Молодой герцог поднялся с пола — зазвенела сталь — его кинжал был быстр, но в этот момент я пошатнулся на ватных ногах, и сталь попала в каменный столб беседки.
Следующий выпад его кинжала я перехватил, левой рукой сжал его запястье и правой наотмашь полоснул кинжалом по лицу.
Он тонко закричал и, бросив кинжал, обеими руками схватился за лицо. Пинок в живот отправил мерзавца в угол на каменные плитки…
Бросившись к сестре — она кашляла и давилась слюной, как и я несколькими минутами ранее, недолго думая разрезал шнуровку ее платья и освободил стянутую тканью грудь.
— Сью! Дыши! Дыши!
Слава великому Эрхарду — она задышала.
— Что-то произошло — я не ощущаю ауру отца и твою ауру тоже!
— Ты не нашел отца?
— Нет, их никто не видел!
— Это все проклятый колдун…
— Ты думаешь — он возвел между нами барьеры?
— А как иначе объяснить?
— Этот урод, Генрих, пытался меня зарезать!
— А меня изнасиловать!
— Я выпущу ему кишки!
— Не стоит, он вроде получил свое — воет как!
— Я ему нарисовал красивый шрам на лице… Жаль, что на волколаках все заживает быстро…
— Поделом, скотине…
Генрих, стоя на коленях, подвывал на полу, все еще держась за лицо. Я поднялся и от души врезал пару раз ногой в живот. Он захрипел и задергался в конвульсиях. Я поднял Сью на ноги и она, метко прицелившись — пнула нашего гостя между ног.
— Надо найти отца, Грегори!
Подобрав с пола кинжал Генриха, я подал его сестре.
— Только на этот раз пойдем вдвоем, я тебя одну не оставлю!
Хруст щебня, шатающаяся черная на фоне света фонаря фигура приближалась к нам.
— Милорд… миледи…
Человек упал к нашим ногам. Это — Стив. Между его пальцев, зажавших живот, струйками сочилась черная кровь…
— Бегите… Спасайтесь… Люди герцога режут всех наших…
С хрустом лопнули стекла в двух окнах — клуб пламени — ярко-оранжевый и ослепительный в ночи, взметнулся из оконных проемов выше крыши.
ЛОРД ГРЕГОРИОпустившись на колени, я приподнял Стива за плечи, на его губах уже пузырилась кровавая пена… Он не жилец — мелькнула мысль, и детей ему не наделать уже никогда.
— Что случилось?
— Стража во дворе и у ворот погибла… телохранители герцога режут всех… Они кричат, что дракон мертв… Они ищут вас…
— Сью, перевяжи его — я бегу в замок!
Сестра, рвавшая полосу из нижней юбки, оставила это занятие и опустилась передо мной на колени…
— Не ходи туда, Грег — если отец мертв — они убьют тебя, а потом меня!
— Чепуха — дракона может убить только дракон — ты разве забыла?! Отец не мог умереть!
— Не ходи, Грег, нам надо бежать! Им нужны наши головы — они для этого явились!
— Ты веришь Стиву?
— Посмотри — он уже мертв!
Бедный парень уже испустил дух.
Я обнял сестру, она дрожала.
— Забирайся на скалу — шепнул я — А я должен взглянуть своими глазами на все происходящее…
— Не ходи, Грег, без тебя мне не жить… — она вцепилась в меня обеими руками.
— Я быстро вернусь — не теряй времени — там ты будешь в безопасности!
Я оттолкнул Сью…
— Грег!
Но я уже бежал со всех ног.
Ворвавшись в дверь — я резко остановился и выставил вперед руку с кинжалом — по лестнице навстречу мне спускались люди герцога с факелами и мечами—бастардами на изготовку.
— Режь драконьего ублюдка! — Заорали они, радостно оскалившись, как свора бешеных псов.
— Попробуйте поймать — вы, ублюдки вонючих шлюх!
Я побежал в сторону кухни. Вернуться в сад означало смерть — там мне от них не уйти, и у Сью не будет времени забраться на скалу, а у меня и подавно…
Кухня встретила меня трупом мамаши Сюзон. Бедную женщину зарезали как свинью, почти отпилив голову. Я перепрыгнул через ее тело, распростертое на полу, и лужу черной крови. С мявом от меня шарахнулся белый комок кошки…
За мной грохотали сапоги головорезов. Пробегая мимо плиты, я схватил за ручку кастрюлю с кипящим супом и швырнул за спину. Грохот железа и вопли обваренных подонков неслись мне в спину. Но я уже, перепрыгивая через несколько ступенек, скатился вниз к кладовым. Потом еще вниз по каменной лестнице к винным погребам.
Шестая бочка в правом ряду, поворот крана и я уже внутри тайного хода, тихо прикрыл за собой дверцу в виде дна бочонка и быстро, насколько возможно, на четвереньках пополз в темноту.
Через несколько минут ход вывел меня прямо в подвал под старым донжоном. Сухой пыльный подвал лет десять назад стал нашим местом для игр — здесь мы с Сью учились в темноте находить друг друга по ауре. Дети дракона не боялись темноты.
Я поднялся наощупь по ступеням, нашел у двери знакомый камень, правда, он оказался ниже, чем я помнил — видимо, я здорово подрос…
Открылся беззвучно дверной проем, и я оказался на площадке каменной лестницы. Поднялся до ближайшей бойницы. Отсюда был виден двор замка.
Наш дом горел, треск и рев пламени, головешки сыпятся на мостовую двора и на неподвижные тела.
Темные фигуры убийц, блестя сталью мечей и доспехов, пятятся к распахнутым воротам, подальше от жара. Я никуда не успел — все кончено… Если все это случилось, подонки живы а наши люди лежат мертвыми и не слышен рев дракона — значит дракона больше нет… Отец никогда не бросил бы нас …свой дом… своих людей…
Я сел на ступени. Стиснул кулаки, слезы душили горло, я задыхался.
Нет, ничего не кончено, если отца больше нет — я лорд Холлилоха, и они за все заплатят своими паршивыми шкурами! Я отмщу… я страшно отомщу… Я, лорд Грегори…
Надо найти оружие серьезнее кинжала и пробраться в пещеру, где должна была укрыться Сью, а завтра найти способ пробраться в долину.
Внизу раздался грохот выбитой двери, лязг железа, быстрые шаги и грубые голоса — захватчики ворвались в старый донжон — они, видимо, ищут наших людей или чем поживиться. Надо вернуться в подвал…
Но я опять не успел…
Навстречу по ступенькам пыхтел солдат в кожаном камзоле с гербом герцога, в левой руке он нес факел, в правой — меч–бастард. Он смотрел под ноги на ступеньки и это его погубило.
Я ударил его кинжалом выше стального нагрудника — в шею справа.
Он увидел меня, и я посмотрел в его светлые глаза жителя равнин. Он был чуть старше меня, губастый парень с едва заметной рыжей щетиной. Он попытался крикнуть, но сталь в горле помешала это сделать. Я схватился за гарду его меча и пнул в грудь… Он опрокинулся навзничь и исчез за поворотом винтовой лестницы, прихватив с собой и мой кинжал. Меч остался у меня — такой вот быстрый размен!
