Столько книг прочитала, ни одной ночной нимфы не встречала», – бурчу себе под нос.
– А почему была-то? – уже громче спрашиваю я.
– Да убили её, – отвечает холодно Штайн и спрашивает: – А ты спросить что-то хотела?
Я уже и забыла, о чем хотела его спросить. Но, взглянув на башню, вопрос снова возвращается ко мне.
– Что там за знак на вершине главной башни?
– А это наш герб. Он наделён сильной магией, именно он решает, какая сторона победила, – отвечает Штайн.
Штайн собирается продолжить рассказывать, но мне становится плохо, и я не могу стоять. Он проводит меня до ближайшей скамейки. Мне очень сильно жжёт глаза, ощущение, словно горишь на костре. Такая сильная резкая боль. Но она так же неожиданно закончилась, как и началась. Подняв взгляд, замечаю удивление Штайна.
– Что? – спрашиваю я. Он меняется в лице и с улыбкой на устах говорит:
– Прекрасно выглядишь!
«Так я и поверила», – думаю я. И замечаю такую странность: всё вокруг словно изменилось. Поднимаю взгляд наверх и уже с большой точностью вижу знак на главной башне, и так чётко.
Он выглядит как глаз, одна сторона зрачка длинная и узкая, как у кошки, а другая – круглая, как у человека. Верхний контур глаза выполнен в форме чёрной змеи, морда которой с высунутым языком смотрит на светлую сторону. А нижний контур – также змея, но белая, и смотрит на сторону тёмных.
– И как же этот глаз определяет победителя? – спрашиваю я у Штайна, вставая со скамьи.
Штайн удивлённо смотрит и отвечает:
– Он изменяется, когда победа ясна. Если побеждает светлая сторона, то зрачок становится круглым, а змеи обе становятся белыми. А если тёмная сторона, то зрачок становится узким, и змеи приобретают чёрный цвет. Так мы и определяем победителя.
– М-да, странная система, – думаю я, и в этот раз, кажется, вслух.
Но на мои слова никто не реагирует. Собственно, по какой-то странной причине никого из народа на улице нет.
– А почему на улице никого нет? – спрашиваю я.
– Кто-то дома сидит, но в основном все заняты подготовкой к войне. В такое время всегда никого на улице нет, – отвечает Штайн.
Ещё один странный факт. Ужасно, наверное, жить по таким правилам. То война, то мир — не соскучишься. С другой же стороны, жить в вечной скуке тоже не вариант.
Вот она, дверь в замок. Она тоже не так проста, как может показаться. Как и ворота в город, имеет овальную форму. Но контур в этот раз не ровный, а волнистый. На тёмной стороне двери изображено какое-то существо со зловещим оскалом. А со стороны светлых изображена девушка, как лесная нимфа, с серебряными волосами.
Двери раскрываются, и предо мной распахивается целый магический мир. Внутри замок также разделён на светлую и тёмную стороны. Зал просторный, на полу расположен какой-то символ в большом кругу. Кажется, это тот же знак, что на вершине башни. Высокий потолок обвешан несколькими люстрами со световыми шарами. Они не дают тени облюбовать даже самый маленький угол. С порога слишком много не увидишь, но я замечаю наличие множества дверей и лестницу наверх.
К нам подошёл элегантно одетый мужчина с собранными в хвост волосами. Оказалось, это дворецкий, одетый в чёрный костюм.
– Грэй, будьте добры проводить даму в её апартаменты! – говорит Штайн.
Даму?! В апартаменты?! Это меня, что ли? У меня здесь есть свои апартаменты?
Грэй кивает Штайну и жестом предлагает идти за ним.
Да я бы с этим дворецким куда угодно пошла… Так, стоп, о чём это я?
– А ты куда? – окликаю я Штайна, который уже успел удалиться в глубину зала.
– Я сейчас всё приготовлю. Грэй потом позовёт тебя, – отвечает Штайн и, не сказав больше ни слова, скрывается за дверью.
– Идёмте, – произносит дворецкий и начинает подниматься по лестнице.
Да и голос у него приятный, мягкий такой, любезный. Так, что это я опять? Влюбилась, что ли? Я? в дворецкого?! Куда мир катится! Слава богу, мои мысли так и остались сугубо моими. Вслух я их не произнесла, а то стояла бы сейчас перед ним с красным, как помидор, лицом. Такое чудище, как я, да ещё с красной миной — ну просто замечательно!
Мы поднимаемся на третий этаж. Грэй останавливается возле двери и говорит:
– Прошу, мадам, отдыхайте. Как только всё будет готово, я приду за вами.
С этими словами дворецкий, измерив меня на прощанье подозрительным взглядом, разворачивается и уходит по своим делам.
Нет, ну как так можно. «Мадам», «отдыхайте», «я приду». Разве можно так издеваться? И что значит этот странный взгляд, уже не первый раз ловлю его на себе. Ладно, пора ознакомиться с апартаментами.
Я открываю двери, захожу, и передо мной предстаёт большая комната с высоким потоком. Посреди комнаты стоит большая кровать с балдахином. Всегда мечтала о такой кровати. Закрылся со всех сторон – и нет тебя, и не мешает никто. Возле кровати стоит небольшой шкафчик, а слева от двери – большое овальное зеркало. Меня как-то к нему сразу и притягивает. Подхожу, гляжу на своё отражение.
– Матерь божья! – всё, что я могла сказать. – Неужели это я?
Долго я стою, рассматривая своё отражение, словно в ступоре. Ладно, рука-лапа, к ней уже привыкла, но дальше. Глаза – вот что меня поразило. Левый глаз – абсолютно чёрный, как это уже случалось недавно. А правый вообще ярко жёлто-оранжевый, с кошачьим зрачком. Какой зрачок у чёрного, определить было сложно. Вот оно, значит, что за жжение было, и зрение изменилось. Весь внешний вид вызывает много вопросов. Скоро я вообще, наверное, человеческий облик потеряю. На голове вместо нормального уха стремится в небо белое звериное. Да, теперь мне ясен столь странный взгляд от Штайна и от дворецкого. И ещё хвост пушистый. Он мне уже полюбился даже, хоть и напоминает намагниченный ёршик. Ну что тут скажешь.
– Я милашка! – говорю я зеркалу.
А по ту сторону на меня смотрит взъерошенное чудовище. С правой стороны из-за уха волосы топорщатся в разные стороны. Ногти на ногах, правильней будет сказать – «на лапах», сверкают чёрным металлическим блеском. Из-за них ни одна обувь не налезет. Сзади красуется пушистый хвост, где-то в два раза больше, чем обычный волчий. Большая «лапища», – левая рука, – достающая пальцами до пола, с длинными серебряными когтями. Ну, прям Фредди Крюгер собственной персоной. Да ещё вдобавок в сером шерстяном свитере и в синих джинсах.
– Просто чудо! – думаю я вслух, не отводя пристального внимания от глаз. – Корова, блин! – несдержанно восклицаю
