— АХ ТЫ…
Под ногами у Стражей странно шевельнулась земля.
— Опять, — вдруг притворно вздохнул сверху чей-то мягкий голос. — Вот так всегда: стоит только понадеяться на славное представление, как кто-нибудь обязательно все испортит. Крикун, ну чего тебе стоило выйти на пару минут позже?
Таррэн ошеломленно обернулся и едва не вздрогнул, обнаружив точнехонько над своей головой, на одном из широких уступов, высеченных каким-то умельцем прямо в скале, довольно жмурящуюся хмеру, рядом с которой, свесив ноги и беззаботно болтая босыми пятками в воздухе, сидела до боли знакомая фигура. Три человеческих роста от земли! Голая стена, где и зацепиться не за что! Крохотный каменный уступчик, на котором сложно даже одному уместиться! А Белка все равно сидела, опираясь спиной на тихонько урчащую сестру, и с нескрываемым разочарованием смотрела на не вовремя остановленную схватку, в которой явно готовился перелом.
Эльф знал, что вполне мог не выйти из этого угла. Догадывался, что его попробуют зажать в клещи, и последние несколько минут лихорадочно искал способ выкрутиться с честью. Однако Гончие явно не собирались давать ему этого шанса: хватит того, что уже который час они вдвоем, к собственному стыду, не могли его скинуть на землю, а также того, что Адвик еще довольно долго не сможет нормально владеть левой рукой. И вот, у них почти получилось, да тут явился Крикун и…
При виде Белки у Таррэна с души словно камень свалился: живая!
— ТЫ ЧТО ТАМ ДЕЛАЕШЬ?! — окончательно взъярился гном. — КОГО ТУТ САЛАМАНРЫ ПОКУСАЛИ, А?!! КОГО ЕДВА НЕ СОЖРАЛИ?!! ТЕБЕ ЕЩЕ ДВОЕ СУТОК ПЛАСТОМ ЛЕЖАТЬ, А НЕ СКАКАТЬ ПО ВСЕЙ ЗАСТАВЕ БЕШЕНОЙ КОШКОЙ!! ВОН ОТСЮДА!! СПАТЬ, Я СКАЗАЛ!! ЖИВО!!!
Белка удивленно подняла брови (надо же, как забеспокоился! а ведь только что прибить был готов!), но вдруг улыбнулась так, что у мужчин внизу тревожно екнуло сердце.
— Знаешь, Крикун, — вкрадчиво мурлыкнула она бархатным голосом, от которого на миг перехватило дыхание. — Мне даже нравится, когда ты кричишь… ты становишься таким милым… соскучился, наверное?
Белка, позабыв про всех остальных, почему-то смотрела только на внезапно осекшегося гнома. Смотрела долго, внимательно, чуть наклонив голову, и таким странным взглядом, в котором все быстрее загорались изумрудные огоньки, что у Таррэна, оказавшегося к ней слишком близко, едва не закружилась голова.
Он судорожно вздохнул.
Эти пронзительные голубые радужки с самого первого дня не давали ему покоя, буквально тянули к себе, завораживали, лишали воли и заставляли сердце испуганно колотиться, как в моменты неминуемой (смертельной!) опасности. Они вынуждали его прощать то, чего он бы никогда и никому не простил, заставляли терпеть все гадости, подставы и нападки по пути к Бекровелю, метаться в догадках и упорно искать способ приблизиться. Да, кажется, именно они сводили его с ума, потому что, скрывая главное, все же не могли спрятать ее странной силы. И это необъяснимое обаяние неизменно действовало на всех. Даже на Светлых, неожиданно приобретших удивительную покладистость в ее присутствии. Особенно, непримиримый и вспыльчивый сверх меры Элиар, уж не говоря об остальных.
