Вот бы ещё знать — это не опасно? Ему ничего не угрожает? Ведь эта Алика, судя по всему, не человек…
— Инга, не злись, — заметил Дима со смехом, — Они скоро вернутся, а ты мне дорожку на ковре протоптала уже. И вообще, Егор просто заботится о тебе.
— Да, видала я такую заботу в попе у бегемота, — пробормотала я и отправилась на кухню.
— Чай, кофе, сладости? — уточнил Дима.
— Нет, просто у тебя на кухне большой подоконник.
Дима рассмеялся и включил чайник.
— Да ладно тебе, не переживай, они скоро вернутся.
— С чего ты взял, что я волнуюсь? — взбеленилась я.
— Но так оно и есть.
Я вздохнула. Спорить не хотелось.
Надо выйти на улицу.
Я застыла, изумлённая этой мыслью.
А что? Егору назло. Нужно выйти на улицу.
Подчиняясь непонятному порыву, я оглянулась по сторонам. Дима скрылся в неизвестном направлении, и путь был свободен. Не сомневаясь ни секунды, я повернула ключ в замочной скважине. Выходя, я услышала мелодию телефона.
На улицу.
Я понеслась по ступенькам. Я ведь могу не уходить далеко, просто побродить по городу до вечера, не отвечая на звонки — пусть знает, как обижать бедную маленькую девочку!
Я открыла дверь, выскочила на улицу и стремительно пошла, куда глаза глядят. Вперёд по улице, переулок, ещё поворот…
А что это я, в общем-то, делаю? Егор ведь и так расстроен тем, что случилось с Кларой, а тут ещё и я не вовремя финты выдаю. И потом, мне же нужно знать, нормально ли прошёл визит к Алике. А так — меня словно позвал кто-то…
В этот момент я поняла, что мне нужно отсюда уходить, и чем быстрее, тем лучше. Но я опоздала — за моей спиной мелькнула тень, и мир погрузился во тьму.
Егор
Мы ехали по городу в тишине, размышляя каждый о своём. Я не мог отделаться от неожиданно накатившего ощущения тревоги, которое никак не желало пропадать. Я вспоминал разговор с Аликой, пытаясь осмыслить всё сказанное заново. Итак, гипотетически Клара, скорее всего, жива. Но в другом мире. И я ничего не смогу сделать…
Как это горько — чувствовать беспомощность. Это как боль, разъедающая изнутри, от которой не поможет ни одна таблетка…
Вдруг мне стало страшно. Этот страх возникает, когда кто-то, явно не желающий тебе добра, подкрадывается со спины. Я стремительно оглянулся, и Марк неожиданно повторил моё движение.
— На улицу?.. О, демон, — пробормотал он, вдавливая до отказа педаль. Мы всё разгонялись, а Марк параллельно ещё и звонил кому-то. Чувство тревоги усилилось, когда я увидел, что он набрал номер Димы.
— Марк, что…
— Тихо!!! Алло, Дима, где Инга?! Дай ей трубку. Быстро! Что? Нет…
У меня внутри всё оборвалось.
— Что с ней?! — прорычал я, чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.
— Кто-то подчинил её волю, Егор. Она сбежала.
Мы на нереальной скорости неслись по улице, едва вписываясь в повороты и забыв о правилах движения. Дима застыл на крыльце своего дома. Его виноватый взгляд упёрся в меня.
— Егор, прости. Я вышел на улицу, я бежал почти след в след, но не увидел её. Она просто исчезла, как привидение…
— Морок. Её просто скрыли от твоих глаз.
— Кто? — уточнил я мягко, — Где она? Марк, ты знаешь?
— Я думаю, нам нужно снова повидаться с Аликой, — сказал мой друг сквозь стиснутые зубы. Я ощутил, как чёрной волной поднимается ярость.
— Если с ней что-то случится… — прошипел я.
— Не сомневаюсь. Идём!
***
Алика
Алика отбросила назад прядь тёмных волос, сквозь которые уже пробивалась седина. Чёрт, она думала, что сотня лет — это почти вечность. Она думала, что сотни лет молодости хватит с лихвой. Она ошиблась.
Духи только что вернулись с добычей. Она лежала, вздрагивая, на холодных досках пола. Как ни крути, а слуги Алики всегда отличались склонность выпивать своих пленников практически досуха. Ведьма хмыкнула — девчонке повезло ещё, что жива осталась!
Алика принялась пристально её осматривать. Худощавая, гибкая, тёмно-каштановые волосы струятся волной по полу, вздрагивают ресницы, губы слегка приоткрыты…
Не удержавшись, Алика направила немного силы в кончики пальцев и провела появившимися когтями по гибкой шее. Девушка вздрогнула чуть сильнее, смежила веки. Кровь потекла ручейками из неглубоких царапин.
Алике понравился её запах. Она склонилась к шее девушки и провела языком по свежим ранкам. Какой вкус…
На миг Алике захотелось, наплевав на первоначальные планы, вырезать девчонке сердце и глаза, напиться её крови, почувствовать, как по капле выходит из хрупкого тельца жизнь. Её когти с силой впились в девочкины предплечья.
Чёрт, нет. Эта шлюшка нужна живой. Ведьма снова провела языком по воздуху, ощутив почти растворившийся запах любовных утех. Алика призадумалась. Остаётся надеяться, что сероглазый достаточно дорожит ею. Впрочем, насколько она чуяла, он был из тех, кто даже обычной любовнице не позволит умереть по своей вине.
Пока ведьма размышляла, девочка приходила в себя. Она всё ещё была бледна, но уже открыла глаза. Сильная воля, — подумала Алика одобрительно. Значит, может обойтись без истерик и рыданий.
Девушка тем временем потрясённо осматривалась по сторонам. У неё были глубокие тёмно-зелёные глаза, невольно обратившие на себя внимание. Да, в них отражались непонимание, страх, но ещё — она оценивала ситуацию. Когда уже осмысленный взгляд остановился на ведьме, страх был подавлен — остался только холод.
Игрок.
Алика зашипела. Среди всех детей Лилит* игроки, дети Амэли, больше всего походили на людей внешне. И Алика ненавидела их, ведь они не обращались за помощью к демонам, зачастую не знали ничего о силе, спокойно жили среди людей, не обладали магией — но правили миром смертных. И девчонка, с которой Алика встретилась глазами, была из этого племени. Так вот почему до её сознания было сложно достучаться! Даже сейчас ведьме непросто было контролировать её разум полностью. Но это не беда. Главный недостаток игроков сводится к тому, что они люди.
Алика настроилась на воду, текущую в жилах девчонки, и её тело перестало сопротивляться, полностью оказавшись в её власти. Повинуясь её приказам, девчонка неуклюже, явно противясь, поднялась с пола и устроилась на досках. Сказать ей ничего ведьма не позволила, ведь главное оружие игроков — слова. Не то чтоб она боялась, но бережёного шут обойдёт.
В этот момент амулет на шее завибрировал, сообщая, что кто-то вошёл в её квартиру. Алика усмехнулась. Посмотрим, Марк, что ты будешь делать теперь.
***
Егор
Квартира была пуста. Я понял это, как только мы вошли — пустота ощущалась, как что-то вязкое, живое.
