- Ты думаешь обо мне, когда прикасаешься к себе? - спросил он, изумив ее, произнеся эти слова. Он изголодался по ней.
Она кивнула.
- Что ты представляешь у себя в голове?
- Твой рот, - прошептала она, - пробующий меня на вкус.
- Здесь? - Его пальцы начали кружить вокруг ее клитора, и она ахнула. Он приподнял ее бедра и лизнул ее, скользя своими пальцами и прижимая их к ее средоточию. Ее сладкий, сладкий вкус дразнил его.
- Да, прямо там, - слова были больше похожи на стон.
Если он лизнет ее еще раз, то она кончит. А он пока не хотел, чтобы она это сделала. Он хотел довести ее до оргазма своим членом. Приподнявшись, он скользнул пальцем в ее жаркие, тугие ножны. Она чувствовала себя так хорошо, так чертовски хорошо. Он наклонился вниз и провел языком вокруг одного ее соска, потом вокруг другого, пробуя на вкус нектар цветка, которым была ароматизирована вода.
Ее руки сжали края купальни, помогая удерживать себя.
- Грей, - задыхалась она. - Я чувствую такой... жар. Останови это. Нет, не останавливай. Мне нужно больше. Нет, не больше. Я хочу попробовать тебя на вкус. Всего тебя.
Ее глаза были дикими, она встала и прижала его к краю купальни прежде, чем он смог выразить протест. Не то, чтобы он собирался это делать. Затем маленькая Пруденс склонилась к нему, вбирая в рот всю его длину сверху донизу, вплетая свои зубы и язык в игру, накрывая своей рукой его яички.
Прежде чем его тело закончило последний спазм, он снова напрягся. Готов для нее. Борясь с дыханием так, словно никогда и не кончал. Словно то, что он дал ей свое семя, было лишь легким началом. Внутри него росло и билось чувство неотложности, в его обычной необходимости в полном высвобождении. Он всегда действовал с женщинами не торопясь, всегда растягивал время, никогда не позволял себе быть быстрым и спешным. Но его кровь горела, почти кипела, была готова, вот-вот взорваться и внезапно он усомнился в своем контроле.
Он лег сверху на нее. Вода заплескалась вокруг них. Его взгляд блуждал по ее телу и задержался на ее шее, на том месте, где бился пульс. Его рот увлажнился. Каким бы было ощущение, если вонзить зубы в ее вену, позволить ее крови наполнить его горло? Он проложил путь из поцелуев, начиная между ее грудями, задержавшись на ее ключице, а затем лизнул ее шею.
Она извиваясь выгнулась ему навстречу. Ее руки поднялись к его спине, сжимая ее, царапая. Он собирался укусить ее... должен укусить ее... и он собирался сделать это, одновременно заполняя ее своим членом. Он был противен самому себе, но не мог остановить эту нужду. Он хотел войти в нее и укусить в одно и то же время, принимая от нее все, все, что она могла дать. Ему необходимо быть сильным, но он не мог это контролировать.
Если он не укусит ее в ближайшее время, он погибнет. Если он не войдет в нее в ближайшее время, он умрет. Если он в ближайшее время не выплеснет внутри нее свое семя, он перенесет этого. Он должен заполучить ее, заполучит ее, и ничто не сможет его остановить.
- Скажи мне, что уже готова. Скажи мне, что можешь меня принять.
- Да, да. Сейчас. Пожалуйста, сейчас. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.
«Джуэл. Моя». Он только открыл свой рот, только потянулся вниз, захватывая свою эрекцию, располагая себя напротив входа в нее, когда услышал, как распахнулась дверь.
Защитные инстинкты вернулись, к Грею, и он вскочил, борясь с облаком похоти, завладевшим его разумом. В его груди, ширилась, становясь жарче дикая ярость. Он горел ею, вибрировал ею, был ею одержим. Из его горла вырвалось низкое, животное рычание.
Вода перелилась через край купальни, когда он из нее выскочил. Его дыхание было тяжелым и прерывающимся, пот тек по его щекам. Нахмурившись, он схватил с пола два своих кинжала.
Глаза Джуэл заволокло пеленой страсти, и ей пришлось помотать головой, в пытке прояснить мысли. Она выпрямилась, с исказившимися в ужасе чертами лица. Грей не слышал шагов, только шелест крыльев. Он не мог видеть сквозь ширму стоящую перед купальней, поэтому не имел понятия, кем был этот невидимый враг, который умрет в страшных муках за то, что посмел его прервать.
- Где они? - услышал он глубокий требовательный голос.
И тут же узнал говорившего. Фоморианец, с которым, он играл на базаре - и выиграл.
Глаза Грея сузились. Ему следовало ожидать чего-то подобного, но не сделал этого. Единственное, что его заботило - были вампиры и демоны. А так же, как раздеть Джуэл.
- Что...
- Т-с-с, - шикнул он на Джуэл, протягивая ей один из своих ножей. Она взяла предложенное оружие трясущимися пальцами. - Оставайся здесь, - произнес он одними губами.
Он нащупал еще один клинок на поясе своих штанов и торопливо выдернул его. С каждой проходящей секундой его гнев разрастался. Да, кто-то умрет в эту ночь.
- Найди деньги, - рявкнул фоморианец.
Звук разрушений усилился, треща деревом и разрываемой тканью. Он не знал, сколько их там было, но через несколько секунд они обнаружат его и Джуэл за ширмой. Он предпочитал начать действовать в центре комнаты, подальше от нее.
Равнодушный к своей наготе, он низко присел и выглянул из-за ширмы, высматривая все детали. Фоморианцы использовали свои крылья, чтобы удержаться на своей единственной ноге для равновесия топая всей ступней, а в своей единственной руке держа шипованную дубинку. Их было пятеро. «Дерьмо. Дерьмо!» Он бывал и в худших ситуациях, но предпочел бы иметь при себе пушку.
Когда он присел, выбирая наилучший маневр для атаки, вся его сексуальная похоть превратилась в простую жажду крови. В считанные секунды он перешел из разгоряченного состояния в - ледяное. Его разум закрылся, сосредотачиваясь только на войне и смерти. Его захватил густой металлический запах крови фоморианцев.
«Один, - отсчитал он про себя. - Два. Три».
Из него вырвался боевой клич, Грей вскочил со своей позиции и напал на ближайшую к нему тварь, решив бороться с ним тем же способом, что и с демонами. Может он и не знал слабые места этих существ, но ничто не может выжить с перерезанным горлом.
Благодаря элементу неожиданности, ему удалось схватить первого однорукого и одноногого зверя сзади. Существо с силой сделало выпад, и Грей почувствовал рану на своем бедре. Он решительно взмахнул своим кинжалом. Тварь обмякла и выронила дубинку, рухнув на пол, проливая из дергающегося тела густую черную кровь.
«Один готов, осталось четверо».
К тому времени, как он развернулся, к нему уже летели две твари, исказив яростью свои уродливые лица. За секунду перед тем, как они достигли его, он низко присел и схватил их обоих за лодыжки. Они брыкались и боролись с его хваткой, но он вывернул ноги в другое положение, используя против тварей их же высоту в устойчивости, и пнул их ногами.
