить, но Дина удержала её и, обернувшись к врачам цикнула:
– Будете трепаться о том что тут видели, сами так ляжете!
И взгляд её был таким, что люди в белых халатах разом попытались пройти сквозь стену спиной вперёд. Ситуацию разрядил Рахмон, который вежливо выпроводил бригаду "скорой" до дверей дома, вручил каждому небольшую премию за оперативность и поинтересовался, не будут ли их ругать за сгоревший кардиограф. Старший бригады замялся, как-никак, но материальную ответственность никто не отменял. Мамедов всё понял правильно:
– Скажите начальству, чтобы вас не ругали, я завтра привезу вам два таких же... – он замялся на секунду и оставил себе небольшую лазейку, чтобы ненароком не нарушить слово: – Или ещё лучше.
– Спасибо, Рахмон Исаевич! – подобострастно закивал головой старший бригады.
– Ну а вы, пожалуйста, не рассказывайте никому, что тут видели. Всё равно вам никто не поверит, зачем себе репутацию портить...
И несмотря на дружелюбный тон, всем было ясно, что в случае чего, испорчена может быть не только репутация, но и шкура. На этой жизнеутверждающей ноте медики загрузились в машину и умотали.
А в спальне Зулейхи, тем временем, разгоралось весьма яростное обсуждение случившегося:
– Мама! Зачем ты всё это устроила!
– Надо поставить этих неучей на место! А то...
– Ма-ма! Это же Москва! Здесь такие чудовища ходят! Это мы рядом с ними неучи и деревенщина! Ты посмотри как это "гяур-я-ничего-не-умею" твои же обручи на тебя же и перебросил!
Зулейха на это аж вскочила:
– Да что ты говоришь! Обручи нельзя...
– Значит можно, – возразила Дина, укладывая мать обратно. – Уж твои-то плетения я всегда узнаю.
– Вот словечек-то нахваталась... – проворчала Зулейха. – Кстати, как ты узнала что это именно обручи, поняла что именно мои? Ты же никаких ритуалов не делала!
– Увидела.
– Хочешь сказать, что Господь открыл твои глаза для духовного зрения? – с изрядной долей скептицизма уточнила старая ведьма.
– Научили, – с не меньшим скепсисом ответила ведьма молодая.
– Научили?!!! Это же великий дар, которым Аллах наделяет...
– Это всего лишь навык, мама, которому можно научить любого. Там, куда я хожу, этому "духовному зрению" учат за пару дней. Заметь, секта не самого высокого полёта.
Зулейха молча закусила губу и Дина решительно поставила точку в дискуссии:
– Это Москва, мама! Здесь знания собирали... да сколько она стоит, столько и собирали. Сюда столько народу съезжается... Здесь такие чудовища ходят... на них не то что смотреть, о них думать страшно!
***
Пока ведьмы объяснялись в своём кругу, мужская часть семьи Мамедовых собралась в кабинете главы семейства.
– Что думаешь делать? – спросил Рахмон сына.
Тот ответил задумчиво:
– С одной стороны, бабушка, конечно, пострадала... с другой, бабушка сама напала, Семён только защищался. Позвонил мне, извинился, помог чем мог...
– Да и воевать с ФСБ будет несколько опрометчиво. Но если спустить дело на тормозах,
