- Моя бабка говорила, что императрицы в день вступления на престол благословляют новорожденных магов. У меня сегодня у племянника день вхождения в силу. Вам будет зазорно?
- Я с удовольствием продолжу эту традицию, если конечно… если лорд консул сочтет это возможным, — застенчиво улыбнулась Эйрин.
- Братцы, я прилег заснуть в серой комнате, а проснулся в зеленой! — Прибывший на смену ошалевший солдат озадаченно осматривал преобразившуюся крытую колоннаду. Она переливалась всеми цветами радуги.
- В этом крыле комнаты полукругом — все цветные, но с истончением магии становились серыми, теперь она возвращается вновь. — Эйрин подарила улыбку и ему.
- Смирно!
Солдаты в мгновение ока преобразились, подтянувшись и посуровев. Но от появившегося под сводами колоннады мрачного Маартена не скрылось ничего. И взгляд его не предвещал ничего хорошего.
- Что за балаган вы здесь устроили? — Генерал обернулся к капитану стрелков, с лица которого разом смыло все краски. — Цирк! Представление уличных фокусников! На гауптвахту захотелось?
Эйрин сделала шаг вперёд и склонила голову в знак приветствия, прервая его гневную речь,
- Маартен, пожалуйста, не будьте так сроги к ним. Всё-таки сегодня праздник.
Генерал бросил на неё быстрый взгляд: девчонка преобразилась. Если вчера ночью, несмотря на всю свою напусканную уверенность она ещё была заморышем, пыльным демонёнком, прибившимся к богатому дому, то сегодня она стала хозяйкой замка. И вовсе не новое платье было тому причиной.
- Живо все по местам, — шикнул он на солдат, не глядя, и шагнул ей навстречу. — А нам нужно обсудить кое-что, принцесса.
- Скоро вы будете называть меня императрицей, правда? — улыбнулась она, глядя на него из-под ресниц.
Паршивка издевалась. Генерал позволил себе усмехнуться и кивнул в сторону её комнаты.
- Прошу.
Он услышал, как зашуршал подол её платья по мраморным плитам пола.
Как только дверь за ними захлопнулась, Маартен развернулся: Эйрин смотрела на него с покорностью ученицы. Убранные лилиями тёмные волосы блестели в солнечных лучах. В комнате витал их медовый аромат.
Он ощутил, как по ногам тянет холодком. Оказалось, она успела приоткрыть окно, и теперь ветки вечноосеннего дерева рисовали по запотевшим стёклам узоры. Генерал отвёл взгляд и прочистил горло.
По ночам на дорожках лужи подёргиваются льдом, а принцессе, видите ли, стало жарко.
- Скоро здесь будет лорд Эрвин, он расскажет тебе, как себя вести и что говорить на торжественной части. Коронацию начнём сразу же, как только соберутся все гости. Подготовься как следует.
- Будьте уверены, я не опозорю свой род, — сладко пообещала Эйрин.
Она подхватила подол платья — белый шёлк, расшитый цветами, и подошла к окну. Выбранная вчера ночью комната оказалась не самой лучшей: не самой просторной, убранной кое-как, да и окна выходили вовсе не на главную аллею сада, но Эйрин это, казалось, нисколько не смущало. Она распахнула окно во всю ширину и с наслаждением втянула воздух.
- Послушайте. Слышите — птицы поют.
Маартен не сразу понял, что тоже это слышит — чирикают пичуги, притаившиеся на чёрных ветвях. Давно их не было. Попрятались, а теперь выбрались из укрытий? Сказки. А в сказки такие, как он, не верят.
- Оденься, — рыкнул он, разворачиваясь на каблуках. Представляя, как прислушиваются у дверей оставленные на караул солдаты. — Чтоб не слегла до коронации.
- Напрасно волнуетесь. К полудню станет уже так тепло… — Эйрин обернулась и кокетливо повела плечом. О да, не в пример своей матери, она предпочитала отнюдь не монашеские наряды. Кружева на бледной коже. И в ямочке между её ключицами капельками росы лежали жемчужины ожерелья. — И вы будете удивлены.
Маартен хмыкнул.
- Меня трудно удивить, девочка.
- Но я всё же попробую. И почему вы мне так не доверяете? Знаете, иногда может оказаться, что союзником становится кто-то почти незнакомый.
Они столкнулись взглядами — кто кого пересмотрит, и Эйрин первой отвернулась. Завитый локон лёг ей на щёку, а она так и осталась стоять, уперевшись руками в подоконник. Улыбка всего на секунду стала напряжённой:
- Я думаю, мы прекрасно поняли друг друга.
- Так и есть, — подтвердил генерал и от души хлопнул дверью.
"Союзники?!" Она играла с ним, но вряд ли бы стала бросаться бессмысленными фразами. "Союзники, значит". Генералу вдруг вспомнилось письмо без подписи. Он не особенно доверял анонимам, но в тот раз сам ещё раз обдумал расстановку сил и поставил на кон всё. И с блеском выиграл.
"Союзники". Летящий женский почерк, вещающий ему о том, что императрица не собирается идти на встречу с консулом.
Он привык всё держать под контролем и был в точности уверен, что стоит только отвести взгляд, как тщательно возводимый порядок тут же рухнет. Маартен и консула выбрал себе только потому, что Теро идеально подходил на роль куклы-марионетки. С одной стороны — красавчик и любимец публики, с другой — робкий ягнёнок, если дело казалось вещей посерьёзнее, чем вечерняя попойка. Он умел красиво говорить о свободе. Он был удобен генералу. Именно так.
Маартен заприметил его уже давно и организовал головокружительную карьеру от рядового до консула новой Манталатской республики. А кому же ещё было занять это место? Сайоран — слишком себе на уме. От того ножа в спину ждать, может, и не стоило — молоко на губах не обсохло, а вот парочку-другую истерик закатить — пожалуйста. Лишние заговоры Маартену были без надобности.
Шекел? Тот некрасив и угрюм. Кому понравится такой политик? Да и не особенно им покомандуешь. Глядишь, и новый переворот грянет.
Маартен остановился в пустой галерее — если не считать шумящего вдалеке патруля — и побарабанил пальцами по холодному подоконнику. С Теро ему всё было предельно ясно, а вот с Эйрин… Девчонка его не устраивала. Он-то ожидал увидеть дитя, которое будет шарахаться от серьёзных дядей в военной форме и забьётся в самый тёмный угол, а увидел вполне осознавшую свою власть интриганку.
- Что ж, — пробормотал генерал себе под нос. — Что ж. И не таких на колени ставили.
К тому же, убранные в сложную причёску волосы Эйрин напомнили ему вдруг Кериту. В молодости она точно так же укладывала волосы и украшала их цветами. Розы вяли почти сразу, а лилии, сорванные ночью, держались долго. Воспоминание было не из приятных.
После того, как он выгнал жену из дома, она, говорят, недолго прожила. Впрочем, Маартен не знал точно. Болтали, что она уехала к сестре в глубокое захолустье, да там и скончалась, подцепив какую-то заразу. И поделом.
