— Посмотрим… — закряхтел Пухлик, опускаясь на колени, чтобы начать ритуал просмотра этой гадости с самого низа двери. — Красная тряпка — это Кафедра Чар. Лягушка — Предсказание, ветка Прамагис Тиктус — Траволечение, Пергамент — Геомантия, хм… ухо какое-то… что значит ухо, Джок?
Я прислонился плечом к косяку и щелкнул в воздухе пальцами, дурашливо изобразив на лице напряженную работу мысли:
— Погоди-ка… Кафедру Слухачей? Подслушивателей? Трепачей? Нет, не язык же… Может, это ухо Аффара, и тебя забирают в дисциплинники? Тогда, Мик, извини, но во имя нашей дружбы я придушу тебя сегодня же ночью — я не позволю тебе так низко пасть!
Но Мик меня уже не слушал, он, как всегда, спросил, совсем не ожидая ответа, просто по привычке. Он знал, что серьезно я отвечаю только на три вопроса: хочу ли я выпить, люблю ли я Аффара и могу ли управиться за ночь с пятью женщинами.
— А! — фыркнул он, — Я — идиот! Это же человеческое ухо, а значит… значит… Кафедра Целительства!
Я чуть не подавился готовым было вырваться смешком.
— Странная логика, не находишь?
— Это долгая история, — махнул он рукой, — связанная с основанием Кафедры, потом расскажу. Остались только кожа и крыса. Темные Искусства и Боевая магия.
— И что кому полагается?
— По-моему, все понятно. Тем более что одни предметы приколочены со смещением налево… то есть в ту сторону, где стоит моя кровать, а другие направо, где спишь ты…
— Налево относительно чего? — изумился я, присаживаясь на корточки рядом, — Ну, веточку у тебя я могу понять… Но что у меня делает эта лягушка? Может, они перепутали? Или кто-то пошутил и поменял местами эту мерзость?
— Они не могут поменять… — начал Пухлик, но тут раздался топот множества ног и улюлюканье. Мимо по коридору пронесся Лу, с бескровным лицом, за ним по воздуху неслась, молотя лапками, дохлая крыса, ужасно воняя и роняя на пол густую слюну. И уж потом, на почтительном расстоянии двигалось с десяток студентов, одобрительно свистя вслед этой жутковатой парочке. Лу сдавлено орал и сипел 'Помогите!', мертвое же тельце грызуна летело за ним в полном молчании. Глаза крысы сверкали красным.
— Вот о чем я говорил, — Мик ткнул в удаляющийся бедлам пальцем, — если попытаться переместить символы Кафедр, случится… в общем, это и случится. Или еще что похуже.
— Бедный Лу, — вслух сказал я, а про себя подумал — и счастливый я, ведь всего минуту назад я раздумывал, не пришпилить ли мне лягушку на сторону Мика. — Э-э-э, значит, мне предстоит явиться на Кафедру Боевой Магии, Темных Искусств и Предсказания?
— Точно. Именно. Ты молодец! Поздравляю!
Мы поднялись с корточек, и я утонул в мягких, обволакивающих объятиях моего друга, едва успев задрать подбородок (Мик был существенно выше меня), чтобы не задохнуться, уткнувшись носом ему в грудь. Философски вперил взгляд в потолок (хотя, признаюсь, трудно отрешиться от проблем бытия, когда вас по спине трескают ладонью размером с весло, и бубнят на ухо слова восторга) и стал поворачивать новость так и эдак. Хм… посмотрим… Понятное дело — я с огромным удовольствием буду и дальше учиться под началом Асурро. С Профессором Темных Искусств, Гелдаром, у меня были хорошие отношения (вернее, 'стали хорошие отношения', когда я после инцидента с зельем неделю заглаживал свою вину рассказами о северных традициях упокоения)…
Но Флипт, Глава Предсказаний… Мы с ним (и это еще мягко сказано) на дух друг друга не переносили. Сильнее него меня не любил только Аффар, да и то, потому, что я имел больше возможностей досаждать Главе Кафедры Порядка, чем Предсказания. С Флиптом мы пересекались всего раз в две недели, на профилактических занятиях; но и эти редкие встречи он проводил с пользой для себя. Заставлял меня до боли в глазах всматриваться в хрустальный шар, или пялиться на чаинки в кружке, или, опустив ноги в тазик с ледяной водой, мучить черных котов идиотскими вопросами. При этом, стоило мне поднять голову и сделать вполне невинное замечание, мол, нельзя ли мне вместо кота дать рыбку, которая не царапается, не кусается, да и вид имеет куда более таинственный — он лупил меня посохом по спине. Кот от такого просто сходил с ума, орал во всю глотку, путался в мантии и раздирал мне руки в кровь. Студенты и Флипт получали от этого концерта колоссальное удовольствие, и только нам с котом приходилось несладко. Потом, сидя под густым кустом 'Тутагеа Урьис' в углу сада, мы зализывали раны и просили друг у друга прощения.
Так что могло заставить Главу Кафедры Предсказания определить меня к себе в Магистратуру? Страсть к садизму?
И тут я понял.
— Мик, а скажи-ка… ведь ты в курсе этих совершенно бесполезных вещей — кто сейчас Глава Кафедры Предсказания?
— До недавнего времени был Профессор Флипт, но с прошлой недели его пост занял Профессор Ньелль. Там были какие-то разногласия, я слышал… — Пухлик принялся подробно излагать все перипетии этого сложного дела, но я уже не слушал его. Все стало на свои места. И я обрадовался — ведь так я смогу больше общаться с Ньеллем, а мне было что у него узнать… Он заинтриговал меня — оставалось только надеяться, что обязанности главы Академии не отнимут у него слишком много времени и сил… Надо же, Глава Академии, вспомнил я новость Чесса, и Глава Кафедры… Знает, чего хочет и добивается своего — мне до такого расти и расти. Или — лежать сто лет в саркофаге.
— Вечно я пропускаю мимо ушей самое интересное, — прервал я Пухликовы излияния, — напомни мне, что нужно больше времени уделять сплетням и слухам. Теперь мне все стало ясно. Спасибо. И что нам теперь делать? Явиться на указанные кафедры? И в каком порядке?
— В каком хочешь.
Я призадумался. Пожалуй, навещу Асурро. Предстать перед Ньеллем я еще не готов.
Я бросил еще один взгляд на дверь, поморщился:
— А крыса-то тут при чем? Эту историю ты знаешь?
— А как же, — с готовностью, намного превосходящей мои запросы, Мик встал в позу рассказчика: нога отставлена, рука плывет по воздуху, — это очень поучительная история… Когда-то давно, когда Кафедры только образовывались, один боевой маг, учащийся в Академии, был вызван к Солнцеподобному в связи с нашествием крыс на столицу. Султан приказал магу избавить город от этих тварей — и маг, которого звали Нефис, придумал наилучшее решение проблемы. Он мог уничтожить грызунов в их норах, всех до единого, но тогда бы появилась куча смердящих крысиных трупов! — а это было бы еще хуже, чем если б они были живыми… И он взял свою флейту (а он ко всему еще и флейтистом был, представляешь, вот люди-то были!) и заиграл мелодию, которая заставила всех крыс выйти из их нор…
