Я хлопал глазами, не успевая за ним. В голове гудело, и страшным призраком крутились три дня. Три дня в неизвестном направлении. Мои шансы в одиночестве продержаться три дня на приграничной равнине гораздо ниже, чем выжить, доверившись случайному знакомому.
Ах да. Это же самый простой выход.
— Пошли, солнце нас ждать не будет!
— А как твой коридор?.. — я протер глаза, послушно, как зомби, ковыляя за магом.
— Плохо коридору, — Беда поморщился. — Эту дверку-то не просто так не открывали. Заминирован коридор был. Завален теперь полностью… Эх, вот надо было так дело запороть, а?
…Остаток пути я помню смутно.
Постепенно светлело, развалины приобретали четкие очертания, переставая казаться инфернальными декорациями иного мира.
На востоке разгоралась заря, впереди маячила полоска леса и странная ажурная конструкция перед ней, возносящаяся в небо на недосягаемую высоту.
Железная хреновина стояла на облицованном плиткой холме. Как только мы приблизились, на вершине показался темный силуэт, неразличимый в предрассветных сумерках.
— Друг мой Черная Смерть! — радостно прокричал Беда, раскрывая руки словно для объятья. — Как я рад тебя видеть!
Колдун смотрел на нас так, словно жалел, что у него нет гранаты, чтобы кинуть ее сверху.
Глава 8. Добро пожаловать в Город-на-Болотах
— Нет. Это никуда не поедет, — равнодушно бросил Черная Смерть. Сволочь и… Не-е-е, просто оборзевшая вконец сволочь.
— Да. Поедет. И, — я с нарастающим бешенством уставился прямо в глаза колдуна. — Меня зовут Лоза.
Четыре буквы. Превышение емкости памяти? Как он свое имя запоминает, мне интересно?
— Ты никуда не поедешь, — конкретизировал черный маг. Я глубоко вздохнул и стиснул зубы.
— Я. Еду.
Беда обеспокоенно теребил край маскировочной сетки, укрывающей припрятанный на границе леса джип, переводя взгляд с меня на Смерть и обратно. Такого поворота событий он точно не ожидал.
— Нет.
— Еду.
Переговоры пошли по кругу.
Вот представьте: рассвет. Чистое сияние разливается по лазурному небосводу, привольный свежий ветерок качает росистую траву, и в каждой капле блестит маленькое солнце… я говорил, что терпеть не могу утро? Оно означает, что меня ждет целый кошмарный день, а если не повезет, ужасающая ночь… так вот, мерзкое солнце светит в глаза, одежда от росы намокла и липнет к телу, ледяной ветер промораживает до костей, птицы… молчат. Кузнечики молчат. Все молчат. Все знают, что если рядом черный маг, надо сидеть тихо и молчать в тряпочку.
— Ты. Останешься. Здесь, — с трудом, словно ему сдавило горло, проскрежетал Смерть.
Ага. Прям. Щас. Я дико устал, замерз и ужасно хочу спать. Я всю ночь таскался по этой, пожри ее Бездна, треклятой равнине. Меня пытались убить два человека, ниморские ловушки и собственная мнительность.
И, главное, все-без-толку!
Смерть стоял чуть сгорбившись, опустив голову и прижимая ладонь к груди. Сейчас я его ненавидел. За все свои неудачи. За свою беспомощность, страх и унижения.
Все. Надоело.
Я шагнул вперед, приблизившись к колдуну почти вплотную, и со злобной радостью ответил:
— Да. Пошел. Ты.
Оказалось, надоело мне жить.
— Что ты сказал, ничтожество? — прошипел колдун. Казалось, он не может поверить своим ушам.
— Что ты слышал, выродок, — пропел я в ответ, с ужасом понимая, что меня уже несет.
Смерть поднял голову. Колдуна била крупная дрожь; на бледном лице блестели капли пота, а в зрачках, расползшихся на всю радужку, плавало безумие. Ой-ой-ой, Лоза, и зачем ты лезешь к больному человеку…
— Осмелел? — выдохнул Смерть. На границе слышимости, тихо-тихо, загудела туго натянутая струна.
Я понял, что колдун сейчас меня просто убьет. Просто потому, что я вывел его из себя. Потому, что он в бешенстве и не контролирует ни эмоции, ни магию…
— Смерть, утихни, он со мной! — жизнерадостно возвестил Беда, вставая между нами. Сумасшедший маг, куда он лезет?! По деревьям пробежался громкий шелест, и все замерло. Застыли деревья, остановилось солнце, утих ветер. Мир превратился в стремительно выцветающую черно-белую фотографию; ни движения, ни звука, и только басовитое гудение стало чуть громче. Беда пошатнулся и прислонился к джипу; в его голосе, все так же беззаботном, явственно проскальзывали напряженные нотки. — Смерть-Смерть-Смерть, кто же поведет, если ты меня сейчас прикончишь?
Гудение оглушающе взвыло и резко оборвалось, а потом послышался глухой удар — Смерть со злости влепил кулаком по ни в чем не повинной машине. Беда болезненно дернулся.
— И когда только сговорились, — с бессильной злобой процедил колдун.
— Друг мой Смерть, понимаешь, это же не трудно. Даже у тебя получится, если потренируешься! Будь чуть поприветливей… дружелюбней…
Смерть невнятно выругался и залез в джип, громко хлопнув дверцей, показывая, что настоящий черный маг никогда не запятнает себя использованием таких подлых приемов.
Беда сполз на землю, запрокинув голову и прикрыв глаза.
— А он ничуть не изменился, — негромко констатировал он. — Разве что характер совсем испортился…
— С тобой все в порядке? — я топтался рядом, не зная, то ли звать на помощь (кого?!), то ли искать аптечку, то ли бежать рыть могилу, пока маг не превратился в умертвие (это не быстрый процесс, но хватит с меня нежити…).
— Оклемаюсь, — Беда поднял ладонь и неопределенно поболтал ей в воздухе. Он по-прежнему не открывал глаз, но выглядел уже лучше. — Что вы сцепились-то?
Я пожал плечами. Действительно, что на меня нашло? Колдун понятно, ни дня без психоза, но я-то мог держать себя в руках?
— Достал.
— Понимаю, — Беда рывком поднялся на ноги. — Относись к нему снисходительней. Он же просто черный маг…
Должно быть, видок у меня стал еще тот. Я представил снисходительное отношение к черным магам.
Я думал, все самое страшное позади. Зря думал. Угрожающее молчание продержалось ровно до того момента, как Беда включил музыку, а Смерть практически одновременно потребовал вырубить эту дрянь. Черные маги начали ругаться, и все бы ничего, но Смерть так и не догадался притушить свою разрушительную ауру (я понял, что колдуны так делать вообще не умеют), а Беда оживленно жестикулировал, отпуская руль. Джип ухарски прыгал по ухабам, иногда его заносило, но Беда каким-то чудом успевал перехватить управление перед самой встречей с деревом. Я сполз на сиденье и зажал уши, не желая ни видеть, ни слышать этого безумия. Верните меня обратно. Нет, серьезно. Эжен умеет водить машину. И когда он садится за руль, то молчит, и смотрит на дорогу…
