– Это ты про огоньки? – мигом подобрела Аглария.
– Да, – восхищенно ответила Богиня. – Они такие… словно кусочек ночного неба…
– Так и было задумано, – довольно улыбнулась Аглария. – Хочешь, тебя научу?
– Конечно! – воскликнула Богиня. – Кто ж от такого чуда откажется?
– Тогда пусть мужики сами дальше про войну болтают, – Аглария высвободилась из объятий Курта. – А мы, девочки, ненадолго отлучимся.
– Но только ненадолго! – шутливо погрозил им пальцем Зикер. – А то мы тут просто пропадем без женского общества! Заскучаем, одичаем, обрастем шерстью, повадимся выть на луну, и мир спасать будет некому!
Едва Аглария с Богиней, негромко что-то обсуждая, отправились побродить, как из темноты к костру выбрался Мур.
– Они тут, видите ли. сидят, а я там за них отдувайся! – поздоровался он.
– И тебе здравствуй, – откликнулся Зикер. – Присаживайся, посиди тут, пусть там кто-нибудь другой пока отдувается.
– Слушай, Тенгере, раз ты такой крутой ясновидец, может предскажешь, что мне подарят на день рождения? – почти в шутку попросил Курт.
– На пару хороших шишек от меня можешь смело рассчитывать, – почти всерьез заметил Мур.
– Для этого никакого дня рождения не требуется, – скорбно вздохнул Курт. – И предсказывать тут ничего не нужно. Ты и так каждый день этим занят. Или, может быть, ты решил, что у меня каждый день – день рождения?
– Ну, в каком-то смысле, маг каждый день заново рождается, – невинно протянул Мур. – Так что…
– Так что, его каждый день можно лупить почем зря, а он даже сдачи дать не может… – с философским смирением промолвил Курт.
Тенгере извлек из воздуха волшебный шар, посмотрел в него, потом на Курта, опять в шар и снова на Курта, его глаза вдруг стали такими большими и круглыми, словно то были еще два волшебных шара.
– Знаешь… – наконец выдавил он. – Я вижу, что тебе подарят на день рождения… Но не скажу, а то сюрприза не получится.
– Но это что-нибудь хорошее? – с надеждой спросил Курт. – А то мне Мур пару шишек уже пообещал…
– Это гораздо больше пары шишек, – ответил Тенгере, с удивлением глядя на Курта.
– Но… это хоть приятное что-то? – взмолился Курт.
– Тебе решать, – отозвался Тенгере. – Я бы пришел в ужас от такого подарка, а тебе, может, и понравится, не знаю…
– Тогда это Архимаг, – обреченно вздохнул Курт. – Честно говоря, я бы предпочел в качестве подарка на день рождения что-нибудь другое, но меня ведь, как всегда, никто не спросит.
– Твой день рождения будет отмечаться после… – промолвил Тенгере.
– После чего? – спросил Курт.
– Не знаю, боюсь соврать, но только Архимага в той реальности нет, – ответил Тенгере. – Все мы есть, а его нет.
– А вот это и в самом деле – подарок, – с облегчением выдохнул Курт. – Значит, все-таки это мы разберемся с Архимагом, а не он с нами! Тогда мне и вовсе никакого подарка не надо!
– Когда получишь, тогда решишь, – покачал головой Тенгере. – Странный ты все-таки человек, Курт.
– Сам такой, – откликнулся Курт. – В волшебный шар почем зря руками лазишь, линии всякие сумасшедшие оттуда таскаешь, а других странными зовешь…
– Ох! Вот это да! – восхитился Мур, заметив приближающихся девушек.
Аглария и Богиня шли взявшись за руки, а в волосах у них мерцало звездное небо.
– А ты думал! – в один голос заметили довольные и гордые Курт с Тенгере.
– Подумаешь, – обиделся Мур. – Это раньше я почем зря время терял. Ничего, я себе тоже какую-нибудь такую найду, вот увидите!
И Курт с Тенгере добродушно рассмеялись в ответ.
Глухо кричала ночная птица, свиристели сверчки, шумел ночной лес и нежно пели угли догорающего костра.
Часть первая
ОГНЕННАЯ РУКОЯТЬ
Вечерело.
Департамент Джанхарской Разведки медленно обнимали синие сумерки.
В роскошном, богато обставленном кабинете страдал и мучился Глава Одиннадцатого Отделения упомянутой разведки, некто по имени Курт, великий маг, бывший бог, бродяга и искатель приключений на свою задницу. Приключение, коему он подвергался в настоящий момент, было воистину самым ужасным в его полной необычайными происшествиями и страшными опасностями жизни. Всякое с ним бывало, но такого… такого… наконец он просто не выдержал!
– Будь проклят тот день, когда я научился читать! – возопил Курт, с размаху швыряя в стену секретный документ необычайной важности и с трудом выгребаясь из-под тут же рухнувшего на него бумажного вороха других секретных документов, также ожидавших прочтения.
Могучий дубовый стол, за которым восседал несчастный великий маг, тяжело сгорбился под неимоверным количеством гордо возлежащих, аккуратно сложенных и просто валяющихся на нем бумаг самого разного рода, вида и содержания. Бумаг было так много, что это устрашило бы и самого отважного бюрократа Втайне Курт подозревал, что они, эти бумаги, живые. Стоило неосторожно двинуться, слегка их задеть или подумать о них что-либо плохое, и они тут же бросались на тебя с яростным шелестом, стремясь засыпать, похоронить под своей необъятной массой, удавить насмерть. А кроме того, как их ни разгребай, их не становилось меньше, из чего Курту пришлось сделать вывод что там, в этой шелестящей куче, они не иначе как размножаются – просматривай не просматривай, а куча растет!
– Будто бы все так страшно, – покачал головой посох великого мага. Он сидел в соседнем кресле в человечьем обличье, болтал ногами и грыз яблоко.
– Еще страшнее! – выдохнул его хозяин, взирая на бумажную груду с видом человека, приговоренного к чему-то очень мучительному.
По сути ведь так оно и было. Разве нет?
– Да ладно тебе, – фыркнул посох и запустил огрызком яблока в мусорную корзину. Попал.
– Много ты понимаешь! – Курт сгреб со стола груду бумаг и помахал ею перед носом своего посоха. – Одиннадцать тысяч входящих и исходящих… и еще каких-то, я не помню, каких… Одиннадцать тысяч, Мур! Одиннадцать!!!
Бумажная груда выскользнула у него из рук и с торжествующим мстительным шелестом разлетелась по всему кабинету. Курт застонал.
– Ну… ты же как-никак глава Одиннадцатого Отделения, – заметил Мур. – Кому, как не тебе, читать то, что написали в остальных десяти…
– Это называется – нашли крайнего! – возмущенно сказал Курт.
– А то! – согласился посох. – Когда Йоштре официально объявил о твоем назначении, Глава Десятого Отделения на радостях так напился, что чуть полдворца не спалил.
– А раньше все это ему читать доставалось? – мрачно полюбопытствовал Курт.
– Ему, – ответил посох. – Целых десять лет, представляешь? Все это, да еще плюс наша обычная рутина, к каковой я причисляю дерзкие разведрейды, тайные шпионские миссии и прочие бессмертные подвиги. Затылок даже не слишком рассердился на него за подожженный дворец. В конце концов, человек десять лет терпел…
