Зар постучал по колонне кулаком, поскреб ногтем, толкнул плечом и отошел в поисках новых идей. Было ясно, что забраться по ней, даже с помощью веревки или крюка, никак не получится: она была слишком толстой в обхвате и неправдоподобно гладкой на ощупь.
И тут все вспомнили прощальный подарок Тилвит-Лим-Тингов – волшебный ключик, который и должен был помочь им в трудную минуту. Оставалась мелочь – понять, как его применить.
Но здесь начались проблемы. Облазив всю площадку и простукав со всех сторон колонну, замочной скважины приятели нигде не обнаружили. Удары ключом по столбу, подбрасывание его вверх и попытки выцарапать на поверхности колонны обращение к ведьме успеха тоже не возымели. Эльф сыграл на ключе залихватскую мелодию, но тоже не помогло. Через пару часов мучений в изнеможении сидели они вокруг столба и лениво придумывали новые способы использовать ключ, которые, впрочем, так ни к чему и не приводили.
И в этот момент Аэлт, имевший наиболее острое зрение, заметил, что некто жаждет их общества и пытается повторить их подъем. Но карабкался этот человек в значительно менее комфортных условиях – поминутно срываясь и болтаясь на страховочном тросе, он делал все новые и новые передышки, но не оставлял попыток.
Наконец, не без помощи Урчи, который спустил вниз веревку, незнакомец присоединился к компании. Камзол свидетельствовал о его знатном происхождении, если не принимать во внимание, что был он к текущему моменту запылен и порван до такой степени, что превратился в лохмотья. Внешний вид, если опять-таки сделать скидку на обстоятельства знакомства, подтверждал первое впечатление: перед ними стоял юноша благородного происхождения. Речь его, впрочем, не спешила подтверждать общее заключение:
– Чертовы эльфы! Лучше иметь врагом коварных гоблинов, свирепых камелопардов, ядовитую саламандру или погибельную сирену, нежели в друзьях – этих пустоголовых, невнимательных, лживых, несносных, скрытных, необязательных…
Аэлт, которого подобное начало несколько озадачило, быстро восстановился и перешел в наступление:
– Скажи, если в тебя попадет стрела, ты первым делом будешь определять, кто ее изготовил? Эльфы не набиваются в друзья людям, но вряд ли кто в здравом рассудке захочет видеть их своими врагами!
Пока миролюбивый диалог, целью которого был равноправный обмен воззрениями, принципами и общим пониманием мироустройства, не перешел в активную фазу убеждения собеседника, Урчи решил перевести разговор в практическую сферу и узнать, а что, собственно, случилось.
– Это все несносные Тилвит-Лим-Тинги! Весь их род подземных эльфов!
– Будьте добры, успокойтесь и расскажите внятно, что же случилось и, самое главное, зачем вы преследовали нас?
– Дело в том, что безмозглые… в общем, эти создания перепутали свои дары: у меня ваш подарок, – при этих словах юноша достал из котомки миниатюрную деревянную лесенку, – а у вас – мой. Они должны были подарить вам саморастущую лестницу, с помощью которой можно взобраться на самый верх столба…
– Ага! Это многое объясняет.
– У вас же мой подарок, волшебный ключ от башни, где томится моя возлюбленная. Из-за их дурацкой ошибки я не смог ее освободить. Представляете, преодолеть немыслимые преграды, выйти победителем из невероятных испытаний, добраться до тайной башни и иметь возможность только вскарабкаться по этой чертовой лестнице и увидеть ее лицо сквозь прутья решетки.
Поняв, что случилось, я незамедлительно отправился следом за вами, прямо скажем, несколько во взвинченном состоянии. Но это ерунда по сравнению с тем, как расстроилась моя подруга…
После торжественного обмена подарками и долгих пожеланий успехов друзья продолжили свой путь.
– Но я не могу понять, почему он не воспользовался лестницей, чтобы забраться на саму скалу?
– Это-то как раз объяснимо: только на вершине есть достаточно ровная площадка, чтобы лестница могла стоять не падая.
Очутившись наверху, друзья увидели крепко сбитую избу с открытой настежь дверью. На пороге стояла нестарая на вид женщина с дымящимся горшком в руках.
– Заходите, давненько вас поджидаю, с тех пор, как собачка ваша моего сынулю напугала.
Хотя приглашение и выглядело радушным, оказанный прием вызывал неопределенные подозрения, но терять было нечего, и они вошли внутрь. Внутри размеры избы вполне могли позволить вольготно пастись нескольким стадам коров. Прямо от входа шел широкий коридор, по обе стороны которого, насколько видел глаз, располагались комнаты, сплошь заваленные непонятного рода предметами. Но один из предметов они опознали сразу и безошибочно – прямо на них малолетний сын колдуньи катил огромный ледяной шар, внутри которого с разинутой пастью застыл Ярл.
– Сынок, перестань баловаться! – Предупреждение, а самое главное, контрзаклинание, остановившее опасный снаряд, последовали как нельзя вовремя: ширина коридора и размеры шара не оставляли места для маневра. Они проследовали в комнату, которую с натяжкой можно было назвать гостиной. Там были стол и чай на нем, и Урчи, как уже бывалый дипломат, приступил было к обсуждению условий освобождения драконьего пса, как ведьма снова их огорошила:
– Знаю и то, что вы разыскиваете старого Ахтиоха. Я думаю, мы сможем договориться. Вы поможете моей беде, я помогу вашей. Дело в том, что самое дорогое для меня, вся моя жизнь – мой ребенок, дитятко мое ненаглядное. Но, к несчастью, родился он с самым опасным из даров. И хуже всего, он хочет развивать его и впредь. А нет худшей трагедии для ведьмы, нежели любимый сын, желающий стать волшебником!
– Разве что муж-волшебник, – раздалось чуть слышное бормотание Зара, заработавшего обжигающий взгляд рассерженной женщины. (Он никак не мог усвоить, что жизненный опыт помогает, когда его применяешь сам, а не когда им делишься с другими.)
– Поэтому если вы сумеете разубедить его и он перестанет стремиться к этому ремеслу, словно собака, гоняясь за собственным хвостом, то я отпущу вашего друга и расскажу, где можно найти волшебника. Даже давайте так. Мой сын – человечек уже вполне самостоятельный, упрямый и упертый. Я освобожу вашего приятеля и дам вам неделю – погуляйте с сыном по городу, сводите в цирк, зоопарк, на базар – делайте что угодно, но чтобы по прошествии недели он и думать забыл о былом увлечении.
– А вы не боитесь отпускать ребенка с незнакомыми людьми? – Видимо, подъем все-таки сказался на Заре, и кровь отлила от головы, затруднив мыслительные процессы, или, наоборот, из-за разряженной атмосферы он был вынужден много болтать языком, чтобы воздух поступал в легкие. В общем, вне зависимости от построенной научной теории, объясняющей его поведение, он опять задал глупый вопрос.