Но тогда она старательно избегала их, держалась на почтительном расстоянии и лишь иногда не имела возможности уклониться. Очень и очень редко, как во время нападения агинцев, например, при одном воспоминании о котором у Таррэна начинали отчаянно гореть уши. Или недавно, на Тропе, когда одним взглядом, даже будучи в состоянии неконтролируемого бешенства, она заставила Темного эльфа замереть. И, как всегда, вызвала отчаянно громкое и слишком частое трепетание в груди. Случайно. А теперь вот снова сумела выбить его из колеи: приоткрыла самый краешек этого необъяснимого притяжения, показала свою истинную суть. На долю секунды, на мгновение, но и его хватило, чтобы рассвирепевший гном внезапно умолк и вспыхнул до ушей, Стражи внизу неровно задышали, Таррэн замер, пытаясь успокоить взбунтовавшееся сердце, а Гончие опасливо попятились.
— И-извини… — пробормотал Крикун, поспешно роняя взгляд в землю. — Но с твоей стороны нечестно испытывать на мне свои способности.
Белка, так же внезапно посуровев, отвернулась.
— Кажется, вас предупредили о гостях? — холодно спросила она. — Кажется, я просил не трогать никого из новичков?
Гончие осторожно отодвинулись подальше, старательно отводя глаза. Адвик и вовсе спрятал руки за спину, прикусил губу и внимательно изучал свои грязные ноги, одновременно размазывая ими пыль по тумбе, будто нашкодивший пацан перед строгим воспитателем. И, как все остальные, настойчиво не смотрел наверх, будто боялся, что если взглянет хоть раз, то уже не сумеет устоять.
— Доброе утро, Белик. Мы просто разминались, — немного нервно ответил Шранк. — Остроухий был не против и сам предложил попробовать. Нам с Адвиком в паре. Мы согласились, но он оказался силен: я только раз сумел дотянуться. И то, случайно.
— Да неужели? — вдруг заинтересовалась Белка, покосившись на непроницаемое лицо Темного эльфа. — И долго вы его гоняли?
— Часа три.
— Он не отстал на колоннах?
— Нет, если не сказать больше.
— И вы его даже не поцарапали?
— Почти нет.
— Гм… — она на миг задумалась, но потом милостиво кивнула. — Тогда ладно, развлекайтесь.
Напряжение в воздухе мгновенно спало, будто грядущая буря с громами и молниями незаметно миновала весь двор и случайных свидетелей. Снизу послышалось неловкое шевеление, будто молодые Стражи, наконец, обрели подвижность и начали стремительно рассасываться. Быстро, бесшумно, в почтительном молчании, внимательно глядя под ноги, в стороны, перед собой… куда угодно, только не наверх. А Гончие незаметно, но с огромным облегчением выдохнули: кажется, пронесло. Только гном нашел в себе силы гневно фыркнуть и демонстративно отвернуться, сложив могучие руки на груди.
Таррэн тоже перевел дух, ощутив странную свободу, вернувшуюся к нему ровно в тот момент, как только она отвела взгляд. А еще — непонятное разочарование и даже досаду, потому что Белка не него не только не смотрела, но и упорно делала вид, что вовсе не знакома. Более того: кажется, после вчерашних геройств опять надела личину Белика и больше не собирается ее снимать. И это снова неприятно, непонятно. Торк! Да просто обидно!
«Приди в себя! — одернул себя эльф. — Это какая-то магия и ничто иное. Другого объяснения быть не может. Тем более, шансов у тебя все равно нет: ты — враг. Так что соберись и не вздумай поддаваться!»
Он упрямо тряхнул головой, отгоняя вязкий туман перед глазами, глухо рыкнул куда-то внутрь и, наконец, очнулся от странного наваждения. Ну вот, а вы говорили: не справлюсь… интересно, откуда у нее такие способности? Таррэн осторожно покосился наверх, еще осторожнее заглянул в ее глаза, где уже утихали знакомые зеленые искры, и вдруг понял, почему больше никто из присутствующих не повторил подобной глупости.
