— Но сейчас я Нари. Та, которую желают. Так меня звали в известном тебе заведении. Нари пользовалась там славой благодаря своему искусству любви.
Она притянула его к себе, и их губы слились в долгом поцелуе. Затем они занимались любовью. Баск исполнял все её желания, словно чувствовал, что плавал в этом море, именуемом наслаждение, в последний раз. Он не знал, будет ли у них ещё одна такая ночь, во время которой можно позабыть все на свете, оставить все тревоги, горести и стремления за бортом корабля желаний.
Перед рассветом Нари разбудила дремавшего баска.
— Баск, я хочу сказать тебе…
— Что любишь меня? Мне было бы приятно это слышать.
— Нет. Я не об этом. Сейчас я настоящая. Помни — никто не подарил бы тебе ночи любви, кроме Нари.
— Почему ты это говоришь?
— Потому, что утром все может стать фальшивым.
— Но ведь ты держишь все под контролем, Нари.
— Нет. Далеко не все. Я не настолько сильна, чтобы открыто противостоять Роджеру фон Варцлаву.
— Так мои иллюзии могут повториться?
— Да. Сон разума порождает чудовищ. А герцог-мертвец может заставить твой разум спать.
— Герцог Дари и его колдун? Но кто из них главнее? Фон Варцлав или Дари?
— Кто знает? И кто может дать ответ на этот вопрос? В мире до их смерти Дари был главным. Но что происходит за гранью жизни? Кто может дать ответ на такой вопрос? Сон разума порождает чудовищ.
Баску эти слова совсем не понравились.
— Эти чудовища сведут меня с ума, — проговорил он обреченно.
Она поспешила его успокоить:
— Завтра, как и сказала тебе Изабелла, ты должен отправиться во дворец герцога.
— В последний раз я едва ноги унес оттуда.
— На этот раз все будет не так. Вы с Мондего не полезете туда сломя голову….
5
Воин магического света Нижнего мира поддался искушению,
Он подпустил Врага слишком близко…
"Пророчества Нижнего мира"
Антон лежал в небольшой пещере рядом с Эдели. Они сделали привал и остановились у самой границы Красных пещер. Там были небольшой островок под длинными рядами спускавшихся с потолка сталагмитов. И на этом островке было идеальное убежище в виде небольших углублений в скалах. В них они все и спрятались.
— Мы с тобой снова занимались любовью. Но Усала нам это запретил, Арон, — произнесла Эдели.
— Мои силы от этого нисколько не уменьшились. Так что не переживай.
— Я не о том, — она погладила его по волосам. — Всплески наших эмоций могли быть услышаны. Мы с тобой были слишком страстными, Арон.
— А как же иначе в любви? Ты была такой страстной, что я не мог не ответить тебе тем же. Это и называется наслаждением.
— Но я для тебя не единственная? Скажи, а что тебя связывает с той девушкой.
— Ты про Атенаис? Она привела меня к входу в Нижний мир, — осветил Антон. — Можно сказать что именно благодаря ей, я здесь.
— Но тебе она нравиться? — допытывалась Эдели. — Когда наш отряд покидал пещеры короля, я видела, какими глазами она тебя провожала.
— Не стоит тебе о ней думать, Эдели.
— Но я не могу не думать про это. Чем дороже ты мне, тем больше тревожусь о том, что есть соперница. А женщины народа всегда смогут отстоять свою любовь.
Антон посмотрел на Эдели. Она не шутила.
— Но, насколько я слышал, женщины народа не ревнивы. У вас вполне свободные личные отношения.
— Да, — согласилась она. — Но также не редкость у нас и искренняя любовь.
— Ты считаешь меня героем? И потому так ко мне стала относиться, Эдели. Но я совсем не герой, — с грустью произнес он. — Мне кажется, что я попал на чужой пир и скоро все это кончиться. Ведь все что происходит, просто не может быть.
— Ты снова говоришь странно, Арон. Тень твоего непонятного мира преследует тебя. И ты сын Тени. Ты Тот, Кто Пришел из Ниоткуда.
— Для моего мира вам мир называется — Нигде. Но насчет Тени ты права. Я не Арон, я не сокол, я Сын Тени. Это прозвище "прилипло" ко мне. Хотя почти никто здесь так меня не называл. Так отчего я знаю, что я Сын Тени?
— Может это видению будущего, Арон?
— Но я не предсказатель. Я не вижу того, что будет!
— Как знать, Арон. Сын Тени! Такое имя надобно в нашем мире еще заслужить, Арон.
— Иногда это имя пугает меня, Эдели. Должно быть я видел себя Сыном Тени во сне.
Он выглянул из пролома и увидел красный отблеск камней, удивительного мира, где обитала Огненная Змея…..
Антон открыл глаза и не сразу понял, что произошло. Его окружало синее холодное свечение. Оно исходило от его собственного тела.
"Что это такое? — подумал он. — Как я попал сюда? Я был в проломе вместе с Эдели. Но вот я закрыл глаза и попал сюда?"
то
Он быстро вскочил на ноги и смотрелся. Большая пещера, в которой он был вся пылала огнем. Он словно попал в кратер живого вулкана. И синее свечение защищало его тело от испепеляющего огня.
— Ты меня искал? — послышался голос, и прямо из пламени навстречу ему шагнула обнаженная красавица.
Огонь лизал её берда и играл с длинными огненными косами красавицы.
Он отступил и прикрылся рукой. Он понял, что это и есть Огненная Змея, о которой говорил Усала. Воплощение древней магии Первого времени.
— Как я попал сюда? — спросил он.
— Ты же шел затем, чтобы отыскать меня? Разве нет?
— Да. Но я не совсем….
— Не говори ничего. Наш мир пока еще не понятен для тебя. Ты пришел, чтобы вызвать силу Огненной Змеи. Это можешь сделать ты, Арон.
— Но что я за существо? Я хотел бы узнать, что я такое? Отчего меня нельзя убить? Отчего я окутан сиянием?
— Ты желаешь знать? Сияние это сила. Без него ты сгоришь в пламени меня окружающем. Я даю тебе силы, Арон. В этом секрет твоего успеха. Я не желаю, чтобы тебя убили. От этого ты и неуязвим.
— Ты? — удивился он. — Значит, я побеждал благодаря тебе?
— Не совсем. Твои победы над Черной мглой и Камой — это твои победы! Твой приход в наш мир не случайность. Ты и тот воин, что наверху, связаны незримой цепью. Два воина из Двух миров. И это совсем не важно, что ранее ты воином не был. Тот второй делает тебя бойцом. А ты через меня предаешь ему магическое могущество. И ваша связь неразрывна, Арон. Но это до тех пор, пока кто-то из вас не умрет. Союз Двух воинов магического Света.
— И что тогда будет, если кто-то из нас умрет? — спросил Антон.
— Тогда все снова станет на свои места. И тогда ты снова вернешься домой. И может обратной дороги в наш мир для тебя уже не будет. А может все будет совсем не так. Это лишь один вариант будущего.
— Но я не хочу возвращаться. И ты сказала, что я неуязвим. Значит, не могу умереть?
