— Лады. Вещи твои где?
— Не знаю, но думаю, что в болоте, куда и я сама должна была отправиться. Но в шмотки этих добропорядочных американцев я не оденусь.
— А где они? Вещи и одежда сатанистов? Их бы лучше сжечь и пепел в озеро. Следы нужно все устранить. Ты не знаешь, где у них машины остались? Я их поблизости не видел.
— Не видела. Та, на которой меня привезли, стоит на дороге у шлагбаума. Там еще двое сторожат. Те, которые меня на дороге схватили. Можно я их сама?
— Уверена? Ты ведь этого никогда не делала и не хотела делать. Стоит ли из-за этих ублюдков менять свои убеждения? Ты не убийца, это сейчас в тебе нечто темное все остальное затмевает. Захочешь ли ты потом об этом дочери рассказать?
Уж лучше я, к тому же, времени не так много, нужно все прибрать и следов не оставить. Шум может быть на весь мир, если это в СМИ попадет, а нам этого допускать никак нельзя. Пока мы в Штатах — точно. Давай ты сходи, там в конце коридора кладовка, я там халат видел и комбинезон. Должно быть, при прежнем владельце склада мистере Вильямсе здесь обычный уборщик работал.
— Ты-то откуда знаешь, кто тут владельцем был?
— Спросил.
— Ну да, не ответить тебе нельзя. А как ты вообще меня нашел?
— Так же.
— Что? В смысле тоже спросил? Но кого?
— Ты у нас умница, сама должна догадаться. Вариантов на самом деле не так много. Ладно, ты одна побудешь? Сможешь? Мне минут на двадцать нужно выйти.
— Иди. Я выживу.
— Умойся и оденься.
Как оказалось, все члены секты приезжали сюда всегда на автобусе, которым их привозили на этот болотный полуостров от ближайшего частного аэропорта. Люди были все не бедные, их исчезновение вызовет массу слухов и расследоваться будет серьезно.
Можно было и без допроса догадаться, бедным людям такие развлечения, как правило, в голову не приходят. Это у элит частенько крышу сносит. Слишком скучна становится обеспеченная жизнь, когда все уже есть и придумать что-то новое трудно.
Эти придумали. Надо было все же их живьем аллигаторам бросать, как изначально планировал. Хотя бы тех, кто были во главе и зачинщиков. По рассказам последних членов секты автобус за адептами сатаны может приехать по телефонному звонку ближе к полудню.
До тех пор здесь появляться никто не должен. Но с полудня пойдет отсчет времени, через сутки максимум их всех спохватятся и начнут искать. Самолеты частные, автобус этот. След явный, богатых ищут успешнее, чем бедных. Автобус нашей группы может стать заметным, если плотно проверят все записи с видео-регистраторов.
Аллигаторов я накормил на год вперед, два последних отморозка были уже десертом, который прежнего ажиотажа не вызвал. Тела теперь найти будет трудно а через несколько суток — невозможно.
С помощью пожарного гидранта смыл последние следы крови и прочего. Но полностью с гарантией это сделать невозможно. Мельчайшие частицы удалять сложно и очень долго. Серьёзная экспертиза сразу выявит следы. Мой маленький шанс только в том, что в ближайшее время никто не поднимет тревогу.
После того, как все тела сатанистов попали в желудки аллигаторов, а те скрылись под ряской болота, я еще раз обошел все места на этом полуострове, где побывал этой ночью. Стер все отпечатки пальцев и другие следы своего присутствия.
Глава 4
Все это время насос работал уже только для того, чтобы максимально промыть трубы местной ливневки и канализации, выведенные все в то же болото. Найденную одежду жечь не стал. Копоти будет много, а её смывать трудно. Выбросил в болото с другой стороны полуострова, там хищников не было и я без проблем на сотню метров зашел в воду и там придавил вещи взятыми с собой камнями. Вдруг повезет и полиция ничего не обнаружит? Хотя бы пару недель.
Тамара порывалась идти сама, но я отнес её на руках. Для меня сейчас это пустяки, особенно с учетом того, что шёл уже не через трясину, а по заасфальтированной дороге.
По пути она то ли заснула, то ли потеряла сознание и я её подлечил. Тело теперь здорово, а вот дух….. Но здесь уж я пока сделать ничего не смогу.
