— Хм.… Неужели я и вправду ошибся Александра? Сошёл с ума от того случая?
— Мы до сих пор толком не знаем, что с вами случилось тогда, Олег Иванович. С изменениями ваших генов мы хоть как-то разобрались, но ваш разум для нас закрытая книга. Ваши ведения могут значить всё что угодно.
— Александра приём, это Амато! Александра! — Послышалось из рации на поясе девушки.
Та взяла её, и поднялся к губам.
— Что такое Амато? — Спросила Александра.
— Датчики показали резкий взлёт активности зоны! Что-то происходит! Вся растительность пришла в движение!
— Я иду! — Крикнула девушка в динамик. — Мне придётся оставить вас Олег Иванович.
Александра убежала, а Олег Иванович забрался на кровать, чтобы посмотреть, что происходит за окошком.
В лагере все всполошились, не зная, что происходит и что делать.
Оберст и Берёзов выбежали из своих жилищ. Ноги в быстром темпе, понесли их к лаборатории «А».
Даже через мизерное окно отчётливо было видно, что вся зона и вправду зашевелилась. Каждое растение извивалось, раскачивалось, раскрывало бутоны.
В следующую секунду, зона словно взорвалась. Во все стороны резко разлетелось разноцветное облако. Оно накрыло лес, людей, весь лагерь и полетело на восток, подгоняемое ветром.
Солдаты хватали гражданский персонал, спасали его от неведомого и страшного облака, вели в жилища, или одевали противогазы, если до укрытия было слишком далеко.
Те, кто не успевал надеть защитные средства, падали. Задыхаясь, падали, на влажную от недавнего дождя землю. Корчились, краснели и размякали.
У Олега Ивановича текли слёзы. Он был прав. Прав сука! И теперь все поплатятся за свою глухоту. Виновные и не виновные. Все! Произошла катастрофа, страшнее которой ещё не было в человеческой истории, но осознавал это пока, только старик, запертый в камере.
***
Лагерь не сразу пришёл в себя. Людям требовалось время, чтобы подсчитать жертвы, убрать тела погибших, и вообще понять, что здесь произошло.
К вечеру, в камеру к старику заглянул сам оберст. Он, наконец, решил выслушать учёного.
Олег Иванович сказал ровно то же самое, что и раньше. Заражённую зону необходимо уничтожить. Вот только теперь, это было не так-то просо сделать.
Облако преодолело расстояние в пять километров. К счастью, в день трагедии, ветер был довольно спокойным, так что облако не смогло добраться до ближайших населённых пунктов.
Но даже так, зона поражения в пять километров прямо скажем не маленькая. А с учётом того, что, то облако, оказалось смесью из спор инопланетной растительности, ситуация превращается в настоящий кошмар.
Чтобы сдерживать зону заражения в старых границах, приходилось завозить горючие смеси сюда, цистернами. Это означало, что когда растительность начнёт прорастать, сдержать её будет попросту невозможно.
Так что, командование решило всё же уничтожить зону, опылив её, химическими реагентами, чтобы и от проблемы избавиться, и секретность сохранить хоть в каком-то виде.
Олег Иванович настаивал на сожжении зоны, для большей эффективности, но оберст и командование не хотело устраивать на территории Германии военные действие. Да и к тому же, попробуй-ка народу объяснить применение напалма в населённой местности, а вот с химией уже можно было что-нибудь придумать.
СМИ массово начали сообщать, о падении некоего самолёта в лесах, к северу от Нюрнберга, перевозившего опасные химические составы, приведшие к появлению облака. Граждан попросили сохранять спокойствие, и заверили их, что в ближайшее время, зона поражения будет отчищена и временно закрыта.
В реальности же, военные сбросили на зону заражения хренову тучу химии. Та убила в поражённой местности не только инопланетную флору, но и земную не пожалела.
Народ конечно вскоре должен был это заметить, но высшее руководство, уже подготовилось к репутационным потерям.
Секретный лагерь переместили за границу заражённой зоны, незадолго до бомбёжки. Разместили всего в паре километров от неё, чтобы потом мониторить процесс вымирания чужеродных растений.
