-
Марьяна Лекарка сидела в полости саней, укрывшись тёплым пологом и закрыв глаза думала о дне насущном. До Лазутина шестьдесят вёрст, одной ходкой их не сделать, так и придётся останавливаться на обед в Лапанине - деревня стоит прямо на тракте и живёт дорогой. Там и трактир есть, вот в нём и отдохнём. Впереди сидел охранник, держащий вожжи, второй гарцевал сзади - благо захваченных у бандитов коней хватало - пришлось сразу делать им конюшню - своя, маленькая была, но в связи с отсутствием у Марьяны коней (ну какие кони у бедной лекарки), там содержалась всякая хозяйственная дребедень. Первое время это даже стало проблемой - разместить столько коней. Пришлось большинство раскидать на постой к крестьянам в деревню Вообще проблемы просто посыпались на Марьяну и её тихое гнездо, где она сидела уже двадцать лет, после смерти её последнего мужа. Он был военным, время от времени уходил из дома надолго и наконец, из последней кампании, организованной мелким провинциальным бароном, возвратился весь израненный и через несколько лет умер, несмотря на помощь Марьяны - слишком велики были повреждения организма. Она его любила - насколько можно любить то, что скоро уйдёт. По её меркам скоро - сорок лет - столько они с ним прожили. Сила затормаживала в организме магика старение, они жили долго, слишком долго. Часто через двести-триста лет магики полностью теряли интерес к человеческому роду, им неинтересны были люди с их мелкими проблемами, с их страстями и желаниями, оставались только желание власти и потакание своих желаниям. Слава Богу Марьяна ещё не дошла до такой степени эгоизма, но и человеческие желания давно притускнели и постепенно сошли на нет. Она уехала из Лазутина, найдя себе тихую гавань на многие годы. Хозяин деревни имел прямую выгоду - и деньги какие-то получат, и его имущество - крестьяне, были всегда вылечены. Старый граф, с которым Марьяна имела дело, уже был стар, ему исполнилось 76 лет - для людей, обычных людей, не магиков, это был уже очень старый человек. В средневековье жили недолго - жизнь таила множество ловушек - плохая пища - как ни странно, несмотря на отсутствие 'неэкологичной' пищи люди имели гораздо больше возможностей умереть от употребления некачественной пищи - зачаточные знания о санитарии, распространение эпидемий, просто хранение продуктов без холодильных установок и глубокой заморозки - ледники не в счёт. Не все продукты и не всегда можно было хранить в ледниках... Марьяна опасалась, что молодой отпрыск графа будет не таким лояльным по отношению к ней, а уж тем более к лекарской организации, развивающейся на их землях. Нужно было срочно что то делать, и они с Владом решили - что именно. Марьяна усмехнулась - вначале она воспринимала Влада, как приблудившегося щенка, принятого из жалости и не имеющего никакой ценности, кроме тёплого загривка и виляющего хвоста, но вдруг, неожиданно, она обнаружила, что он превратился в родню, и такую близкую, что даже отец и мать не могли сравниться с ним по степени близости. Впрочем - сравнить было не с чем - старый кожевенник и его супруга, пережившая его на пять лет, давно упокоились на городском кладбище Лазутина... В городе у неё практически не осталось близких людей - за исключением тех, с кем училась в магической школе - тут уже связи её были довольно крепки - магики волей-неволей были вынуждены держаться друг друга - люди недолюбливали их, завидовали, как ещё заметил Влад - все законы были сделаны так, чтобы магик не мог воспользоваться своей силой для защиты своей жизни и достоинства. Да, с одной стороны это было сделано для того, чтобы те же магики не захватили власть в стране - например - даже императором не мог стать магик, если у принца проявлялись магические способности - его сразу исключали из числа престолонаследников. Но ещё, большое значение имела зависть людей, их недоверие и враждебность к чему-то непонятному, странному, недоступному их пониманию. И не было разницы - дворяне ли это были, с академическим образованием и путешествиями в другие страны, или простой крестьянин, живущий в глуши: результат был один - подозрения, зависть. Люди беспрерывно боролись с какими-то 'порчами', 'сглазами', которые, якобы, навели на них соседи или родственники. Как ни странно - часть этих подозрений соответствовало действительности - находились и такие магики, которые накладывали порчу на людей за деньги, но всё-таки в девяноста процентов случаев это были наветы. Впрочем, Марьяна не знала, что Влад мог бы рассказать ей тоже самое о своём, НЕ магическом мире, в котором отношение к людям с экстраординарными способностями ничем не отличалось от её мира. Только вот там не могли зарубить или сжечь человека, который якобы навёл порчу, а тут - запросто. И это было ещё причиной, по которой Марьяна забралась в глушь...
