- Я не думаю об этом…
- Я тоже о многом не думаю, Дайан. Но при этом очень на многом, - Подняв взгляд, женщина снова улыбнулась. – Внимание держится само собой.
- Я случайно туда попала.
- И зашла случайно. И поговорить тебе об этом тоже нужно случайно. И злишься ты на меня сейчас тоже случайно. Наверно, потому что случайно это является правдой.
- Что ты хочешь сказать? Что ты видишь, чего не вижу я? И ты и Целесс смотрите на меня с такой жалость, что мне самой себя жалко становиться.
- Что я думаю о твоем желании превратить в пепел Харенхеш ради мести за родных? Или что я думаю о твоем желании быть рядом с сыном Кларисс?
- Его Ройс зовут.
Марго засмеялась громко, непривычно, обидно. Захотелось подняться и уйти.
- С жалостью я на тебя смотрю, потому что мне действительно тебя жаль. – Проговорила она тихо и спокойно, внезапно перестав смеяться. – И чувство это лишь оттого, что ты не безразлична мне, девочка. Я люблю тебя, хоть и не научилась выражать свои чувства к своим шестидесяти пяти… Но сейчас, ведь, важно не это?
Я хмурилась, переживая неожиданное признание.
- А важно то, как сознание твое фильтрует мои слова. Никогда не обращала внимания? Вот смотри. – Поднявшись, Марго уперла свободную руку в бок, а второй сделала жест, будто размышляя. – Я тебя спросила о важных для тебя вещах, разделив их на составные части: Харенхеш и месть за родных, и желание быть с сыном Кларисс. Против чего вздыбилось твое сознание?
Я подняла к ней голову, но тут же отвела взгляд.
- Мне продолжить или ты сама уже уловила мысль?
- Уловила. – Буркнула я, поднимаясь. Марго снова смеялась, тихо, не весело. Краем глаза я видела, как она снова опустилась к цветам. Сама же я шла к воротам. Нис прыгнула вперед полосатым пятном. Захотелось пнуть ее. Что за бред…
Дойдя до Зальцестера, я посмотрела в стороны. Побрела к резиденции, желая просто идти. Подняв голову к тайфуну в сфере над воротами, зашла.
В резиденции ничего не менялось. Два зала, заполненных на треть гильдийцами, гудели в рабочем процессе. Пробегаясь по лицам, я искала Ниару. Кто-то от окон крикнул: «Привет, Дайан!». Удивленно вскинув брови, я всмотрелась в лицо. Я видела их всех, но пообщаться успела с единицами. Непривычно было услышать это простое приветствие. Он, наверно, и забыл уже о нем, а я думала о том, что числюсь здесь уже год.
Стукнув пару раз по косяку, я улыбнулась. Кларенс поднял лицо и вскинул брови.
- Дайан! Неужели, готова к работе? Как твое ранение?
- Заживает. – Улыбнулась я, благодарная руководителю направления за отсутствие соболезнований. Разреветься в резиденции было бы некстати. Благо, он это понимал.
- У меня найдется для тебя занятие здесь, в резиденции, если невмоготу сидеть дома.
Кивнув, я надеялась, что по лицу нельзя понять о случайности моего визита. Предложение на самом деле было как нельзя кстати. Зайдя в кабинет, я присела на стул.
Кларенс тут же сменил тон на рабочий и даже поменялся в лице. Более скучную работу, чем он предлагал, сложно было и представить. Но она займет мысли и время, а это дорогого стоило.
Женщина, уже занимающаяся хозяйственной частью помимо Марисы, объяснила на что смотреть, что считать, как и куда записывать. С войной была масса перемещений по резиденциям и направлениям внутри, много временных переходов в боевую гильдию и обратно. И все это отражалось на хозяйственной части. Некоторые резиденции имели такие дикие отчеты, что в проверке нуждалась каждая строка. У меня появился свой стол, своя подставка иллюзора с контактами всех резиденций Гильдии магов Объединенных земель, и поделенная пополам с Миррой гора хозяйственных книг и кристаллов.
Получив в свою резиденцию Нис, гильдийцы исследовали ее несколько дней. Восторгов было море. Взрослые женщины визжали как девчонки, когда полосатая бестия красовалась перед ними по моей мысленной просьбе. Ко мне же относились с острожным вниманием.
Покидая вечерами резиденцию, Кларенс останавливался и молча ждал, пока помещение не боевого направления освободиться от дневных работников. К тому времени я оказывалась одна в зале. Возвращение в особняк отца значило скорое наступление ночи, а значит сны и слезы. Я боялась ночей. Это было самое тяжелое время.
Когда в очередное утро Марго окликнула меня на выходе из обеденной залы, я озадаченно обернулась.
- Сегодня выходной.
Вздохнув, я кивнула. Выходной. Вышла на улицу, пытаясь придумать, куда себя деть. Оборвавшаяся жизнь и не собиралась склеиваться в нечто осмысленное. Пальцы в кармане перекатывали два маленьких кристаллика. Лишь в одних глазах я видела отражение себя, а не тени погибших родных, войны вокруг и бездонной жалости. Выбрав кристалл, я подняла руку. Полосатой тенью на плечо прыгнула Нис.
Ройс сидел в той же позе, как и неделю назад. Даже прямоугольник света из окошка был на том же месте. Когда я вышла из коридора, полукровка не сдвинулся с места, продолжая наблюдать исподлобья так, будто все еще ожидал появление идущего по коридору человека. Пробежав по мне взглядом, наклонил голову к столику и продолжил рисовать. В ярком отсвете луча, падающего на столик, поверхность листа казалась абсолютно чистой. Я подошла к решетке.
- Мама скоро придет. Считай, что ты последний раз здесь. – Проговорил тихо, не оборачиваясь.
Я кивнула: наверно, так будет лучше всем. Смотря на кончик карандаша, ловила себя на том, что взгляд постоянно сползает на придерживающую лист руку.
- Ройси сгорела вместе с домом. – Вспомнила зачем-то. Разве имела потеря этого листка бумаги хоть какой-то вес в трагедии той ночи? Карандаш вздрогнул, на мгновение остановившись.
- Я думал, ты так и не произнесешь ни слова…
Поняв, что это действительно первое, что я произнесла вслух здесь за лето, я пожала плечами. Я говорила с тобой. Мне больше не с кем было поделиться. Ты просто не слышал этого.
Поднявшись, Ройс перешагнул столик и подошел к решетке. Я хотела отойти, но полукровка протянул свежий рисунок. Взяв лист бумаги, я уткнулась лбом в решетку и сглотнула вставший поперек горла колючий ком. Он нарисовал маму, тетю и меня. Втроем. Родные женщины были такие похожие и разные одновременно. Я была на первом плане. А за всеми нами – огромные крылья.
- Крылья?
- Дед говорит, что у ангелов есть крылья.
Я промолчала, вглядываясь в грустные глаза мамы. У меня ведь ничего, ничего от них не осталось! Только память...
- Спасибо. – Подняла я взгляд к полукровке.
- Иди. – Кивнул он на выход и отвернулся. Прошел несколько шагов до дальней стены, облокотился.
Аккуратно сложив рисунок, я спрятала лист в карман. Прикоснулась к прутьям решетки и закрыла глаза.