После сброса химикатов, все вздохнули с облегчением, чутка расслабились, позволили себе разговаривать на отвлечённые темы.
Даже Олег Иванович отчасти успокоился, но только отчасти. Его разум всё равно жгла, какая-то забытая информация, определённо важная. Как бы старик не пытался вспомнить, получалось у него не важно, точнее никак. Он чувствовал себя, как человек с частичной амнезией, и как тому человеку, Олегу Ивановичу, был необходим триггер. Незначительная вещь, которая заставит забытое всплыть из омута памяти.
Александру послали в Россию с частью образцов. Перед отлётом она зашла в камену к Олегу Ивановичу. Попрощалась с ним, пожелала всего наилучшего и даже поцеловала в щеку, как собственного отца.
Прошли сутки и пожилого ученого, в конце концов, отпустили. Радости старика не было предела. Он немедленно вышел на улицу и вдохнул полной грудью. Там же, ему встретились коллеги, друзья. Айзек, Энн и даже Лёт.
Американец держал в руках бутылочку шампанского.
— Решили отметить конец вашей отсидки. — Радостно сказал Айзек.
— Временный конец. — Добавил Лёт.
Олег Иванович пытался не думать об этом, но, однако это было так. Его отпустили не навсегда, да и то свобода учёного заканчивалась за пределами лагеря. Через пару дней его отвезут в закрытый научный центр, даже местонахождение которого, строго засекречено.
От этого старику было страшно, ведь не факт, что его оттуда отпустят хоть когда-нибудь. Возможно, что Олег Ивановича там и вовсе препарируют как крысу.
Понятное дело, что старик не желал веселиться при таких мыслях, но ради друзей, он решил улыбнуться и пойти за ними.
Вечер гуляний было решено устроить в жилище Энн. Там собрались все коллеги, даже Берёзов решил заглянуть.
Айзек открыл шампанское, разлил всем по кружкам. Гости пиршества выпили и начали кушать принесённые со столовой закуски.
— А вы прям, похорошели сэр. — Сказал Айзек, жуя сосиску. — Помолодели вроде. Эх, надо было и мне к тому дереву сбегать.
— Дурацкие же у тебя шутки Айзек. — Возмутилась Энн. — Кто знает, что случилось бы с профессором, не будь солдат рядом.
— Да ладно тебе Энн. Ты же знаешь у меня язык без костей, так что мне такое, простительно.
— Тогда может, стоит, вставить тебе кости? — Спросил подошедший Лёт. — Олег Иванович, этот идиот не мешает вам?
— Нет, Лёт. — Улыбнулся старик. — И кстати, спасибо вам, что подготовили такой праздник для меня. Мне очень приятно. Никто очень давно для меня такого не делал.
— Всегда, пожалуйста. Позвоните нам перед вашим следующим днём рождения, и мы вам закатим такую тусу, что на небесах к нам захотят. — Айзек суну в рот очередную сосиску.
— Лучше не надо, а то следующего метеорита, мы можем и не пережить. — Внезапно пошутил Олег Иванович.
Ребята засмеялись. Старик не знал кто искренне, а кто притворно, ради его настроения.
К разговаривающим учёным подошёл Берёзов. Уже слегка подвыпивший и покрасневший.
— Можно вас на пару слов Олег Иванович? — Спросил он, и избавил кружку от остатков выпивки.
— Конечно. — Старик пошёл за разведчиком, на свежий воздух, в ночь.
На улице было хорошо, лёгкий ветерок, обдувал разогретые выпивкой тела. Весь Лагерь спал. Лишь редкие патрульные ходили по нему. Кругом царила прекрасная тишина, оскверняемая музыкой с праздника, и украшаемая звуками природы.
Берёзов закурил, предложил и профессору, протянув тому пачку, но он отказался. Олег Иванович уже много лет не курил.
— Скоро вас заберут. — Начал разведчик. — Даже я не знаю куда, но зато знаю зачем. Опыты. Мне, не известно останетесь ли вы в живых, так что, мне что-нибудь передать вашим родственникам?
— Да, если вас не затруднит. Просто скажите моим девочкам, что я их любил, всем сердцем. И проследите, пожалуйста, чтобы они получили наследство.