Под полозьями скрипел накатанный снег, топали копыта и Марьяну охватила беспричинная радость, радость от ощущения жизни, ощущения того, что она молода, красива, что впереди много разных событий, может и не совсем таких светлых, но она всё-таки не утеряла оптимизма за свои сто двадцать лет и не сомневалась, что они с Владом прорвуться через невзгоды. Её радовало, что у ней появился такой друг, могучий, умелый, обладающий знаниями другого мира, и притом весёлый человек и ...что греха таить - отличный любовник. Она уж и забыла, как это - часами напролёт заниматься любовью с красивым сильным мужиком. Марьяна хихикнула и в который раз ощутила натруженный низ живота и по её телу прошла сладкая истома...тьфу! - она тряхнула головой и постаралась выкинуть из сознания грешные мысли - небось сейчас Машку с Аринкой дрючит, зараза! Потом посмеялась над собой - чего это она? После пятидесяти лет жизни она излечилась от ревности, чему, особенно, способствовал её последний муж, рубака и гулёна, нередко возвращающийся из трактира 'на бровях', да ещё пахнущий чужими бабами. Если бы она обращала на это внимание, сошла бы с ума. Хорошо хоть островной болезни не притащил в дом, и то ладно... но она вспоминала о нём всё-таки с теплом - хоть страстной любви у них не было, но жили они хорошо, она не ревновала, дом содержала, приносила хороший доход своей лекарской работой (и его с похмелья откачивала - не славно ли?), он тоже не ревновал - впрочем, она особо ему повода и не давала...так, пару интрижек с клиентами...ну пока его полгода дома не было, шатающегося по мелким локальным конфликтам да сопровождающего купцов в дальние страны. Не засыхать же бабе...в общем взаимопонимание у них было, а уж когда стали совсем богаты годами, не до интрижек стало. Влад виноват - он всколыхнул в ней недюжинную страсть и женское начало - Марьяна опять довольно потянулась гибким телом - хорошо всё-таки иметь красивое молодое тело. Дорога тянулась, стражник на санях гикал и хлопал вожжами, посылая вперёд заленившуюся в стойле лошадку, густо пахнущую на морозе лошадиным потом и навозом. Возок был обит внутри войлоком и дублёными бараньими шкурами, под меховым одеялом было тепло и уютно. Под пустотелой низкой скамеечкой, на которой сидела Марьяна, лежал мешок с маленькими мешочками, содержащими в себе то, что прельщало людей во все времена - золотом. Лекарицу не шибко всегда прельщали деньги - ей хватало на еду и непритязательную одежду, она всегда могла заработать на кусок хлеба, но почувствовав вкус настоящих денег, она остро захотела увидеть - а как, как можно жить, как графы или бароны, разве они лучше её, умнее или красивее? Просто им повезло родиться с титулом, а ей нет. Конечно, она не была уж совсем затюканным существом - её родители были свободны, не голодали и занимали своё место в жизни, гораздо хуже было людям, которые родились рабами, крепостными - вот тут, как говорил Влад, бы засада. Их ждала незавидная участь - жизнь крепостного зависела от прихоти хозяина - хороший хозяин - живут хорошо, плохой - жизнь их превращается в ад. Как у домашних животных. Они много разговаривали с Владом на эту тему - с ним было вообще интересно говорить, он знал невероятное количество историй, знал множество информации, недоступной людям этого мира, так вот - он, после рассказа о крепостном праве, принятом тут на Мире, сказал задумчиво - 'а вообще-то жизнь любых простых людей везде такова и зависит от воли сильных мира сего. А посему давай-ка мы сделаем так, ч то над нами будет как можно меньше тех, кто мог бы нами помыкать. Для этого надо заработать как можно больше денег!' Чем они сейчас и занимались полным ходом. Она ещё раз прикинула, как будет общаться с Мариной, директоршей магической школы - особых осложнений не предвиделось - в этом мире, как, впрочем, и в других мирах, всё продавалось и покупалось. А если не продавалось, то за очень большие деньги, или услуги - продавалось. Конечно, были такие вещи, что купить за деньги было нельзя - любовь, дружбу - но это не тот случай. Диплом был фактически в кармане, речь могла идти только размере суммы. Документ о рождении Влада тоже не представлял особой проблемы - был один служитель церкви, которого Марьяна вылечила от дурной болезни в обмен на кругленькую сумму и обещание помощи - отец Пафнутий тоже любил деньги. Надо же потакать своим низменным страстям...а эти гадкие прихожанки денег требуют, как ни странно...и отлучения от церкви не бояться, дочери Лукавого! Вписать в церковную книгу запись о рождении, выдать церковный документ, а с ним сходить в магистратуру и оформить основной документ - дело опять в деньгах. Ускорение процесса, отсутствие лишних вопросов - почему так поздно оформляют - через двадцать пять лет - всё лежало в мешке под упругой задницей Марьяны. Сани Марьяны давно уже двигались по тракту. Из-за зимнего времени, практически глухого для торговли и ремесла, тракт был пустым, лишь следы саней и лошадей указывали на то, что тут кто то ездит и это оживлённая дорога. По рассказам Влада Марьяна знала, что в его мире тракты представляли собой огромные магистрали, по которым днём и ночью несутся огромные и не очень повозки с людьми, товарами, дорога гудит от движения. Здесь же - низкое зимнее солнце освещало заснеженные равнины неярким, красноватым светом...вокруг стояла тишина, прерываемая лишь топотом лошадиных копыт, заглушаемых выпавшей утренней порошей, да негромким звоном бубенцов на сбруе лошадки, весело тащившей лёгкие санки. Ритм движения успокаивал, Марьяна прикрыла нос варежкой и потёрла - прихватывает. Сзади в бок упирался меч, выданный ей Владом. Он не умела особенно-то махать им, хотя бывший муж-вояка и учил держать в руках клинок. Но это как бы на детском уровне, что то вроде игры. Лекарке как то ни к чему воинские умения - им редко приходилось участвовать в боевых действиях, только если как лекарю, в тылу. Хотя - всяко бывало.