Уже почти у заправки положил её на землю и на пять минут оставил одну. Проверил хозяина заправочной станции. Пришлось освободить. Сам тот не справился. Заодно убедил его в том, что о сатанистах лучше молчать и в том, что он их больше не увидит. Странно, но он поверил сразу. Наверно я стал другим настолько, что это видят даже посторонние. Непререкаемо убедителен.
В автобусе никто не спал, освещения не было, все молчали. Но это была густая, напряженная тишина. Тамару я уложил на ее кресло, Надя его сразу привела в откинутое состояние.
До своего места я шел в той же тишине. Сел и расслабился. Кажется все. Это мне так везет на приключения или в этой стране все не так уж благополучно, как об этом пишут в Нью-Йорк Таймс?
— Антон, поехали. Но очень осторожно и незаметно. До полудня автобус нужно сменить. Подумай о вариантах. Мне нужно отдохнуть.
Проснулся я от странного ощущения. Дурной сон. Глаза, которые на меня настойчиво смотрят. Только глаза и всё. Жуть. Пустота, а из неё глаза. Две штуки. Причем чем-то знакомые, если вообще можно сказать, что только по ним одним можно идентифицировать знакомого. Глаза должны быть на лице. А тут такой сон. Причем я знаю, что это сон, но не просыпаюсь. Надо попробовать встать.
Встать я не встал, но проснулся. Ё!!! Опять эти глаза. Не сразу спросонья дошло, что это Валентина заняла свою коронную позицию на кресле передо мной и с расстояния в полметра смотрит настойчиво на меня. Это что? Она меня так вежливо будит? Или мои новые способности дают о себе знать? Как я её глаза во сне увидел?
— Привет. Что-то срочное?
— Нет. Да. Не знаю.
— Спасибо. Теперь мне всё ясно.
— Антоша через сеть наш автобус какому-то барыге в Монтгомери загнал, а у другого купил другой, но похуже. Едем менять шило на мыло. Не знаешь, почему в штатах столько французских названий? Орлеан, Монтгомери и все такое.
— Выйдешь замуж, всегда держи под рукой корвалол. Иначе раннее вдовство тебе обеспечено.
— Ладно — легко согласилась она. Не знаю, дошел ли до неё намек на то, что проснувшегося мужика сначала нужно накормить, а уже потом дебильными вопросами доставать:
— Ясно. Южные штаты первоначально принадлежали Франции и Испании. Калифорния русской была, хоть и не долго. Часть названий оттуда, из тех времен. Про Монтгомери не уверен, был такой генерал в Англии. Что тут еще произошло? Не просто же так ты меня взглядом буравила и будила?
— Тамара не разговаривает. С Витей и Вадиком. Вообще. Будто их нет.
— А Антон где?
— Спит. Велел разбудить за двадцать километров. Будить?
— А сколько до Монтгомери?
— Час.
— Мне выпить нужно. Хотя бы чаю. А то твоя логика…. Пусть спит Антон. Ночь у всех трудная была.
— А что там было? Мне ничего никто не рассказал.
— Не расстраивайся. От тебя не уйдешь. Ты тут до всех докопаешься.
— Доброе утро — подошла и села рядом Тамара — Можно?
— Конечно, как ты?
— У меня крыша съехала. Медленно.
— И у меня — Валя сразу вставила своё слово.
— Валя, давай ты потом о себе. Договорились? Тамара. Подробнее. — С памятью проблемы. И вообще. Меня нужно в дурдом и срочно.
— Глупости, всё у тебя нормально. Давай конкретнее, что тебя беспокоит?
— Мне аппендицит в десять лет удалили. Шрам пропал. А я помню даже тетю Глашу. Нянечка там была добрая в больнице. Операция была, мама передачи приносила. А шрама нет. И в родне у нас психов не было. Я первая.
— Ага. Она мне показывала для проверки. Нет. Как не было. А ещё кроме этого ночью, когда ты её искал, электроника барахлила и свет мигал на индикаторах. Мы тут гадали, что там у вас. А что там было то? Молчат все. Партизаны. Мы же команда. Не хорошо.
Вот поэтому я всегда всё стараюсь решать сам и в одиночестве. И что делать?
