за тобой следят слуги дворца Чиньчжу, ты приведешь их прямиком ко мне. Я ничего не упустил?
— Ваше высочество!
Разбойник не смел подняться с колен и лишь склонял голову к самой земле.
— Я лишь хотел рассказать вам о том, что произошло. Чтобы у вас было больше времени на то, чтобы подготовиться. Я знал, что не смогу справиться с заклинателем Шэнь, и лишь хотел сделать ради вас то, что мне по силам! Уверяю вас, все мы — преданные слуги Вашего Высочества!
Сяолун поморщился:
— Не стоит кричать об этом. Могут не так понять. Иметь вас в числе своих слуг — это отнюдь не самая достойная слава для принца.
— Простите меня, Ваше Высочество! — повторил разбойник на полтона ниже.
Второй принц смотрел на него сверху вниз. Разбойники с гор Йинчен не раз и не два помогали ему выполнять деликатные поручения. В отличие от старшего брата, Сяолун понимал, что не всегда и не везде открыто заявиться в золоченых доспехах — это лучшая тактика силовых действий. Что принц, как и король, должен уметь действовать в тени. Вместо своих вооруженных слуг отправить бандитов, которые сделают всю грязную работу, формально оставив его непричастным.
К сожалению, у них были свои недостатки. Например, трусость и ужасное скудоумие, свойственное простонародью. Те самые, из-за которых нерадивый слуга мог крупно подставить своего господина.
— Оставьте нас, — коротко приказал Сяолун.
Слуги дворца Хуаджу были идеально вышколены. Никто не задал вопроса. Никто не промедлил с исполнением приказа. Никто даже не бросил взгляд на простолюдина, еще пять минут назад кричавшего у ворот дворца, требуя немедленной встречи с принцем.
Когда за последним слугой закрылись двери, Сяолун коротко приказал:
— Встань.
Медленно, несмело разбойник Бэй поднялся на ноги. Колени его дрожали. Смотреть прямо на вельможного господина он все еще не смел.
— Ты поступил разумно, сбежав из той пещеры, — отметил Сяолун, копаясь в ящике стола, — Возможно, даже слишком разумно для простого бандита…
Достав небольшую дубинку, он полюбовался своим шедевром. Хоть и выполненная из обычного дерева, благодаря наложенным заклинаниям она не уступала в прочности металлу.
— А я не люблю, когда мои слуги забывают свое место.
Первый удар оказался настолько быстр, что разбойник не успел даже моргнуть. Опрокинув нерадивого слугу на пол, Сяолун обрушился на него разъяренным вихрем сокрушающих ударов. Первую минуту избиения Бэй еще пытался закрываться руками. Затем, когда обе руки оказались сломаны, просто плакал и просил пощады. Затем — просто молчал, уже не имея ни голоса, ни сознания, чтобы что-то говорить.
Наконец, закончив избиение уже бездыханного тела, Сяолун глубоко вдохнул. Сдерживать гнев на людях стало немного легче.
Второй принц позвонил в колокольчик, и слуги вернулись в покои уже через сорок секунд. Кровавое месиво, оставшееся от незадачливого просителя, их ни капельки не обеспокоило.
— Унесите тело и тайно вывезите из дворца, — распорядился Сяолун, — Пусть его «найдут» где-нибудь в восточном пригороде Тьянконджичена. Если объявятся другие выжившие из той же банды, соберите их на складе у южного рынка и там без шума перебейте. И будьте любезны заменить ковер в моих покоях.
Вновь вернувшись во дворец Чиньчжу, Даниил с удивлением обнаружил, что чувствует себя… вернувшимся домой. Казалось бы, лишь несколько дней он прожил здесь. Казалось бы, дворец принадлежал не ему, а принцу Лиминю, чье тело он ныне занимал. Казалось бы, все обитатели дворца были ему чужими.
Однако так радовались они его возвращению, как будто не работодателя дождались, а члена семьи, не больше и не меньше. Сдержанно, но искренне поздравил его с победой евнух Юн, тренировавший его во владении мечом. Негромко возблагодарила земных духов и Светлых Небожителей шаманка Панчён. Что до служанки Лю, то хоть при гостье она и старалась не привлекать к себе внимания, от её просиявшего лица Дану вдруг стало как-то теплее на душе.
Дом — это где тебя всегда ждут. Теперь такое место у него было.
А еще теперь ему было куда пригласить девушку, что тоже было изрядным плюсом. Даниил представил себе реакцию великолепной наследницы Фен на свинарник, звавшийся мужской общагой, и с трудом удержался от неуместного смеха.
Для такой женщины, как она, дворец был единственным подходящим местом.
Силясь быть галантным, Даниил предложил ей отужинать вместе, и Сюин с улыбкой согласилась. Столик для них двоих накрыли прямо в его покоях, и юноша остро пожалел, что культуре этого мира неведомо понятие ужина при свечах. Впрочем, и без того полумрак покоев, освещенных лишь парой светильников и последними лучами закатного солнца, создавал романтическую и немного интимную атмосферу.
Что не мешало Дану перед ужином отдать несколько приказов, неслышимых для гостьи.
— Я приказал подготовить для вас одежду, подобающую вашему статусу, — говорил он, отдавая должное деликатесам, — Поэтому, когда настанет время покидать дворец, вы сможете сделать это в достойном виде. Ведь, насколько могу судить, после громких событий в пещере стремление сохранять инкогнито не имеет никакого смысла.
— Вы правы, мой принц, — откликнулась Сюин, — В скором времени слухи неизбежно разлетятся. К полудню половина города будет знать, что вы спасли мне жизнь… и чего потребовали взамен.
Даниил отвел глаза, пристыженный намеком.
— Прошу прощения, если мое желание показалось вам унизительным.
— Унизительным? — переспросила девушка, — Совсем нет. Напротив, я нахожу честью для себя быть той, ради чьей благосклонности мужчины разрушают оковы и побеждают демонов.
У Дана на этот счет было другое мнение, но спорить он точно не собирался. Потому что это не соответствовало планам, объяснял он себе.
А на самом деле, как он подозревал, потому что чувствовать себя героем, заслужившим своим мечом благосклонность прекрасной дамы, было невероятно приятно и необычно.
— Однако хоть вы и подтвердили мои слова, — указал он, — Вы прекрасно знаете, что я оказался там не с целью вашего спасения. По сути, я действовал лишь в своих интересах.
— Как и каждый из нас, — отметила Сюин, — Любой человек действует лишь ради своих интересов, мой принц. Главное — знать, чьи интересы совпадают с вашими, а чьи расходятся. Первые становятся вам друзьями, вторые врагами. Но никто и никогда не станет делать того, что не принесет пользы ему самому.
— Вы отрицаете понятие альтруизма? — осведомился Дан.
Он постарался, чтобы это прозвучало лишь как поддержка светской беседы, хотя подобный пренебрежительный комментарий изрядно его задел. «Он меня чуть самого с ума не свел, доказывая, что меня нету», — вспомнились незабвенные слова Воланда.
В ответ Фен Сюин заливисто рассмеялась:
— Альтруизм? Это что-то вроде того, о чем толкуют
