Пригнувшись, Александра шмыгнула на кухню. В тишине слышалось только легкое похрапывание кухарки да негромкий стрекот сверчка. Алекс вытащила из-под куртки фонарь. И без того тусклый он был измазан грязью и лишь чуть разгонял кромешную тьму. Стараясь не споткнуться о развешанные всюду кухонные принадлежности, она на цыпочках прошла к узкой, малозаметной двери. Чуть слышно скрипнули петли. Александра нырнула в проход и замерла прислушиваясь. Храпение на миг стихло, потом возобновилось с новой силой.
Подняв над головой фонарь, она быстро зашагала наверх, старясь ставить ногу ближе к краю плохо оструганных ступеней. Еще одна дверь, за ней матерчатая ширма. Александра сунула фонарь под полу куртки и заглянула за нее. В окно светила ущербная луна, освещая пустынную комнату с длинным столом и двумя рядами стульев. Тишина. Александра разулась, сунув матерчатые сандалии за пазуху. Лакированный пол холодил голые ступни. Несколько минут ушло на то, чтобы разобраться с запором на металлических оконных переплетах. Глянув вниз, Александра поёжилась. Высоко. «И что ты делаешь, идиотка? — вскричало проснувшееся благоразумие. — Грохнешься, костей не соберешь! Остановись, пока не поздно!» Однако к голосу этого чувства Саша Дрейк прислушивалась чрезвычайно редко.
Вот и сейчас она бестрепетно встала ногой на узкий, сантиметров двадцать карниз. Первый шаг дался на удивление легко, а вот следующий уже труднее.
«Не смотри вниз. Только не смотри! — твердила она себе, всем телом прижимаясь к холодным кирпичам. — Гляди, куда ставишь ноги! Вот еще немножко прошли».
Хорошо еще, что неизвестные строители не покрыли стены штукатуркой. Александра цеплялась пальцами за щели в кладке и медленно шла вдоль стены. «Интересно, сколько до земли?» — подумала она. Воспользовавшись моментом, благоразумие ехидно ответило: «Шею сломать хватит».
— Вот, сволочи пернатые! — вскричала она сквозь зубы, когда ступня вляпалась в птичий помет.
«Птицы мира, блин. Гады летучие», — уже подумала Александра, продолжая упорно двигаться к намеченной цели. Вот, наконец, и нужное окно. Вытащив из-за пояса нож, Александра тихо постучала по стеклу. Потом громче. «А если это не её комната? — умная мысль как всегда опоздала. — Попробую еще и мотаю отсюда.»
— Кто тут? — испуганно пискнула Сайо.
— Алекс!
— Кто? — уже не так испуганно переспросила девочка.
— Алекс! Открой, Сайо-ли, а то я сейчас…
Договорить она не успела. Окно резко распахнулось. Александра дернулась, тело бросило назад так, что она едва успела схватиться за створку. «Саша все!» — только успела подумать Александра, как Сайо уцепилась ей за куртку и одним рывком бросила на подоконник.
— Ты откуда взялся? — гневно прошептала она.
Александра только хватала ртом воздух, делая невразумительные движения руками.
— Отвечай! — топнула девочка босой ножкой. Свет месяца падал на тоненькую фигурку, окутывая ее голубоватым сиянием.
— По карнизу, госпожа, — наконец выдавила из себя Александра. — Из зала. А туда из кухни.
— Чего тебе надо? — все так же гневно задала она новый вопрос.
— Правда, что Гатомо собирается тебя продавать, Сайо-ли? — проговорила Алекс.
— Что? — девочка застыла, глядя на нее огромными зелеными глазами.
— Ну, слуги говорят, что невеста господина потребовала от него тебя продать, — пояснила Александра и торопливо продолжила. — Ты же сама сказала, что тебя скоро здесь не будет! Напиши…
— Кто сказал? — перебила его Сайо.
