впечатление, что у меня тут притон, а не жилой дом.
— Лады! Только не шумите тут сильно.
— Майки! — Девчонка едва не подавилась кофе и закашлялась. Через несколько секунд отдышалась, покачала головой и проворчала: — Ты говоришь как сорокалетний пердун, а не как восемнадцатилетний парень, готовый тусить сутками напролёт.
Да уж. Вот так на мелочах и палятся шпионы. Я встал из-за стола, махнул на неё рукой и пошёл в свою комнату. К вечеринкам с недавнего времени у меня стойкое отвращение, и возраст здесь не при чём. Наверное…
Проснулся посреди ночи от какого-то херового сна, где кто-то кого-то трахал. Ну конечно, какие мне ещё могут сниться сны. Член стоял колом и требовательно подёргивался, словно жил отдельной от меня жизнью. Не думал, что это будет проблемой…
Сходил в ледяной душ, остудил кровь, вернулся в кровать и уставился в потолок. После душа стало немного легче, но постоянно решать проблему таким способом точно не вариант. Странно. То у меня сразу несколько девчонок, то ни одной. Нет, Алина и Маша всё ещё считались моими, но обе сейчас были недосягаемы. Демьянова — с ней точно перебор. Не буду же я мчаться к главе дружественного Рода посреди ночи, чтобы снять подростковый стояк.
Ладно. Чего я мечусь как загнанный зверь? Просто нужно выдохнуть, расслабиться. Пару дней до армии, а потом мне точно будет не до этого. Надеюсь. Нужно было принять предложение Ольки и посидеть с ребятами. Может там в компании есть симпатичные девчонки. В следующий раз точно не откажусь. Вот и славно, какое-никакое решение принято. Я повернулся на другой бок и спокойно заснул.
День 11.
Утро. Я спустился на кухню, сделал себе бутерброд, выпил простой воды.
Загрузил посуду в посудомойку после ночных гостей, и поворчал на Ольку. Хотя, чего на неё ворчать, кроме посуды никакого срача в доме не было. Ребята явно тихо и мирно посидели, поболтали, выпили чай и съели тортики, судя по двум пустым квадратным коробкам. А! Ну и пару бутылок вина осушили. Но что такое пару бутылок для молодых растущих организмов? Так, слёзы.
Я захватил мусорные пакеты и убежал из дома. Дела, дела. Остались только самые мелкие, но поделать их не мешало.
Проведал Элю и Владимира Владимировича. У них всё было хорошо. Ну и славно, я рад за них. Забежал к парням в зал, даже пару часов потренировался с ними. Потом ещё по мелочам и к обеду снова вернулся домой.
Порыскал в холодильнике, ничего съедобней бутербродов не нашёл, и сделал себе сразу два. Заварил кофе и сел за стол, наслаждаясь тишиной и одиночеством. И спокойствием. Эти чувства скоро станут мне совсем незнакомы.
Бодрая и свежая Олька вывалилась из комнаты почти в обед. Повиливая своими узкими бёдрами в обтягивающих коротеньких спальных шортиках, прошлась по кухне, заглянула в холодильник, сморщила носик и захлопнула дверцу, ни на что не решившись. Задумчиво посмотрела на меня, на мой бутерброд и чашку кофе, кивнула сама себе, и запрыгнула на высокий стул, усевшись за столом напротив меня. Ловко выхватила у меня бутерброд, два раза куснула, затем так же ловко протянула руку к моей чашке и подвинула её к себе.
— Э! А ну перестань! — Возмутился я и подвинул чашку обратно. — И чего ты такая бодрая? Я думал, ты будешь страдать от похмелья до вечера!
— Ещё чего! Не в моём возрасте! — Хмыкнула она и всё-таки отхлебнула мой кофе, слегка поморщившись. Наверняка обожгла себе язык.
От неё пахло свежестью и молодостью. Или это был запах её шампуня? Её волосы были влажными, она только вышла из душа. А ещё от неё пахло женщиной… Женщиной, у которой давно не было секса. Не знаю, как и откуда я это знал. Но этот запах сводил меня с ума. А ещё, её торчащие под тоненьким топиком сосочки и неприкрытый плоский животик с очень сексуальным пупочком. Сука! Я опять думаю о сексе!
Я задумчиво отвёл от неё взгляд, припоминая своё первое впечатление о ней тогда, в нашу первую встречу на этом же месте.
Девятнадцать лет, сто пятьдесят пять сантиметров вредности и злости, она совсем не была похожа на Элеонору, скорее наоборот, была полой противоположностью. Небольшого роста, худая, с маленькой грудью и узкими бедрами, чёрные короткие волосы, едва достающие до плеч, карие, почти чёрные глаза, бледное, но красивое в своей стервозности лицо с тёмными накрашенными губами.
Именно так я тогда подумал о ней. Внешне она совсем не изменилась, я не врал вчера. Даже причёска и цвет помады остались теми же. Но сейчас она уже не была той стервой, которая огрызалась со мной по любому поводу. Да и я уже не был тем Майком. Наши с ней отношения перешли на новый виток, без подколок, оскорблений. Словно мы с ней давние и очень хорошие друзья. Я чувствовал, её колючий и скверный характер никуда не делся, только при мне он больше не показывал свои коготки. Забавно.
— Ты к нам надолго, Оль? — Нарушил я затянувшуюся тишину.
— Завтра уеду. — Она сделала ещё один глоток из моей чашки. — Майки...
— А?
— Поговорим?
— Мы уже говорим... — Хмыкнул я.
— Вот давай без этого! Без твоего остроумия. — Оля скривилась и фыркнула на меня.
Вот и показалась на миг её стервозность, но так, шутя, и сразу исчезла.
— Давай. — Согласился я и тяжело вздохнул.
— Ты мне должен!
— Почему все считают, что я им должен!
— Кто «все»? — Тут же подозрительно нахмурилась сестричка.
— Не важно! Что я должен тебе?
— Ты… У нас с тобой был… Ты знаешь о чём я!
Это да. Сложно было не догадаться. О той нашей с ней ночи мы не говорили ни разу, словно ничего и не было. Но было ведь, и мы оба прекрасно это понимали.
— Я тебя выручил, вообще-то. — Удивлённо покачал я головой. Всегда считал, что она должна мне, а не наоборот. — Я снял поводок, который набросил на тебя Алекс. Или ты думаешь, что по своей воле к нему в постель запрыгнула?
— Я догадалась... Спасибо! — Оля помолчала, а затем зло выругалась: — Сука! Пидор! Он был у меня первый!
— Мне жаль, Оль. Но если что, он за это поплатился.
— Да? — Она недоверчиво на меня. — Сильно?
— Сильно!
— Спасибо, Майки. — Снова глоток из моей чашки и она опустела. — Но это не снимает с тебя вины. Ты мне всё ещё должен.
— И что ты хочешь в качестве долга?
— Майки, мне нужны деньги. — Оля
