- Погоди, погоди! А цех плотников, что, не вступился?
- А-ай, какой там цех! Затаились как мыши под веником... Кто-то даже сказал, мол, правы балахонщики. Негоже плотнику такими делами заниматься... Так что, власть у нас нынче правят эти...
- Они вообще много чего творят, - хмуро поддержал разговор низкорослый крепкий паренёк по имени Йонас. Под левым глазом его наворачивался свежий синяк - это Тинч, промахнувшись, нечаянно врезал ему совсем не по корпусу, как было положено.
- Ничего, Даурадес придет - он им всем покажет, - заявил один из братьев-близнецов, то ли Марис, то ли Макарис.
- А почему они лук грызут?
- Это чтобы от них потом все женщины отворачивались, - пояснил Бычье Сердце.
- Женщина - сосуд греха. Нечего смущать правоверных! - серьёзно сказал то ли Макарис, то ли Марис, а Марис или Макарис добавил:
- Они, говорят, даже живут друг с другом как муж с женой.
- Это что! - выпалил один из сидевших поодаль. - Я слышал, что при посвящении им надо обязательно поцеловать духовника сначала в губы, потом в пупок, член и задницу...
- Мальчишки, конечно, без подробностей не могут, - вздохнула Кайсти, поднимаясь с места.
- Ладно, не уходи, - попробовал остановить её Бычье Сердце. Тинч заметил, что он частенько и далеко не равнодушно поглядывает в её сторону.
- Он сейчас и дымить начнёт. Фу! - Кайсти передёрнула узкими плечиками, но не ушла - просто отсела подальше.
Бычье Сердце и в самом деле не торопясь достал из заветного кармана старую изогнутую трубку, разобрал, продул мундштук и принялся деловито прочищать его соломинкой.
Тинч вспомнил про кисет капитана Гриоса.
- Ух ты! - удивился Тиргон. - Чаттарский? Поделишься?
- А сам-то? - спросил он, заметив, что Тинч, с лихвой отсыпав положенное, прячет кисет обратно.
- Я? Нет... - ответил Тинч и почему-то решил приврать:
- Бросил.
- Вот правильно, - скосила глаза Кайсти. - И ты бросай.
- С тобой бросишь, - пробурчал Бычье Сердце.
- А вы не боитесь, что балахонщики пронюхают про это убежище? - спросил Тинч.
- Уу, - замотал головой Пекас. - Про нас мало кто знает. И потом, есть лодка. Если кто-то из наших ночует здесь, на маяке - то есть, если у кого нет дома, - для тех места в ней как раз хватит. Пока "стадники" разберутся, что к чему... Они же тупые, как пробки.
- Если что - на палках отобьемся, - воинственно сверкнув глазами, заявила Кайсти. -Мы Таргрека попросим. Пусть научит нас...
- Ну-ну! Что это за крестовый поход детей! - вступил в разговор Отшельник. Всё это время он неподвижно и незыблемо, как сторожевая башня, восседал рядом, подогнув колени и спрятав лицо в переплетении могучих рук.
Пекас рассказывал Тинчу, что он сидит так частенько, однако совсем не спит и всё слышит.
- Таргрек! - задиристо напомнила Кайсти, - Ну что, ты как-нибудь покажешь нам... ну, пару таких приёмов...
- Быть может, кое-что и кое-кому, - серьезно ответил Отшельник. Потёр воспалённые глаза и добавил:
- Эх, дети, дети... Не дай Бог, чтобы вам пригодился хотя бы один из них. Там, откуда я пришёл, меня учили убивать. Убить человека легко, и человеческое горло так хрупко... Вашими посохами можно просто махаться. А можно и бить, и убивать. Мозжить черепа...
- А что такое крестовый поход? - спросила серьезная темноволосая чаттарочка - та, что была похожа на Айхо.
- Это вы лучше у Тинча спросите. Он всё знает.