— Какая разница! Слуги, — терпеливо стала объяснять Александра. — Говорят, что новая невеста Гатомо требует от тебя избавиться. Ну, ты же сказала Симаре, что тебя скоро здесь не будет…
— И они подумали… — девочка зажала себе рот, ее плечи затряслись, а на глазах выступили слезы.
— Не плачь, Сайо-ли, — попыталась утешить девочку Александра. — Напиши письмо барону Токого, он поможет.
Сайо сделала несколько глубоких вздохов и отняла руки ото рта.
— Я уезжаю в Канаго-сегу ко двору сегуна! Гатомо — сей передает опекунство надо мной придворной даме Айоро-ли. А вы продает… Ой, не могу!
Сайо вновь прижала руки ко рту, во всю стараясь унять душивший ее хохот.
Так глупо Александра не чувствовала себя с тех пор, как во втором классе на спор съела кусок мыла.
За дверью послышался шум. Алекс нырнула в окно, присев на карнизе.
— У тебя все в порядке, Сайо-ли? — раздался заспанный голос Симары.
— Все хорошо, спи, — борясь с приступом истерического хохота, ответила девочка. — Сон смешной приснился.
— А. Ну тогда добрых тебе снов, — пробурчала служанка.
Александра встала, держась за подоконник.
— Запомни, Алекс, — Сайо подошла ближе. — Никогда не слушай сплетен слуг. Гатомо-сей меня любит как родную дочь и никогда не сделает ничего плохого.
Как же хотелось Александре отпустить руки и прыгнуть вниз… от стыда.
— Ты, правда, прошел по карнизу? — спросила девочка, присаживаясь на подоконник и запахивая плотнее длиннополый халат.
— Ага, госпожа, — грустно ответила она. — Сейчас назад пойду.
— Может быть, лучше по лестнице? Симару я куда-нибудь отошлю…
— Нет, Сайо-ли, — покачала головой Александра и тут вспомнила о веревке.
— Вот надо привязать за что-нибудь. Я спущусь, два раза дерну, ты, моя госпожа отвяжешь и все.
— Давай веревку, Алекс, — решительно сказала девочка.
Александра терпела, пока срывая кожу с ладоней, спускалась вниз по стене. Терпела, пока сворачивала сброшенную сверху веревку, даже когда шла на конюшню терпела. И лишь когда улеглась под одеяло, высказала все, что о себе думает.
— Дура! — скрипела она зубами. — Идиотка! Нашла, кого слушать! Треплушек этих! Ой, до чего противно! Чуть шею себе не свернула! По карнизам как макака скакала! Спасать красавицу бросилась! Ну и дура! Спаситель наследника, блин. Нет, ты не дура. Ты хуже в сто раз! Ты — дурак!
Александра еще долго ругалась, стараясь злостью осушить переполнявшие глаза слезы.
Отвязав от ножки кровати веревку, Сайо сбросила ее в окно и вновь принялась хохотать, уткнувшись лицом в подушку. Это же надо! Гатомо хочет ее продать! Такого даже в кошмарном сне не приснится! Придумали же такое! У наших служанок фантазии побольше, чем у самых известных придворных писателей и поэтов! Наговорили парню, а он дурачок прилез ее спасать! И от кого? От Гатомо! Ох, и насмешил.
Сайо села на кровати, вытерла слезы, выступившие от смеха, и запахнулась в одеяло. Интересно, видел ли кто-нибудь, как Алекс слезал по стене? А то завтра в замке еще и не такую историю придумают. Девочка поежилась. Вот ведь растяпа! Забыла закрыть окно. Она вскочила с кровати. Прежде чем захлопнуть створки, взглянула вниз, потом оценила ширину карниза и поежилась. А Алекс шел по нему над такой бездной за тем, чтобы ей помочь. От этой мысли стало как-то непривычно тепло на душе. Девочка засмеялась, но уже совсем по другому и, напевая себе под нос, нырнула в постель.