- У него такая книга есть, - объяснил всезнающий Пекас. - Раз прочтёшь - три раза ахнешь.
- Он у нас как Тирн Магрис, - зевая и выпрямляясь во весь рост, сказал Таргрек. - Выловил в океане рыбу мудрости и когда чистил - уколол плавником палец. С тех пор, как пальчик пососёт - так сразу мудрость выскажет.
- А могу! - без смущения подтвердил его слова Тинч.
- Вот вечерком и послушаем, - разминая плечи, сказал Отшельник. - А что, ребятки, не сходить ли нам к морю? Искупаемся, а заодно - проверим сети. Да и креветок наловить не мешает. Кстати, а кому сегодня бежать за солью?
- Мы здесь голодать не собираемся, - пояснил он, обращаясь к Тинчу.
- Да! - подхватил, смеясь, Бычье Сердце. - Все местные жители за эту зиму лодки на дрова порубили. Зато у нас - всё в порядке!
2
Этот день, как и несколько дней последующих, у обитателей развалин маяка прошли в заботах. Тинч, как более опытный в делах строительства, возглавил бригаду каменщиков. Они отремонтировали крыши и стены, а также превратили в неприступную каменную ограду.
Все "жерновки" он с самого начала отдал в фонд стаи, что было встречено с восторгом - денег на хлеб и картошку хватало не всегда.
Теперь их обычные вечерние посиделки стали проходить намного уютнее, чем раньше. Марис и Макарис получили нагоняй от Таргрека за то, что стащили у келлангийцев мешковатый, но неимоверно широкий орудийный чехол. В то же время, укрывшись под натянутым на кольях брезентом, можно было не обращать внимания на то, что моросит дождь или падает поздний снег, и можно было подольше посидеть у костра.
Впрочем, той ночью, о которой пойдет речь, погода выдалась спокойной и ясной, и мириады звёздочек змейками отражались в уснувшем море...
Тихая и серьезная мечтательница Кайсти в кругу друзей славилась как сочинительница песен и придумщица разного рода страшных историй.
- И вот пришёл на нашу землю ужасный и сильный дракон! - поздно вечером, у костра восторженно повествовала она. - И задумал тот дракон поработить дух людей, чтобы жить им отныне в рабстве и покорности, и терпеливо сносить все прихоти властелина. И приказал дракон каждый день приносить ему в жертву деву из дев...
- А потом примчался славный рыцарь и его убил, - насмешливо подсказал Тиргон. - Было про это.
- Если ты такой умный, - обиделась Кайста, - то сам и рассказывай.
- Ты бы лучше спела.
- А вот теперь, из вредности - не буду! А!
Высунутый язык...
- Эээ! Получил?
- Может быть, Тинч что-нибудь почитает из своей книги? - предложил кто-то.
- Мне бы свечку, - попросил Тинч.
Ему подали... правда, не просто свечу, а такую особую лампу. Бутылка из-под пива обматывается смоченной в керосине веревочкой, ближе к донышку, потом веревочка поджигается, бутылку донышком вниз суют в холодную воду. Дно отпадает и внутрь, в горлышко бутылки вставляют свечу. Такую лампу никогда не задувает ветер...
- Ну, слушайте.
"- Во мгле, среди звёзд и ночных ветров, одиноко ведёт жизнь Ночной Воин. И подвластны ему Звёзды, что определяют жизни и судьбы людей, и подвластны ему миры. Но не видит он Солнца, ибо навек устремился к Звездам, и голубоватый отсвет на латах его.
И нет на земле никого богаче этого существа, и нет опытней в боевом искусстве. Он зовёт сражаться всякого, кого встретит в бесконечном ночном дозоре, и горе путнику, что не владеет мечом. Если же какой великий рыцарь случайно одержит победу, то в знак её Воин перед смертью своей дарует победителю священный амулет из камня - круг, в котором отверстие.
